Александр Соловьёв - Мятежник Хомофара
— На этом текст заканчивается, — сказал Вадим и принялся разглядывать фиолетовые стены кабинета.
Когда Криброк ненароком наладил связь с Расиным, он не мог знать, что вырывает из субъективной реальности не просто хомуна, а вероятного кашатера, который уже месяц, как самостоятельно ступил на путь.
Спустя две недели пять поверхностных уровней (которых нет) внезапно прорезал телефонный звонок. Кто-то домогался бывшего проводника И.И.Пиликина. Балмар со своей бригадой просканировал все уровни и установил наблюдение за новоявленным идущим, который, по всем признакам, был гонцом. Математические подсчеты дали полную информационную картину и позволили проследить канал, связывающий Расина с Криброком, вплоть до границы Хомофара. Канал не являлся логической линией, лаборанты не могли вычислить её начало, но по теории вероятности, Криброк должен находиться во временной трети.
Кашатеры Шабрус, Карликов, Война и Зябагар были отправлены на пятый уровень (которого нет), чтобы изъять послание. Операция называлась «Волхвы». Послание оказалось не проявленным, и кашатеров отозвали.
Следующим шагом было решено отнести время, отведенное на дорогу, на счет периода обучения и присвоить гонцу статус адепта. Личные резервы Расина позволяли отказаться от идеи оказать внешнюю помощь. Задачу перехода из Трифара в Пустыню гонец решил сам. Почти решил. Пришлось внести лишь две поправки — передать отсутствующий ключ (Пиликиным) и обеспечить гонца необходимыми документами (операция «Реквизиты»).
Физическое тело Расина осталось под патронажем психопата Хвана. Доктор, как и его брат, были взяты под контроль. Возле каждого из них поставлено по кашатеру на каждом уровне (которых нет).
Балмар изучил вошедшего и решил не делать исключения. Он записал пришельца в общую группу карантина.
Учебная часть Кантарата находилась в дальнем, западном, крыле. Это была пятиэтажная пристройка с достаточно многофункциональным спорткомплексом на первом этаже. К спорткомплексу с заднего двора примыкал заброшенный полигон. В отдалении виднелось несколько одноэтажных строений, а за ними чернела Глубина Мегафара. В первый же день Балмар позволил Расину там побывать.
Глубина была морем, наполненным ночным туманом, и в нем купались витки Млечного Пути. К краю Глубины подходил пологий каменистый берег, справа виднелись горы, слева холмы. Середина спирали была абсолютно черна и напоминала гигантский тоннель. Спустя несколько дней (а дни в Кантарате по продолжительности традиционно не отличались от обычных земных) выяснилось, что эта дыра была предметом ажиотажа, споров, надежд, самоубийственной страсти, непонимания, ненависти и поклонения. Это иная физика. Единственное, что роднило Глубину Мегафара с привычным миром — то, что всякому следствию там предшествовала причина. Войдя в Глубину, можно попасть не только в любую часть Мегафара, но и… Поговаривали, что однажды Махалусу удавалось достичь площади персоназ. Когда Вадим впервые смотрел в манящую черноту Глубины, он ещё ничего не знал ни о персоназах, ни, тем более, о том, что время и пространство так же живо и разумно, как люди, которых здесь называли хомунами.
— Самое поразительное зрелище из тех, что я когда-либо видел, господин Балмар, — выразил свои сантименты Вадим, вернувшись с берега.
— Вечером тебя ждет первое занятие по теории состояний, — сухо проговорил Балмар.
Фирман проводил Расина в спальный корпус. Там он показал место, где можно отдохнуть.
Но Расину отдыхать не хотелось. С первой минуты, как только он вошел в Кантарат и оказался в радостных объятиях Эда, по спине хлынул поток преображения. Странное, личное чувство, оно происходило независимо от внешних влияний. Долгожданное чувство. Впервые он стал неосознанно его искать, когда мчался в «Тойоте» вдоль стены-карусели — той самой, в окнах которой мелькала женщина.
Расин расстался с Доэ, отыскал Кантарат и Фирмана, постиг цель, ради которой немало перетерпел. Всю дорогу он был непосвященным гонцом, он нес весть об опасности, что грозит Вселенной. Теперь весть доставлена, и он свободен от своей прежней ноши. Неведомое Нечто превратилось в прочитанную телеграмму, которую можно положить в ящик стола или выбросить в мусорное ведро. Прежняя миссия — вот что ему мешало. Может, была слишком мала для него?
Стоило свалиться с плеч тяжести непонимания, внутренние резервы включились сами.
Энергия!
Энергия!
Она была его страхом в Эфаре (в котором он пробыл около месяца — с момента освобождения Пиликина от тяготы и до того, как голос диктора сообщил, что он находится на третьем уровне), она была умением летать и мучительной жаждой в Трифаре.
Энергия!
Он вдыхает ее, и каждый вдох — слияние с вечностью, вдох — понимание своего предназначения, вдох — уверенность и ясность, знание и сила. Все, что нужно для дальнейшего восхождения — дышать .
Он пришел к Глубине Мегафара, как царь зверей, пересекая засушливую саванну, приходит к водопою. Он — необусловленный. У него нет вопросов кроме тех, что он задает самому себе.
Скоро вернется всесилие. Чему же ещё его собираются учить?..
Первое занятие в группе длилось тридцать тысяч секунд.
Нельзя было задавать вопросы, сводить взгляд с Учителя, думать о чем-либо, кроме того, что сообщает Учитель.
— Слушайте и запоминайте, — говорил Балмар. — Вот устройство мира: Вселенная, именуемая Мегафаром, состоит их трех великих васт — пространства, времени и сознания. Представьте три овала, которые, накладываясь друг на друга под углом оси сто двадцать градусов, образуют круг. Каждый из овалов имеет удаленные центры. В них пространство, время и сознание пребывает в чистом виде. Центры великих васт — за пределами Мегафара, и весь Мегафар — их периферия. Здесь, — он ткнул пальцем в пол, — все они пересекаются, образуя триединый мир. Таким образом, этот круг (общая периферия васт) и есть вселенная Мегафар, в которой мы находимся. Для наглядности…
Балмар развернулся и нарисовал на доске схему. (Доска — деревянная, мел — обычный, никакой электроники.)
— Наружная поверхность вселенной есть материальный мир, — продолжал Учитель, вытирая пальцы о платок. — Её оболочка суть пять уровней. Внутренняя поверхность шара — шестой уровень или Пустыня. Все шесть — призрачны, потому я говорю вам: их нет. Содержимое шара — Глубина Мегафара. Вывод: за пределами вселенной обитают три великих васты — сознание, время и пространство; здесь же, смешавшись, они создают Мегафар.
Вадим представил себе трех человекоподобных существ, они держатся за руки, образуя один тройной кулак — мироздание. Выходит, все зависит только от их желания держать друг друга за руки?
