Сергей Гатаулин - Сапиенс , как вирус
"Это и есть плейт. Неужели он так изменился?"
Маленькое зернышко, в несколько миллиметров, врастая в окружающие ткани мозга, почти растворилось в них и если бы не сходящиеся к центру световые нити, Потемкин просто не заметил бы физическую структуру биоинтерфейса.
Разглядывая удивительную картину энергетических связей, он взирал на бесконечно-сложный узор заполняющий череп без остатка. Миниатюрное деревце переливалось теперь уже двуцветной радугой.
"А вот и ПервоДим, — улыбнулся Потемкин, присматриваясь к розовым пульсациям более тонких волокон. — Опять нас двое! Эх, был бы у меня напарник, когда я в программаторе висел".
Мысль, почему-то, показалась ему очень важной, но обдумать ее Потемкин не успел, помешал голос, неожиданно возникший в голове.
— Димыч, это ты?
Потемкин почувствовал едва заметное мерцание плейта. Светящиеся отростки, не замечая стенок черепа, высовывались наружу. Один из них странным образом вытянулся, уходя яркой ниточкой прямо вглубь земли.
Неожиданно для себя Дмитрий понял, что нужно проследить, куда ведет эта ветвь. Стоило ему сосредоточить внимание, как перед глазами возник колышущийся образ девчушки, прикованной к странному креслу.
Потёмкин смотрел на мир глазами Анатолия.
" Прав был Бейрут, когда рассказывал о плейте. Действительно хоть через железную плиту, хоть через километровую толщу земли", — согласился Потемкин.
Пытаясь проследовать за одинокой ветвью, определил местоположение друга.
Вздохнул:
— Глубоко зарылись вояки.
И прыгнув, мгновенно оказался в тесном помещении.
Мелькнули вскинутые руки, громыхнул выстрел, погас свет.
Чувствуя напряженное гудение защитника, Дмитрий двинул кулаком перед собой. Вставшее на пути тело оказалось на удивление легким; ударяясь в железную плиту, со стоном сползло на пол.
В темноте громко засопели.
Моргнув, Потемкин сместил зрение в инфракрасный диапазон и тут же увидел упирающихся спинами в стену, и тыкающих пистолетами перед собой военных. Они были напуганы, и именно страх мог заставить их палить во все стороны.
"Пострадают пленники, — решил Дмитрий и рванулся навстречу ближнему стрелку. Он хотел лишь выбить оружие, но в последний момент рука слегка отклонилась. Пальцы сжались в кулак, хрустнул кадык и человек, противно булькая, захрипел.
Темноту озарила вспышка выстрела, раздался оглушающий грохот. Пуля завизжала, рикошетя от металлической обшивки бункера.
Не раздумывая, Потемкин шагнул вперед. В воздух взлетела нога, и второй вояка сломался пополам, обхватывая руками переломанную грудную клетку.
Неожиданно включился яркий свет, пискнув, заревела противная сирена.
Дмитрий быстро разорвал ремни, сдерживающие Анатолия, переходя к соседнему креслу, заявил:
— Будем прыгать! Я с ней.
— Меняешься ты брат, однако, — покачал головой телохранитель, удивленно рассматривая, корчащуюся на полу девушку. — Было время, когда над здоровенным попом едва не плакал. А сейчас женщину… Не слишком ли сурово?
— Либо они нас, либо мы их, — вытолкнул Дмитрий, глядя, как тяжелые створки шелохнулись и медленно поползли в стороны.
— Прыгаем! — подхватывая девчонку на руки, крикнул он, засиял, сбрасывая искры, шагнул вперед и тут же появился на том же месте, где был несколько минут назад.
За спиной облегченно выдохнул телохранитель.
— Ну и слава Бо-гу! — произнес он, слегка споткнувшись на последнем слоге.
Дмитрий выпустил девчушку из своих объятий и, чувствуя опасность, неторопливо повернулся. Взгляд его уперся в длинный танковый ствол, проникая в сужающееся жерло, заметил с обратной стороны движение тяжелого артиллерийского снаряда.
На обтекаемой, приплюснутой башне появился худощавый офицер, с безумными, выпученными глазами.
— Всем оставаться на своих местах! — испуганно озираясь, рявкнул он.
— Ну да, больше нам делать нечего, — произнёс Потёмкин. Его защитник громко загудел, обволакивая тело сияющей сферой. — Двигаем дальше.
Прыгнувшие на лоб брови офицера-танкиста, собрались на переносице.
— Огонь! — взвыл он, падая в распахнутый люк.
Нагревшийся воздух вокруг исчезающих фигур колыхнулся, чтобы через мгновение пропустить сквозь себя металлическую болванку и только после этого успокоиться.
Неподалёку, впереди на дороге, дернулся как ужаленный и подпрыгнул от удара тяжелый бронетранспортёр. В воздухе мелькнули вращающиеся колеса, и угловатая машина, окутанная дымом, заваливаясь на бок, нырнула в кювет.
* * *— Черт! А если бы не успели? — выдохнул телохранитель, выскакивая из подрагивающего в воздухе туманного уплотнения.
В лицо ударил ледяной ветер. Над головой загрохотало, яркая вспышка молнии озарила темное небо.
— Этот идиот целил тебе прямо в голову.
Дмитрий молчал, подозрительно осматривая пустынные улицы, по которым ветер шумно гонял пластиковые банки и обрывки газет.
— Ты чего? — спросил Анатолий.
— Это не Земля! Точнее, не наша Земля.
— Откуда ты… — начал было телохранитель, но замолчал, поднимая голову к черному небу.
Темный спрут, пылая сияющим ободком, полностью закрыл диск Солнца.
Где-то за домами тоскливо завыла собака. Ей вторила другая — гораздо ближе.
— Попробуем еще раз, — предложил Анатолий, но Потёмкин дернул головой.
— Не надоело пробовать? — буркнул он, и продолжил:
— Пока не понял, что не так, лучше не дергайся, а то застрянешь в заборе.
— А как же выталкивающая сила? Помниться, меня убеждали, что она должна вернуть…, - Анатолий на секунду замолчал, ощущая поднимающийся к груди холодок. — Или она больше не действует?
Потемкин прислушался к своим ощущениям и недовольно пробормотал:
— Что-то мешает нам вернуться домой. Или кто-то.
Анатолий вскинул глаза к небу и поежился. Всхлипнула девчушка, прижимаясь к телохранителю.
Окружающий пейзаж быстро чернел, все больше погружаясь в темноту. Светящийся ободок, окружающий грязную кляксу, становился все уже и уже, пока не исчез вовсе.
Кромешная тьма накрыла землю. Из сумрака доносились жуткие вопли, то ли зверей, то ли людей.
Что-то завозилось в темноте, что-то большое и шумное. Непонятное существо громко гавкнуло, и перед изумленным Потемкиным появился взъерошенный сенбернар, таща за собой небольшой круг света: шерсть собаки слегка светилась.
— Цербер! — воскликнул Анатолий, шагнув навстречу скачущему псу. — Ты прям, как собака Баскервилей.
Светлана, выскользнув из темноты, бросилась в объятия, оторопевшего от неожиданности Потемкина, повисла на шее молодого человека, заглядывая в глаза, торопливо зашептала:
