Михаил Михеев - Стрелок
Александр, кстати, удивился, почему столь ценный груз не вывозили самолетом, но оказалось, все как раз просто. Самолеты, во-первых, были тогда не столь уж и надежны, а во-вторых, шанс нарваться на русский истребитель был в сорок втором очень даже реальным. Так что поезд, даже с учетом короткого прогона через партизанский край, выглядел предпочтительнее. Ню-ню, блажен, кто верует.
От предложения Александра решить проблему радикально всех первоначально перекосило. Как это спускать санитарный поезд под откос? Переждав ожидаемые эмоции, Александр предложил господам чистоплюям найти другое решение, приемлемое с точки зрения этики, а заодно с точки зрения сохранения их с Павлом драгоценных жизней. Напомнил до кучи, что немцы всю войну не гнушались устраивать штурмовку и санитарных поездов, и эшелонов с беженцами. А еще добавил, что уничтожение квалифицированной живой силы, вроде утопления моряков или расстрела прямо в воздухе спрыгнувших с парашютом летчиков, не говоря уж про танкистов, по которым лупили из всего подряд, именно в ту войну стало нормой для всех воюющих сторон. А потому, с его точки зрения, устроить небольшую диверсию, а потом спокойно обыскать обломки на месте крушения, изъять ящик и смыться выглядело оптимальным решением проблемы. Учитывая же, что к санитарному поезду прицеплены вагоны совсем другого назначения, то и санитарным его уже считать нельзя. Раз так, нечего и мозги любить, не санитарный – значит, совесть чиста.
В общем, после затянувшихся далеко за полночь дебатов, предложение главного циника их маленького коллектива было принято. Это, кстати, было вполне предсказуемо – именно ему, в конечном итоге, воевать и подставлять свою шкуру под пули. И, в конце концов, он и спрашивать никого не будет – сделает, как считает нужным, и поди проверь. А Павел его поддержит – тоже нахватался цинизма сверх меры. Так что начальникам пришлось поступать по принципу "не можешь остановить – возглавь". Хе-хе, да куда вы денетесь, когда разденетесь.
Остаток времени был потрачен на спешное обучение минно-взрывному делу. Полковник его провел лично, благо кое-какую подготовку имел, используя в качестве полигона те самые рельсы, на которые еще недавно принимали эшелон с колчаковским золотом. Нельзя сказать, что Александр научился всему или хотя бы многому, тем более в совершенстве, но на один раз должно было хватить. Тем более кое-какой навык уже имелся (правда, не по минированию рельсов, а по подрыву Мерседесов), а освоить надо было всего один вариант подрыва. Так что полковник кивнул, и через сутки с небольшим напарники уже шли по лесу, навьюченные оружием так, что революционные матросы с их знаменитыми пулеметными лентами крест-накрест выглядели бы рядом с ними жалкими лохами.
Идти было куда тяжелее, чем в прошлый раз. Лето только начиналось, снег сошел относительно недавно, и не успевшая просохнуть как следует почва ощутимо чавкала под ногами. Солнце при этом было, скорее, противником, чем союзником – влажные испарения создавали, мягко говоря, некомфортные условия, жара и духота действовали на нервы и быстро отнимали силы. Хорошо еще, был какой-никакой запас времени, а то могли бы и не успеть.
Ночевали в лесу, найдя более-менее сухое место и вырубившись от усталости раньше, чем развели костер и поужинали. В результате утром оба были голодные, злые и готовые к подвигам. А потом они позавтракали… Сухпай – штука, конечно, сбалансированная, в нем есть все, что необходимо для поддержания функционирования организма, но вот о его вкусовых качествах, как говорится, или хорошо, или ничего. В результате оба крутых парня почувствовали себя еще круче, и очень хотели кого-нибудь убить.
Увы, злость придала сил только вначале пути. Уже через полчаса монотонное чавканье по болоту начало вгонять напарников в тоску, а комары слетались на потное тело, как воронье на падаль, и абсолютно не обращали внимания на репелленты. Товарищи матерно ругались, но шли, опасаясь даже думать о том, что придется еще ползти обратно. Уставшим и с тяжелым ящиком на плечах, вдобавок, может статься, преследуемые разъяренными немцами. Впрочем, они еще на базе обговорили, что для обратного пути реквизируют какой-нибудь транспорт – там уже можно будет не беспокоиться о привлечении внимания, а хорошая карта, на которой были указаны все имеющиеся здесь дороги, имелась. Но если не получится… Нет уж, об этом лучше даже не думать.
До места они добрались уже к вечеру. Просто вышли из лесу – и вот она, железка. Поезд будет проходить утром, время было, хотя и немного, и поэтому напарники разделились. Павел остался в лесу, отойдя подальше от дороги, чтобы попытаться из имеющихся в наличии запасов сделать что-то похожее на приличную еду – пока они шли по лесу, ели в сухомятку, экономя время, но сейчас надо было поесть нормально. Ну а Александр отправился минировать пути – все же ему работа с устройствами, предназначенными для лишения жизни, была делом привычным.
Подходящее место нашлось быстро – небольшой спуск, плавный поворот… На таком машинисты вряд ли даже тормозят. Но если из этой идиллии убрать один рельс, то поезд загремит аж до самого леса. И плевать, что вокруг вырублены деревья – все равно долетит, и тормозить будет, уже прокладывая новую просеку. Осины, конечно, не скала, но вряд ли пассажиры почувствуют разницу. Именно на этом повороте Александр и заложил мину с радиовзрывателем – в точности как учили.
Когда он пришел к месту, где расположился Павел, уже практически стемнело. Напарника обнаружить удалось с трудом – тот развел костер, но додумался предварительно выкопать яму, и теперь со стороны огонь был практически незаметен. То, что приготовить Павлу что-то все же удалось, он понял, как только почувствовал дразнящий ноздри запах, и сердце его возрадовалось. Доширак – гадость жуткая, но после целого дня на ногах и эта лапша пойдет за деликатес. А вот то, что аспирант бессовестно дрых, Александра порядком разозлило. В конце концов, тут рядом железка, а на дворе не сорок первый год, когда фриц был непуганый. Сейчас немцы и какую-нибудь антипартизанскую группу поблизости держать могут, возьмут тепленьким – и тогда можешь потом кому угодно жаловаться на несправедливость этого мира. Только вот первым кандидатом на прием жалоб будет апостол Петр.
Впрочем, будить напарника стрелок-минер и вообще ликвидатор-многостаночник не стал. Смысл? Пускай хоть немного отдохнет, раз уж начал. Вообще, Александр уже заметил, что его напарник – сильный, накаченный, тренированный, на рывок выдать может немало. Но вот что касается выносливости, то куда более легкий и худощавый Александр даст ему хорошую фору. Вот и сейчас Павел вырубился, а он устал, конечно, но до полного физического истощения было еще очень далеко. Так что первую половину ночи Александр честно отдежурил, и растолкал напарника уже под утро. Сунул ему в руки миску лапши, кружку с крепким кофе и завалился, чтобы поспать хотя бы пару часиков.
