Роман Подольный - НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 29
— Вы говорите о нем, как будто он сбежавший заключенный: милиция, полосатая одежда… Он свободный человек!
— Он сбежал из клиники.
— Он никому не опасен. Он сам в опасности.
— Не надо преувеличивать, Мария Федоровна. Я с ним ежедневно беседовал. Он на редкость здравомыслящий человек. Умный, резкий, принципиальный. Просто он не помнит, да и не может помнить, свое прошлое…
— Хуже, коллега. Для себя самого он не существует как личность.
— А вот тут вы ошибаетесь.
ЧЕРЕЗ ПЯТЬ ДНЕЙ
…Порт. Краны. Кирпичное здание управления.
— Здравствуйте!
— Здравствуй, если не шутишь!
— Вам грузчики нужны?
— А ты грузчик?
— Грузчик. Диплом дома забыл.
— И паспорт забыл.
— С паспортом сложности…
— На прописке?
— Во-во! Вам грузчик нужен или паспорт?
— Десятка в день. На двадцать девятой площадке спросишь бригадира Алексея Ивановича. Твоя фамилия как?
— Фамилия?… Толмачев.
— Не брешешь?
— До свидания. Какая площадка?
— Двадцать девятая, Толмачев.
* * *— Петрович! У тебя что, давно неприятностей не было?
— Ну, скажем, были недавно. И еще будут. У меня работа такая.
— Будут, Петрович. Явного алкаша на работу поставил. Да еще без паспорта… Лицо исцарапанное. Голова перевязанная…
— Понимаешь, Лариса, я его узнал. Это Игорь Журавин. Между прочим, мастер спорта международного класса. Вот так. Он весной еще в какую-то аварию попал. Прыгать перестал. В Испанию не поехал. Вот и запил…
* * *— Нету у меня сейчас людей, профессор. У меня только в Приморском районе вчера было два ограбления… Хотя откуда мне знать, может, это ваш псих постарался…
— Товарищ капитан! Это интеллигентнейший человек. Спортсмен, музыкант…
— В интеллигентности вашего психа я не сомневаюсь. Во дворе дома девятнадцать по Лермонтовской улице обнаружена полосатая пижама со штампом клиники медицинского института. А в соседнем дворе — пропажа. Неизвестный злоумышленник снял с веревки белье. Рубаху и штаны. А вы говорите «интеллигентный»!
* * *…Рулон на себя… поворачиваем на клине… вперед, на склад… Никогда бы не подумал, что бумага может быть такой тяжелой. Сколько в этом рулоне? Килограммов триста?… Катятся рулоны…
Олег? Нет. Николай? Нет. Игорь?…
— Эй, Толмачев! Садись обедать!
— Спасибо, ребята, я не голодный…Рулон на себя… поворачиваем…
* * *— Валентин Петрович, ну??
— Его ищут, Мария Федоровна, ищут. Дежурный горотдела обещал сделать все возможное. Нашего больного видели в районе Старого порта. Туда уже направили наряд милиции. Через час-полтора его привезут в клинику. Не беспокойтесь.
— Ну, привезут его, издерганного, голодного… Он ничего понять не может… А что дальше? Расскажем ему все, походатайствуем насчет паспорта… «Журавин Игорь Александрович, такого-то года, был женат, растил сына, прописка…» Прописка… А где он будет жить? В двенадцатой палате?
— Всего этого можно было бы избежать, если бы не ваша мягкотелость, Мария Федоровна.
— Вы хотели его убить…
— Выбирайте выражения, коллега. Не забывайте, что с его помощью мы спасли больного Журавина.
— Сказка про белого бычка.
* * *— Товарищ старший сержант, посмотрите. Вон там, у пакгауза, на двадцать девятой площадке, не он? Не псих ли этот? По ориентировке вроде похож — невысокий, чернявый, брюки тренировочные. Устроился за червонец рулоны катать…
— Погоди, Литин, погоди. Вроде похож. Ты подойди, проверь у него документы, а я здесь у машины подежурю.
* * *— Димка, не крутись под ногами! Возьми маму за руку.
— Па, а на море сегодня не пойдем?
— Не пойдем.
— А почему?
— Потому.
— А за кем милиционер гонится?
— Где?
— Ну вон, сзади.
— За хулиганом. Дядя хулиганил. Будешь хулиганить, и тебя…
— Папа, а дядя на тебя похож.
— Не болтай глупостей… Наташа, ты что?!
ЧЕРЕЗ ПЯТЬ ДНЕЙ. ВЕЧЕР
— Тетя Вера!
— Кто здесь? Щас свет зажгу…
— Тетя Вера, это я…
— Ты? Ох ты, господи… Тут из-за тебя такое! Зачем, скажи на милость, убежал? Всех докторов переполошил. Тебя уже с милицией ищут.
— С милицией?… Тетя Вера, принеси поесть чего-нибудь. Только, смотри, не говори никому, слышишь? Не говори…
* * *— Мария Федоровна! Валентин Петрович! Там у меня в каморке этот… беглый сидит. Голодный прибежал, весь расцарапанный… Просил вам не говорить… А я уже…
— Просил не говорить, а вы сказали.
— Да я…
— Ладно, ладно, погодите… Поесть ему принесите. Просил поесть?
— Просил.
— Вы, Вера Михайловна, принесите ему поесть. Мы подойдем позже…
* * *…Шаги по коридору. К окну! Кто?… Так и есть! Валентин Петрович с этой… хирургом и с тетей Верой. Надо удирать. Я сегодня весь день от кого-то удираю… А тетя Вера — зараза!
ЧЕРЕЗ ПЯТЬ ДНЕЙ. НОЧЬ
— Смотри, Литин, он?
— Вроде он, товарищ старший сержант. Теперь не уйдет!
— Молодой человек!.. Да-да, вы. Попрошу вас предъявить документы?
— А я что-нибудь нарушил?
— Молодой человек, предъявите документы!
— А вы, старший сержант, всегда за хлебом с паспортом ходите?
— Я за хлебом в первом часу ночи не хожу.
— А я хожу. Ладно, скажем так: хочу встретиться с одним человеком. Документов с собой не взял. Не видел такой необходимости.
— Скажите вашу фамилию.
— Это что, допрос?
— Это выяснение личности. Вы скажете вашу фамилию или поедем в отделение?
— Журавин Игорь Александрович. Вы довольны?
— Вы вспомнили вашу фамилию?
— Не понял. А вы свою помните?
— С кем вы хотели встретиться?
— Вы и сами знаете.
— Я с вами серьезно разговариваю.
— Я с вами тоже. Вы ведь днем гнались за ним. Я видел.
— Ничего не понимаю…
— И я ничего не понимаю.
* * *Что им от меня надо? С милицией ищут. Может, он действительно преступник?… Память они мне не вернут. Это ясно. Будут держать в мединституте в качестве экспоната… «Перед вами — искусственно выращенный организм, случайно выживший после проведения над ним таких-то и таких-то экспериментов. Экспонат не помнит своего имени, не помнит своего возраста, не узнает знакомых. Откликается на кличку «Больной из двенадцатой». Обратите внимание на характерное подергивание щек и конечностей…»…Есть как хочется… Надо искать Его. Пойти в филармонию? Есть в городе филармония?… «Здравствуйте, у вас работает пианист, как две капли воды похожий на меня? Фамилии я его не знаю. Нет, мне не нужна контрамарка…» Идиотизм! Который, интересно, час?
