Майкл Муркок - Чуждый зной
Между Железной Орхидеей и ее стройным сыном лежала золотисто-зеленая скатерть, уставленная нефритовой посудой с тем, что осталось от близящегося к концу пикника. Здесь были зеленые яблоки, зеленый виноград и сердечки артишоков, чеснок и огурцы, маленькие дыни с зеленой мякотью, сельдерей и авокадо, виноградные листья и груши, а в углу скатерти полыхала редиска.
Изумрудные губы Железной Орхидеи слегка приоткрылись, когда она потянулась за неочищенным миндалем, не спуская глаз с Джерека, рассказывающего о своих приключениях в эпохе Рассвета. Ее зачаровал рассказ, хотя она и не все понимала.
— И ты нашел смысл добродетели, моя плоть? — Она задумалась, не взять ли вместо миндаля огурец.
Джерек вздохнул.
— Должен признать, что я не уверен. Но, думаю, это имеет какую-то связь с развращенностью. — Он засмеялся и вытянулся на прохладной траве. Одна вещь ведет к другой, мама.
— Что ты имеешь в виду, моя любовь, под развращенностью?
— Что-то связанное с неспособностью контролировать свои решения. Что, в свою очередь, имеет какую-то связь с окружением, в котором ты предпочитаешь жить… если у тебя вообще есть выбор. Возможно, когда миссис Амелия Ундервуд вернется, она сможет объяснить лучше.
— Она вернется сюда? — Безотчетным движением пальцы Железной Орхидеи опустились на редиску и кинули ее в рот.
— Уверен, — сказал Джерек.
— И тогда ты будешь счастлив?
Он посмотрел на нее с некоторым удивлением.
— Что ты имеешь в виду, мама, под словом "счастлив"?