Александр Казанцев - Острее шпаги (Клокочущая пустота, Гиганты - 1)
Сейчас Пьер Ферма не видел ничего. Опустив голову, он размышлял о нелепости своего положения, когда нет никакой возможности в чем-нибудь убедить этих тупоумных альпийских стражей, вообразивших, будто он кого-то намеревался убить.
Горная вершина, сверкая снежным покровом, как и прежде, высилась, словно вырезанная в синем небе, но Пьер Ферма мыслями был в далеком Париже, где его вот так же вели под конвоем в Бастилию. Но тогда он даже радовался этому, стараясь уберечь Декарта, а сейчас... сейчас он всего лишь бросил вызов всей Англии во главе с самим Кромвелем!
Но как доказать этим, что он предлагал соревнование умов, а не кровопролитие, как доказать, что его напрасно тащат к альпийскому офицеру за попытку убийства "мирного" постояльца пансиона "Горная курочка"?
Поймет ли что-либо офицер?
Глава третья
КОРЕНЬ КУБИЧЕСКИЙ
Все жалуются на свою память, но
никто не жалуется на свой ум.
Ф. Л а р о ш ф у к о
Командир роты альпийских стражников (одно время в местном кантоне они представляли собой нечто среднее между жандармами, пограничной охраной и спасательной командой в горах) лейтенант Анри Бернард отнюдь не считал себя баловнем судьбы. Вся его жизнь казалась ему лестницей неудач, начиная с проклятой ступеньки экзаменов в колледже, где он провел последние годы, занимаясь игрой в мяч, скалолазанием и другими физическими упражнениями, ненавидя таблицу умножения, где почему-то 5 · 5 = 25, 6 · 6 = 36, а 7 · 7 = 49 (?), чего никак не удавалось ни понять, ни запомнить из-за "дырявой", как жаловался Анри Бернард, памяти.
Словом, диплома об окончании колледжа он не получил, не попав на выгодную службу к отцу, где непременно требовалось искусство счета.
Происходя из знатной семьи кантона, имея отца, державшего в Цюрихе заемную контору (прообраз будущих швейцарских банков), Анри Бернард мог бы надеяться на удачу, но крутой нрав родителя не допускал, чтобы человек, не умеющий считать, взялся бы за работу в его конторе или в любом торговом заведении. Он даже готов был лишить нерадивого сына наследства, но все же помог ему получить офицерский чин и пойти на военную службу, что в Швейцарии означало вступление в наемные войска с отправкой в другие страны, к чему Анри Бернард был совершенно не расположен, влюбленный в прелестную Женевьеву, дочь отцовского компаньона.
При решении вопроса о месте прохождения военной службы неожиданно сыграли роль его безрассудные, по мнению отца, восхождения на труднодоступные вершины, и вместо отъезда к иноземному королевскому двору лейтенант Бернард попал в высокогорную глушь командиром роты альпийских стражей, с которыми вместе карабкался по отвесным скалам, чтобы выручить незадачливых гостей кантона, так же безрассудно, как и он когда-то, штурмующих вершины. В остальном жизнь в горной солдатской хижине была одуряюще скучна, не говоря уже о тоске по Женевьеве.
Обычно тихий, задумчивый, высокий, как отец, но нескладный и на редкость бесцветный, с плоским лицом и пшеничного цвета растительностью, бровями, ресницами, усами, волосами, Анри Бернард к вечеру обычно пребывал в самом скверном расположении духа, когда являл сам себе полную противоположность, становясь подозрительным, злым, несправедливым, готовым выместить на других свои неудачи. Солдаты старались в такие минуты не попадаться ему на глаза.
Но у конвоиров, доставлявших в расположение роты задержанного толстеющего француза, уже в возрасте, с длинными, по плечи волосами и чуть одутловатым лицом, выбора не было, в каком бы настроении лейтенант ни оказался.
И Пьер Ферма предстал перед развалившимся на скамье у грубо сколоченного дощатого стола лейтенантом, смерившим его недружелюбным взглядом.
- По требованию хозяйки пансиона "Горная курочка" этот ее постоялец был взят под стражу, господин лейтенант, за то, что сделал вызов другим двум постояльцам в нарушение конституции кантона, - бойко доложил капрал, бравый и усатый.
- Так, так! Правильно скручено, капрал. Вы отрицаете, сударь... э-э... что сделали вызов?
- Нет, не отрицаю, господин лейтенант, но...
- Какое еще "но"! Признаетесь, значит, виновны. И все тут!
- Не совсем так, господин лейтенант. Дело в том, что я Пьер Ферма, математик, сделал вызов англичанам, объявляя им математическую войну.
Анри Бернард наморщил лоб, сопоставляя несопоставимое:
- Еще того лучше! Он на территории кантона... э-э... объявляет войну! Вина тем усугубляется. Каждый въезжающий в нашу страну чужеземец должен знать ее законы.
- Ваши справедливые законы, господин лейтенант, запрещают кровопролитие, что позволяет Швейцарии так процветать, но я ведь вызвал англичан на математическую войну.
- Какую еще там... э-э... математическую войну? Это когда математики подсчитывают число убитых и раненых?
- Никаких убийств, господин лейтенант! Только состязание в способности к математическому мышлению.
- Математика?.. Э-э... То, что вы нарушитель законов кантона, ясно, а вот... э-э... насчет математики...
- Я легко докажу, что это моя область.
- Интересно, как это вы мне... э-э... докажете?
- Я сделаю самое трудное математическое вычисление в вашем присутствии с молниеносной быстротой.
- А как я вас проверю?
- Очень просто. Я не говорю о таких доступных задачах, как сложение, вычитание, умножение или деление, даже возведение в степень...
- Ну-ну! И что еще придумаете?
- Скажем, извлечение корня. И не квадратного, а посложнее, кубического корня, хоть из шестизначного числа. Согласитесь, что это выглядит не таким простым делом.
- Извлечение кубического корня? Что-то слышал об этом, как о самом заковыристом деле. А шестизначное... э-э... это очень большое число...
- Возведите в третью степень любое двузначное число, господин лейтенант, и произнесите вслух полученное пятизначное или шестизначное число. Пока вы его объявляете, я назову вам ответ.
- Что-то очень хитро... э-э... и, конечно, невозможно.
- Но это самый простой способ убедиться в том, что вы имеете дело с математиком.
- Да... но нужно перемножать двузначные числа - это целая чертовщина.
- Поручите это господину капралу или еще двум-трем из ваших стражников.
- А ну! - скомандовал лейтенант капралу. - Вызовите мне интенданта роты. - И он обернулся к Ферма: - Сейчас, сударь, этот парень выведет вас на чистую воду. Меня еще можно одурачить вашими фокусами, но не его! Он ведет в нашей роте... э-э... весь счет, платит за провиант, амуницию, офицерское жалованье и... э-э... ну да это неважно. Считать он умеет. И за себя, и за других.
- Мне только это и надо, господин лейтенант.
Вошел еще один капрал, низенький и юркий, с бегающими маленькими глазками и хитроватой усмешкой под солдатскими усами.
