Сергей Чекмаев - Везуха
При помощи отвертки поломка была легко устранена, и через час Андрей и думать забыл о подобной ерунде, а вот Юле с Анютой сделать это было не так просто. Девушки снова прошептались до утра, но так и не смогли убедить друг друга и поверить в рассказ Андрея. Решили все-таки испытать Удачу еще раз.
Подходящий случай подвернулся только через неделю. В тот день они приехали домой все вместе – Андрей подобрал девушек на Манежке, после трехчасовой прогулки по аляповато-роскошным галереям подземного центра.
Еще на лестничной клетке, доставая ключи, Андрей услышал, как в квартире названивает телефон. Распахнув дверь, он бегом проскочил в комнату и снял трубку.
– Андрей? – рокотнул в динамике голос шефа. – Добрый вечер. Хорошо, что ты уже дома, по мобильнику никак не могу прозвониться. – Андрей запоздало вспомнил, что со вчерашнего вечера забыл зарядить сотовик. – У нас маленькая неприятность, Решетов застрял на Кипре, а завтра, сам знаешь, презентация нового маршрута. Ты вроде материалом владеешь, сможешь его подменить? Или Аллочку попросить?
На кухню к девчонкам Андрей вышел невеселый.
– Не смогу я с вами сегодня «Бэмби» смотреть. По работе тут навешали всякого, придется теперь полночи над бумагами сидеть. Так что если хотите – смотрите без меня.
– Что-то случилось? – спросила Анюта.
– Да нет, ничего смертельного. Завтра презентация перед важными клиентами, а человек, который должен ее проводить, еще не вернулся. Придется мне за него отдуваться.
– А перенести нельзя? Подождать, пока тот человек не приедет?
– Если бы. Клиенты – мелкие фирмы, которые через нас туры заказывают. Если не мы, так кто-нибудь другой им этот маршрут предложит, он сейчас в моде.
Наскоро поужинав, Андрей ушел к себе, освежать в памяти подробности полузабытого проекта, а подружки задумали очередную проверку.
Если бы они знали, чем все это закончится!
Утром невыспавшийся и замученный Андрей, засидевшийся вчера аж до трех, попросил сварить ему кофе покрепче. У девчонок все уже было готово. Засыпая в кофеварку молотый «Амбассадор» – любимый Андреев сорт, Юля незаметно добавила в него слабительного. Вечером девушки не поленились истолочь в порошок целых шесть таблеток. Чтобы уж наверняка!
Идея, конечно, опять принадлежала Юле. Анюта, надо отдать ей должное, пыталась урезонить подругу – у Андрея важная встреча, вряд ли он будет хорошо смотреться, то и дело выбегая из офиса с позеленевшим лицом. Смутно представляя реалии туристского бизнеса, она все же понимала, что, оскорбленные таким «невниманием» к себе, клиенты могут выбрать другую фирму. За что, Андрея, понятное дело, не похвалят.
Но Юлька уже закусила удила. Она только посмеивалась – вот будет потеха, представляешь?!
Анюта долго решала: сказать Андрею или не сказать? Вот уже зафырчала кофеварка, в чашку густой чернильной струей потек ароматный напиток, когда она все же решила промолчать. Посмотреть, что будет.
Она первой, опередив Юлю, вскочила из-за стола, подхватила кофейник.
– Ваш кофе готов!
У Андрея с трудом хватило сил выдавить из себя улыбку. Голова просто раскалывалась.
Анюта повернулась, сделала шаг вперед и неожиданно споткнулась о свою же брошенную тапочку. Горячий кофе, окутав кухню перламутровым в лучах солнца паром, выплеснулся ей на ногу, серьезно ошпарил лодыжку.
Девушка вскрикнула, выронила кофейник и почти упала на стул, неестественно выставив ногу. В глазах у нее появились слезы.
Юля и Андрей испугались не меньше Анюты, но голову не потеряли. Пока Юля успокаивала подругу, Андрей сбегал в комнату за аптечкой. Расшвыривая во все стороны отчетливо пахнущие аптекой упаковки и коробочки, он разыскал ожоговую мазь и бинты, на руках перетащил бедную девушку в комнату.
– Сейчас, потерпи…
Анюта, закусив губу, стоически терпела, пока Андрей смазывал и бинтовал стремительно краснеющую ногу.
– Ну как? Легче?
– Немножко.
– Вот что. Сегодня из дома никуда, а если будет очень сильно болеть – выпей вот это.
Убедившись, что с Анютой все более или менее в порядке, Андрей еще раз строго-настрого приказал ей никуда не выходить, посмотрел на часы и схватился за голову: опаздываю! С невероятной скоростью собрался и выскочил на улицу.
Выпить кофе Андрей так и не успел. Какое там! Даже на завтрак времени не хватило.
Вечером девушки во всем ему признались. Первые несколько минут Андрей ругал подружек на чем свет стоит, а потом, к ночи, у него началась серьезная депрессия. Он весь издергался, почти в каждом неприятном факте видел происки своего дара (или проклятия?), не без основания стал опасаться, что Удача, спасая его от проблем, может причинить серьезный вред кому-нибудь из его друзей или близких. Два перелома и ожог уже есть. Что дальше? Сотрясение мозга? Инсульт? Остановка сердца?
Решив узнать, как справлялись с подобными переживаниями Катукин и Кочин, – если нечто похожее вообще было у прежних Везунчиков, – Андрей поподробнее расспросил Петра Дмитриевича и его заместителя, подполковника Зимина. И на свою голову узнал всю правду о Владлене Катукине. Все то, что полковник поначалу решил не говорить, дабы не отпугнуть нового Везунчика. Офицеры долго спорили между собой, но под конец все-таки принесли Андрею черную коленкоровую папку и истрепанную бамажную тетрадь. На грифе папки значилось «секретно, хранить вечно», а название… «Протокол обследования места самоубийства Катукина Владлена Прохоровича», снизу приписано от руки: «предположительного» и – знак вопроса. Тетрадь оказалась дневником.
Эпопея Катукина продолжалась недолго – он просто не выдержал огромного груза ответственности. Точно никто ни в чем не был уверен. А ведь бывало, что его как талисман посылали на заведомо сырые объекты народного хозяйства, с сорванным планом пуска, слепленные на скорую руку, дабы успеть к очередной годовщине Октября. И помогало! Бывало, что и против всех правил, чуть ли не наперекор законам физики.
А вдруг все успехи Катукина – обычные совпадения и никакого Сверхвезения не существует. Тогда в какой-то момент его призрачной Удачей заткнут очередную дыру и что-то сработает не так. Будут жертвы, огромные жертвы, ведь на объектах, где при пуске присутствовал Везунчик, на нормы техники безопасности смотрели сквозь пальцы – пронесет, мол.
В конце восемьдесят второго года Катукин застрелился. Как тогда было принято – в сердце, чтобы не уродовать лицо для гроба. Потом уже, когда Комитет проводил обыск в его доме, нашлись дневники. За день до самоубийства Катукин записал в дневнике:
«Прочитал рассказ Кинга».
Кинга у нас тогда не издавали, но Катукин прекрасно знал шесть языков, из своих командировок привез огромное количество неизвестных в Союзе книг.
