Виталий Забирко - Все пули мимо
Линяем мы из номера, но, похоже, никто этого, как и прихода нашего, не замечает. Будто такие дела здесь в порядке вещей. Зато когда мы процессией кунаков, невесту из родительского дома умыкнувших, мимо столика дежурной в вестибюле чапаем, у неё глаза на лоб вылезают и челюсть так отпадает, что чуть столешницы не касается. Будь это день-два назад, сотню баксов ей непременно бы бросить пришлось - так сказать, "за беспокойство". Но сейчас - фигушки! Положение моё с сегодняшнего вечера иное - мне эти шавки теперича, что мусор под ногами. И так пилюлю проглотит, не подавится.
Выходим на улицу, и тут мне тисками ледяными виски сдавливает. Что ж это я, как подонок последний, всё о себе пекусь, о положении своём да имидже? А мой пацан тем временем в кошмаре загибается...
- Везите её на "фазенду", - командую, - заприте в комнате и никого до моего появления к ней не подпускайте.
А сам отбираю ключи у Валентина, сажусь в "вольву" и газую с места так, что чуть покрышки на асфальте не оставляю.
28
Метусь я по улице на скорости дикой - благо, что ночь: ни машин, ни ментов, ни пешеходов, - и предчувствие нехорошее меня одолевает. Неспроста холодом ледяным виски у гостиницы ломило. Ох, неспроста...
Вдруг на перекрёстке, квартала за два от моего дома, вижу ментовку с мигалкой включённой, и гибэдэдэшник рядом стоит, палочкой мне машет. Да что же это такое, ёли-пали, и ночью от них покоя нет!
- А пошёл ты!.. - чертыхаюсь вслух, закладываю крутой вираж и, не снижая скорости, с трудом вписываюсь в переулок. Ещё пару лихих поворотов под визг резины по асфальту, и я влетаю во двор своего дома.
Батюшки-светы, а тут что творится?! Полный двор народу, ментовки, пожарные машины, а из окна квартиры второго этажа пламя, что из печи мартеновской, бушует.
Резко торможу и из машины выскакиваю. Да это же моя квартира горит! ёкает сердце. Не обмануло-таки предчувствие...
Начинаю сквозь толпу пробираться, меня узнают, пропускают. Однако метрах в двадцати от подъезда кордон ментов, цепью у дома выстроившихся, монолитом непоколебимым стоит - ни прорвёшься, ни протиснешься. Там, у дома, только пожарники мечутся, из брандспойтов окно заливают, но ни хрена вода огонь не берёт. Другие пожарники по приставленной к крыше лестнице жильцов потихоньку сводят. Видать, на верхних этажах пекло ещё то, если народ на крышу выбрался.
- Мальчонку, мальчонку лет восьми, уродца горбатенького, не видели?! - ору поверх кордона ментовского пожарникам, но им не до меня.
Я тогда к ментам, к толпе обращаюсь, но все либо плечами пожимают, либо глаза сочувственно в сторону отводят.
И вдруг какая-то баба в нижнем белье вцепляется мне в куртку и орёт благим матом:
- Вот он, изверг! Крова нас последнего лишил!!! Бейте его, гада!
К счастью, менты наши доблестные её от меня отрывают и в сторону мегеру оттаскивают. А она вырывается, слюной брызжет и заходится в истерике. Тронулась, бедолага. Лишь с трудом в отблесках пламени я по морде, от ненависти перекошенной, в ней супружницу лечилы опознал.
Тут же, как по мановению волшебной палочки, сержантик ментовский рядом нарисовывается и спрашивает меня строго, в соответствии с буквой закона:
- Вы владелец горящей квартиры?
Как понимаю, виновных ищет, а ему, за поимку злоумышленника, благодарность от руководства с занесением в личное дело полагается.
- Я! - ору ему в морду. - У меня там пацан больной один остался. Не видел, спасли его?!
Но сержантик мгновенно испаряется, будто волшебной палочкой второй раз махнули. Вот ежели б руки мне как злостному поджигателю сейчас заламывать нужно было - это завсегда пожалуйста! А помочь - ищи-свищи ветра в поле. Те ещё у нас "плюстители" порядка.
- Спасли его, - слышу вдруг за спиной.
Оборачиваюсь резко и вижу супруга бабы тронувшейся - лечилу. В одних трусах стоит, с лицом скорбным и отрешённым. Понимаю я тут соседа и его благоверную. В наше время погорельцем оказаться - врагу не пожелаешь. Государство и копейки ломаной в помощь не даст, проще в петлю сразу лезть. Но это понимание у меня лишь вторым планом в голове мелькает. Другое меня интересует.
- Где он?! - ору.
- "Скорая" увезла.
- Куда?!!
- Больниц много... - пустым голосом отвечает лечила и неопределённо пожимает плечами. И до меня доходит, что судьба Пупсика для него тем же отстранённым вторым планом в сознании проходит, как для меня его горе.
Хватаю я его и тащу к своей "вольве".
- Машину водить умеешь? - на ходу спрашиваю.
- Ну умею... - не врубается лечила.
- Вот тебе баксы, - начинаю карманы выворачивать и "капусту" ему в руки совать, - разыщи мальца во что бы то ни стало. Где хочешь и как хочешь ищи, но найди. Любую сумму плати, но пацана забери из больницы и на дачу к моему тестю доставь. Знаешь, где это?
- Знаю... - бормочет лечила. Понятно, что и ему в обязательном порядке Пупсик на мой счёт мозги прочистил.
Открываю дверцу машины, за руль лечилу запихиваю и тут соображаю, что мужику в одних трусах никто больного пацана не выдаст. Ни за какие "бабки". Вот в психушку упечь могут.
Оглядываюсь вокруг, вижу, зевака в спортивном костюме из соседнего дома "на огонёк" моей квартиры чапает. Ловлю его за куртку и предлагаю напрямую:
- Держи триста баксов, а костюм и кроссовки свои отдай погорельцу.
Шизеет вначале зевака дико, но мгновенно ориентируется в ситуации и с превеликим удовольствием раздевается. Костюмчик-то изрядно поношенный, да и кроссовкам на свалку давно пора.
- Одевайся, - швыряю я обноски лечиле и начинаю золотые горы сулить: - Привезёшь пацана, личным врачом у него будешь. Всем тебя обеспечу: и квартирой, и машиной, и бабки крутые платить буду. Только найди и привези!
Слышу, дверца противоположная в машине отворяется, и вижу, в салон супружница лечилы забирается. Что удивительно, морда её уже благообразный вид приобрела, будто менты её по скоростному методу от помешательства вылечили.
- Уж мы постараемся, Борис Макарович, - лебезит, словно не она только что заходилась в истерике, меня линчевать требуя. Переводит она взгляд на мужа, и здесь уж зверь в ней просыпается: - Чего ты копаешься?! Давай быстрее!
Ну и баба! Её в тыл к злейшим врагам забрасывать надо - за день там всех изничтожит своим норовом паскудным почище нейтронной бомбы. Ну а уж нюх у неё на баксы, что у свиньи на трюфели, под землёй растущие.
Провожаю я взглядом машину и вздыхаю тяжко. Самому надо бы с ними поехать, но чёрт его знает, что там, на "фазенде", без меня творится. Пока Пупсика нет, надеяться нужно только на свои собственные силы.
Достаю сотовый телефон и набираю номер Ломтя. Как-то ведь и мне на "фазенду" добираться надо - где среди ночи "мотор" поймаешь, да и за какие шиши? Все-то баксы из карманов лечиле выгреб...
