Александр Соболь - Все цвета радуги (Оракул Вселенной - 3)
Мальчик дернулся всем телом, несколько раз судорожно чихнул и открыл глаза. Мутные глаза, почти незрячие, с трудом обретающие осмысленность...
- Олвар, сыночек, ты слышишь меня? - Лада вновь склонилась над мальчиком, массируя его виски.
Мальчик плавным, но уверенным жестом отстранил ее руку, сел на кровати, оглядел всех присутствующих, явно не ощущая сгустившегося грозового напряжения, потянулся и совершенно неожиданно заявил:
- Я хочу есть.
Пока их проводница куда-то бегала за едой, пока Лада кормила Олвара - как маленького, с ложечки, - Рангар и Зоров отошли в дальний угол комнаты, и Зоров спросил:
- Ты по-прежнему уверен, что?..
- Почти на сто процентов, - глухо отозвался Рангар. - Только не могу понять, каким образом...
- Ты имеешь в виду технологию этой... гм... подмены? Ну это просто: клон. Или ты позабыл о такой штуке, как клонирование?
- Да помню я... Но ведь для этого надо специальное и очень сложное оборудование... да и вообще много всякого!
- Еще раз задам вопрос: а что мы знаем о существе, называющем себя Черным Гладиатором? Какой уровень технологии ему доступен? Думаю, очень высокий, особенно если вспомнить о генераторе энтропийного поля... Так что он вполне мог создать клон твоего сына.
- Хорошо, примем твою гипотезу как рабочую... за неимением лучшей. И тогда возникает главный вопрос: какой линии поведения придерживаться?
- Это в очень сильной степени зависит от того, сможем ли мы переубедить Ладу.
- Не сможем, - коротко сказал Рангар. - Поверь, брат, я знаю Ладу лучше тебя.
- Охотно верю. Иное было бы более чем странно.
- Не язви хоть сейчас, Саня, и без того тошно... но если Лада останется при своем мнении, то что же это выходит?
- А выходит то, что в нашем стане появился враг, и кое-кто из нашего стана этого врага слепо поддерживает.
- Погоди, погоди... Разве клон - не точная копия?
- Даже чисто физически - почти точная. Вспомни шрам. А если учесть, что в мозг клона можно впечатать психоматрицу с любой наперед заданной программой...
Рангар скрипнул зубами и отвернулся к стене.
- Я понимаю, это ужасно, - произнес Зоров с сочувствием. - И теперь, кажется, я начинаю понимать слова того старца о необходимой нам всем силе духа. Будем надеяться, что это испытание - самое серьезное из всех, что уже выпали и еще выпадут на нашу долю.
Зоров даже и предположить не мог, сколь наивна эта надежда. Случившееся не тянуло даже на цветочки, за которыми, как известно, следуют пресловутые ягодки.
Когда Лада закончила кормить Олвара, к ней подошел Зоров и мягко спросил:
- Ну, Лада, что теперь?
- А что может быть теперь? - вопросом на вопрос ответила Лада. - Мой сын со мной, значит, можно возвращаться.
- Возвращаться? Гм... Видишь ли, в череде миров, которые мы уже прошли и которые нам пройти еще предстоит, некие высшие силы, над коими мы не властны, установили одностороннее движение... помнишь, что сказал Хранитель Пути? Так что вернуться мы сможем только в том случае, когда пройдем оставшиеся три мира и попадем на Зеленую Дорогу. Конечно, если пройдем и если попадем.
- Вы с Рангаром, конечно, умнее меня, и вам виднее... - Она замолчала, кусая губы и о чем-то напряженно размышляя. - Но, если дела обстоят так, чего мы медлим?
- Мне кажется, прежде нам следует все хорошенько обсудить, - осторожно вступил в разговор Рангар. - Чтобы, значит, действовать с минимальным риском для себя и... нашего сына,
Огонь в глазах Лады чуть смягчился.
- Значит, ты признаешь, что это наш сын? - спросила она.
- Скажем так: у меня остаются некоторые сомнения, но я доверяю твоему материнскому сердцу.
- Сомнения! - фыркнула Лада, как рассерженный токан. - Кстати, твое сердце отцовское в той же мере, что и мое материнское. Или я ошибаюсь?
- Нет, конечно... - Рангар растерянно развел руками.
- Но! Ты ведь хотел сказать: "Но!". Это написано у тебя на лбу большими буквами.
- Хорошо, малыш, давай попробуем избавиться от этого "но". Я еще раз клянусь, в последний! - заговорю о своих сомнениях. Ладно, о шраме ты не знаешь. Но посмотри на его ладони! Вот здесь, здесь и здесь у него после тренировок образовались мозоли... это ведь ты помнишь? Сейчас мозолей нет. Что ты на это скажешь?
Казалось, на какие-то мгновения Ладу одолели сомнения. Но тут она упрямо тряхнула головой:
- Это мой сын, Рангар. А если ты отказываешься от отцовства...
- Не мели ерунды! - сердито бросил Рангар. - Давай по-другому: вот скажи мне, Олвар, ты хорошо помнишь свое прошлое?
- Нет, - легко признался мальчик. - Я вообще ничего не помню из того, что было до похищения. Но зато знаю, что со мной сделали. Однажды Железный... тот, к которому я был прикован, сказал человеку по имени Балеар: "Как ты думаешь, щенку хорошо стерли память?" - на что тот ответил: "Не сомневайся, я сам проверял. Оставили только набор основных рефлексов, речь и с десяток наиболее ярких воспоминаний".
К любви и нежности в глазах Лады добавилось еще сострадание.
- Бедный ты мой... - прошептала она.
- А какие воспоминания тебе оставили, Олвар? - спросил Рангар, подавшись вперед. - Что ты помнишь?
- Помню маму... тебя. Помню, как мама целовала меня перед сном, а ты носил на руках... когда я был маленьким.
Лада, едва подавив готовые вырваться рыдания, прижала голову мальчика к груди.
Рангар, переглянувшись с Зоровым, пожал плечами.
- Будем считать эту тему закрытой, - мягко произнес Зоров, коснувшись плеча Лады. - И нам надо продолжать обсуждение наших дальнейших планов. Знаешь, Лада, я целиком согласен с тобой, что нам нельзя терять времени и надо как можно быстрее отправляться в путь.
Мальчик вдруг встал с кровати и протянул Зорову руку.
- Что это ты?.. - опешил тот.
- Цепь... где твоя цепь? Я же снова пойду прикованный?
Зоров так растерялся, что проглотил все слова. Рангара тоже будто бревном по башке шарахнули, но все же он смог выдавить из себя:
- Почему... почему ты так решил?!
- Потому что по своей воле я не пойду. Не желаю. Нам с мамой и здесь хорошо. Правда, мам?
Лада только и смогла, что кивнуть - дар речи покинул и ее.
- Тогда и спорить нечего. Мы с мамой останемся, а вы идите. Когда дойдете до своей Зеленой Дороги, вернетесь назад и заберете нас с мамой домой.
Зоров подумал, что происходящее отдает дурным сюрреализмом, и произнес, тщательно взвешивая слова:
- Мои предки утверждали, что утро вечера мудренее. Думаю, эти слова более чем уместны в данном случае. Сегодня отдохнем, поспим... а завтра, глядишь, и решение нарисуется.
Он подошел к двери и выглянул в коридор. Гдара застыла у противоположной стены и смотрела на Зорова.
- Нам нужна вода, еда и парочка матрасов, - негромко произнес Зоров. - Мы переночуем и завтра покинем вашу благословенную обитель.
