Гарри Гаррисон - Конные варвары
От ранящей глаз непохожести джамп-пространства, в черноту обычного космоса усеянную звездами, и оттуда в атмосферу Пирра, спешил корабль. Он опускался по баллистической кривой, корпус его раскалился до бела и охладители работали на пределе.
Их тела протестовали, пот лился ручьями с лиц и пропитал одежду, но пирряне работали не реагируя на жару. Картина поверхности передавалась на все экраны корабля.
Под ними пронеслись джунгли, затем в отдалении показался высокий столб дыма.
Падая, как хищник за добычей, корабль опускался все ниже.
Джунгли захватили город. Круглая насыпь, покрытая растениями, была последним остатком некогда неприступного Периметра. Опустившись ниже, они увидели колючие кустарники, высовывающиеся из окон зданий, когда-то полном людей, на вершине сторожевой башни сидел шипокрыл, известка крошилась под действием его яда.
Подлетев ближе, они разглядели, что дым шел от обломков их космического корабля. Корабль лежал на земле вблизи космопорта, его поддерживали там почерневшие от огня гигантские растения - лианы.
Нигде в разрушенном городе не было следов людской активности. Только животные и растения мира смерти, теперь странно спокойные и медлительные: с исчезновением врага исчезла и ненависть, так долго побуждавшая их к жизни. Когда корабль пролетал над ними, они вдруг возбуждались, возвращаясь к жизни, побуждаемые эмоциями пиррян.
- Они не могли все погибнуть, - испуганно сказал Тека. - Смотрите внимательней.
- Я прочешу город по квадратам, - ответила Мета.
Керк отвернулся от экрана: он не мог смотреть на погибший город. Когда он заговорил, голос его был тихим, будто он обращался только сам к себе.
- Мы знали, что когда-нибудь этим кончится. Мы смотрели этому в лицо, и поэтому пытались начать новую жизнь на другой планете. Но знать о чем-нибудь и видеть это собственными глазами - совершенно разные вещи. Мы ели здесь, отдыхали, в этих руинах, спали в них... Наши друзья и близкие остались здесь, вся наша жизнь, а теперь все это погибло.
- Вниз! - Сказал Клон, не думая, заполненный лишь ненавистью. Нападем. Мы все еще можем бороться.
- Здесь не за что бороться, - печально возразил ему Тека. - Как говорит Керк, все погибло.
Забортный микрофон уловил звуки выстрелов, и они полетели в том направлении с мгновенно вспыхнувшей надеждой. Но это был лишь автоматический пулемет, время от времени разражавшийся очередью. Скоро он истратит боезапас и замолчит, как и все остальное в разрушенном городе.
Сигнал радиовызова уже некоторое время горел на щите, прежде чем они заметили его. Вызов пришел из бывшей штаб-квартиры Реса, а не из города. Керк включил приемник.
- Говорит Накса, вы меня слышите? Вызываю "Драчливый".
- Говорит Керк. Мы над городом. Мы пришли слишком поздно. Что произошло?
- Вы опоздали на несколько дней, - вздохнул Накса. - Они нас не послушали. Мы им предлагали свою помощь. Говорили, чтобы они оставили город, но они не захотели. Как будто хотели умереть в своем городе. Когда пал Периметр, выжившие собрались в одном здании. Было такое впечатление, словно вся планета воюет с ними. Мы не хотели смириться с этим. Мы работали добровольно. Мы забрали из шахты все проходческое оборудование и пробили к ним подземный ход. Забрали детей, они заставили детей уйти - и некоторых женщин. Из раненных забрали только тех, кто был без сознания. Остальные остались. Мы едва успели уйти до конца. Не спрашивайте меня о том, на что это было похоже. Потом все кончилось, и спустя некоторое время стало спокойно, как вы сейчас видите. Вся планета успокоилась. Мы с несколькими говорунами отправились посмотреть. Пришлось взбираться на горы уничтоженных животных, когда добирались до последнего здания. Все внутри погибли. Погибли в борьбе. Единственное, что мы могли забрать оттуда, это записи Бруччо.
- Сообщи координаты выживших, - сказал Керк, - мы направимся туда.
Накса передал координаты и спросил:
- Что вы будете теперь делать?
- Еще не знаем, свяжемся с вами позже.
- Что же мы будем делать? - Спросил Тека. - Здесь для нас ничего не осталось.
- Но для нас нет ничего и на Счастье. Пока там правит Темучин, мы не сможем открыть шахты, - ответил Керк.
- Вернемся, убьем Темучина, - сказал Тека и пистолет выскочил из его кобуры. Он хотел отомстить, убить кого-нибудь.
- Мы не сможем этого сделать, - ответил Керк. Он говорил терпеливо, понимая какие чувства сейчас испытывают пирряне. - Мы обсудим это позже. Вначале нужно повидаться с выжившими.
- Мы потеряли все, - сказала Мета. Она высказала мысль, которая была у всех на уме.
Наступило молчание.
21
Четверо охранников втащили в комнату Язона и швырнули его на пол. Он перевернулся и встал на колени.
- Выйдите, - приказал им Темучин и сильно ударил Язона по голове, отчего тот снова упал на пол.
- Вероятно, для этого есть все же какая-то причина, - сказал он спокойно.
Темучин сжимал и разжимал огромные кулаки, но ничего не говорил. Он расхаживал по богато украшенной комнате, острые шпоры царапали драгоценный мрамор пола. В дальнем конце комнаты он на мгновение остановился, глядя через высокое окно на расстилающийся внизу город. Затем внезапно схватил гобелен, закрывавший стену и сдернул его. Железный стержень, поддерживающий гобелен, упал, но Темучин поймал его в воздухе, прежде чем он коснулся пола, и швырнул в многоцветное окно. Послышался звон битого стекла.
- Я проиграл! - Это был крик раненного зверя.
- Ты выиграл, - ответил Язон. - Почему ты так говоришь?
- Хватит, - ответил Темучин, поворачиваясь к нему. На его лице вспыхнул гнев. - Ты знаешь, что случилось?
- Я знаю, что ты хотел победить и победил. Армии пали перед тобой, люди разбежались. Твои орды захватили страну, твои офицеры правят в городах. А сам ты правишь здесь, в Эолозаре, господин всего мира.
- Не играй со мной, демон. Я знал, что случится, только не думал, что так быстро. Ты должен был дать мне больше времени.
- Почему? - Спросил Язон, вставая на ноги. Теперь, когда Темучин знал правду, не было больше смысла таиться. - Ты сам говорил, что выигрывая, проигрываешь.
- Говорил, конечно, - Темучин распрямился и невидящим взглядом посмотрел в окно. - Но я не понимал, как много теряю. Я был глуп. Я думал, что ставкой будет лишь моя жизнь. Я не понимал, что умрет весь мой народ, все мы. - Он повернулся к Язону. - Верни все это, возьми меня, но верни все.
- Не могу.
- Нет можешь! - Крикнул Темучин, хватая Язона за грудь и тряся его, как пустой козий мех. - Перемени все - я приказываю. - Он слегка ослабил зажим, чтобы Язон мог глотнуть воздуха и сказать:
- Не могу и даже если бы и мог, не стал бы. Выиграв, ты проиграл именно этого я и хотел. Жизнь, которую ты знал, кончена и никогда не вернется.
