Федор Кабарин - Сияние базальтовых гор (Художник Б. Бобров)
Дмитрию Дмитриевичу было известно об исчезновении Зинаиды Споряну. Ему сообщил об этом Галаджи. Пока Споряну излагал причины своего беспокойства, Вахрушев напряжённо думал: «Что ему ответить? Да ещё так, чтобы прозвучало правдоподобно?..» — Он выслушал Споряну и неожиданно для себя нашёл выход.
— Антон Савельевич, одну минуточку — звонят. — Он зажал в ладони трубку телефона, чтобы не слышал Споряну, и снял трубку «вертушки». — Начальника КГБ… Сильвестр Антонович?.. Здравствуйте. Ну, как поиски Зинаиды Петровны?.. Да-а-а. Споряну волнуется, видимо, сердце подсказывает неладное. Просит связаться с Первомайском… Неприятная история… Отвечать придётся, генерал, нам обоим… А спрашивать за такой промах будут круто… действуйте энергичнее… Хорошо, до свидания. — Он положил трубку «вертушки» и вернулся к разговору со Споряну: Антон Савельевич, подождите минутку, я позвоню в Первомайск… Соедините Первомайск, — сказал он, не поднимая трубки телефона особой линии… Почему не работает?.. Что?.. На другой линии? Когда устраните повреждение, позвоните. — Он поднял и положил обратно трубку одного из телефонов, чтобы создать впечатление состоявшегося разговора. И Споряну поверил. Стукнув погромче трубкой, Вахрушев сказал:- Антон Савельевич, повреждение на линии.
— Я слышал, Дмитрий Дмитриевич.
— Вы не волнуйтесь. Устранят повреждение — я выясню, где Зинаида Петровна, и позвоню вам.
Вахрушев положил трубку и задумался… Споряну вернулся в свою комнату, взял книгу, прилёг на тахту.
Город казался вымершим. Жители отсиживались дома, пережидая непогоду. Да и рискованно было во время бури появляться на улице: порывами ветра человека сбивало с ног. Время от времени проплывёт на малой скорости по асфальту одинокая машина, и вновь та же косая пелена дождя, отклоняемая стремительным порывом ветра, и снопы брызг, бросаемых в окна. В комнате гнетущая тишина, в которой звонко отдаются удары маятника стенных часов.
Антон Споряну так углубился в чтение, так увлёкся смелым полётом фантазии автора «холодного двигателя», что забыл обо всём на свете. Шум за окном ему казался тем естественным состоянием, при котором он мысленно плыл сейчас высоко в стратосфере. Оказавшись в плену фантазии, он забывал про отложенную папиросу и закуривал новую. В пепельнице рос ворох недокуренных папирос и сожжённых спичек.
Младшая сестра Ира, воспользовавшись дурной погодой, писала подругам письма.
Елена Савельевна читала. Лукерья Ивановна гремела на кухне посудой.
Часы пробили без четверти двенадцать. Никто не заметил остановившейся у подъезда машины.
Неожиданный звонок заставил всех вздрогнуть. Ира вскочила.
— У подъезда машина!
Открыв дверь, она смерила незнакомца пристальным взглядом и строго спросила:
— Вам кого, гражданин?
— Можно видеть инженера Споряну? Ему личный пакет.
— Инженера Споряну просят, — громко сказала Ира и вежливо предложила: — Войдите.
Сорвав сургучную печать, Антон вынул из конверта сложенную вчетверо записку.
Текст гласил: «Ждём на даче с часу до двух. Непременно приезжайте. Машина в вашем распоряжении. — Галаджи».
— Разрешите обождать? — негромко спросил незнакомец.
Споряну резко обернулся и только тут заметил выглянувшие из-под плаща канты офицерской формы. Посмотрев на незнакомца в упор, Антон шагнул к нему.
— Ваши документы?
Капитан медленно расстегнул плащ и, улыбаясь, протянул удостоверение личности.
— Надеюсь, вам подпись на документе знакома так же, как и шофёр, который приехал со мной.
— Вполне возможно, — отрезал Споряну, возвратив удостоверение, быстрыми шагами направился к двери, сказав на ходу: — Подождите меня здесь! — Он вышел к машине и, узнав шофёра, молча вернулся в столовую. — Мама, мне нужно ехать, вызывает генерал Галаджи. — Заметив тревогу на лице матери, он подошёл к ней. — Ты, мамочка, не волнуйся! Ничего особенного. Обычная деловая беседа. Я скоро вернусь.
— Как скоро?
— Ну, во всяком случае, сегодня. Видите, как разыгралась непогода, может, дороги… Если задержусь до завтра, извещу.
Он накинул на плечи плащ и поднял капюшон. Через несколько минут машина развернулась и растаяла в пелене набежавшей полосы дождя.
Часы пробили двенадцать.
Шофёр вёл машину на второй скорости, то и дело нажимая тормоза. И Споряну, и капитан сидели молча, думая каждый о своём. Иногда, когда сильные порывы ветра бросали машину из стороны в сторону, они невольно хватались за опорные никелированные скобы.
За городом на гравийном полотне шофёр прибавил скорость. Порывы ветра стали ощущаться меньше, а километров через 10 почти прекратились совсем. Скоро миновали и пелену дождя. А ещё через пять-десять минут пошло сухое шоссе, где пыль была чуть прибита редкими дождевыми каплями. Споряну, заметив это, заинтересовался.
— Граница грозового циклона… Остановите-ка машину, посмотрим…
— Не опоздаем? — не спросил, а скорее предупредил сопровождающий его капитан.
— Одну-две минуты. Очень любопытно.
Оставшаяся позади полоса дождя тянулась непрерывной завесой с северо-востока на юго-запад. Края её скрывались где-то вдали, за горизонтом, а отвесная стена дождя, освещаемая солнцем, казалась гигантской, разноцветной, как радуга, кончающейся у земли пышными кружевами испарений.
— Странно, — громко сказал Споряну. — Обычно грозовые тучи идут фронтом высоких кучевых облаков. А тут, вместо кучевых шапок, пелена туманностей.
— Какие там туманы, — возразил шофёр. — На заре так полоснула молния да прогрохотал на своей колеснице Илья-пророк, что у меня минут двадцать в голове шумело.
— Где это? — с интересом спросил инженер. — Что-то не помню никакого грома.
Когда я проснулся, дождя ещё не было, только было темно от пыли и душно.
— А у нас было светло, как перед прожектором, — сказал шофёр. — Молния прямо пробороздила землю огненными полосами.
— И гром был?
— Ещё какой! Я никогда ещё не видел, чтобы в машине так дрожали стёкла, а тут даже жуть взяла.
*
Ещё у ворот лаборатории Споряну догадался, что произошло что-то серьёзное.
Вместо одного постового стояли два автоматчика. На шоссе от Кедровой горы показались две машины скорой помощи. Генерал Галаджи, нервно переступая с ноги на ногу, говорил по телефону с городом. «Видно, катастрофа при испытаниях, — подумал Споряну. — Неужели кто-нибудь погиб?..» — Он выскочил, не ожидая полной остановки машины.
Заложив руки за спину и не замечая входивших людей, по кабинету молча ходил профессор. Споряну переглянулся с Прозоровым и опустился на диван, рядом с Владимиром Петровичем.
