Я Алия - Война на личном фронте
Ты так рьяно защищаешь Ами, что это заставляет меня... Но не важно. Пусть так. Я дарю ее тебе. Ами твоя.
Эти последние слова разрушили иллюзию идиллии. Словно стекло треснуло и разлетелось на тысячи осколков. Меня снова, в который уж раз, ткнули лицом в реальность. Мой потеплевший было взгляд вновь стал холоден, и я сказала:
- Она не вещь, чтобы так легко распоряжаться ее судьбой и жизнью! возмущение вскипало во мне со скоростью молока.
- Ами безвольна и слаба, - буднично проговорил Кшати.
- Ты сделал ее такой! Во всяком случае, потворствовал этому.
- Но ведь не в этом причина твоего пылкого гнева, не только в этом.
- Ты так хочешь знать, что вывело меня из себя?
- Да.
- То, что ты и меня хочешь сделать такой, подчинить себе. А клетка, хоть и золотая, остается клеткой! Ты пытался призвать меня, покорить!
- Но у меня не вышло.
- Я приняла меры, - я могла бы сказать больше, но не стала. Ни к чему ему знать, что он чуть не подчинил меня.
- Прости. Прости меня, Лео. Просто я не могу тебя потерять!
- Там меня не удержать, - бросила я, направляясь вместе с Ами к двери.
- Постой. Ты не можешь так уйти!
- Почему? - я даже не обернулась. - Очень даже запросто!
- Стой! - это уже звучало как приказ. Ами тотчас замерла, в ее глазах появился страх. У меня же во взоре взвилось адское пламя злости. Я медленно посмотрела через плечо и невероятно спокойно спросила:
- Что?
- Я не могу позволить тебе уйти вот так второй раз!
- Ты что, не понял? Мне вовсе не нужно твое одобрение. Можешь запихнуть его себе в задницу.
Я только собралась выйти, хлопнув дверью, как она захлопнулась сама, причем перед самыми нашими с Ами носами. Я ее дернула, потом пнула, но дверь не поддалась. Полоснув гневным взглядом по Кшати, я спросила, тщательно проговаривая каждое слово:
- Что за дурацкие шутки?
- Останься, Лео. Будь королевой в моем доме, - он просил, но голос его был тверд. Словно он все для себя решил.
- Нет, - мой голос был не менее тверд.
- Останься, я не хочу причинять тебе боль.
- Иди ты!
Я снова попыталась открыть дверь, и тут спиной почувствовала иномирный жар. Самым точным определением было "холодный огонь". В нем был холод, но он обжигал. Я обернулась, и тотчас сделала шаг назад, словно оказалась у края пропасти. Никогда еще я не видела такого явного проявления вампирской силы!
Глаза Кшати стали бездонным морем пылающего шоколада, кожа светилась изнутри, будто под ней была люминесцентная лампа, а волосы колыхались. От него просто истекала сила, заполняя зал.
От одного этого у меня волосы на затылке зашевелились, и кожа завибрировала. Захотелось обхватить голову руками и завопить: "Прекрати!" Но этого он не дождется! Я заставила себя разжать руки (оказывается, я их сжала в кулаки), и как можно спокойнее проговорила:
- Кончай свои салонные фокусы, - странно, но страха у меня не было абсолютно.
Кшати усмехнулся, и усмешка мне не понравилась. Потом он как-то преобразился, подобно тому, как набросок превращается в яркую, законченную картину. Не красив, а прекрасен. Да, черт побери, слова такого не найти, чтобы описать. У меня аж дух перехватило, а сердце забилось в бешеной пляске. Мне неудержимо захотелось дотронуться до этой красоты, ощутить совершенство под своими пальцами. Я поняла, что это лишь вампирский трюк, когда уже протянула руку.
- Проклятье! - прошипела я, отдергивая руку.
В тот же миг иллюзия исчезла, но сила все равно осталась. Она ласкала мое тело, как рука. Я попыталась скинуть ее, и тут же она стала подобна мириаду электрических разрядов. От неожиданности мне стало трудно дышать. Сквозь шум в ушах я услышала:
- Не противься. Останься со мной и все будет замечательно.
- Отвали, - почти прорычала я, проклиная себя за то, что растерялась и не попыталась защититься. Но моя сила оказалась разумнее меня, она полыхнула, как пламя зажигалки, и все неприятные ощущения исчезли, словно их смыло водой.
Кшати попятился, но напора не сбавил. Снова улыбнулся и проговорил:
- Что ж, в таком случае, может Ами сделает тебя более покладистой.
Следуя за его взглядом, я посмотрела не все еще жавшуюся за моей спиной девушку. Она глядела прямо ему в глаза, и дрожала, обхватив себя руками. Заскулила, потом взвизгнула и упала на спину. Ами извивалась, и это походило на приступ эпилепсии. Но я знала, что дело в другом. Она перекидывалась. Трещала, разрываясь, одежда, двигались кости и мышцы, из-под кожи брызнул голубовато-серебристый с черными пятнами мех.
Наконец, я увидела ее зверя. Снежный барс. Потрясающей красоты. Я и не думала, что такие бывают. И вот сейчас на морде этого барса застыло выжидающе-нерешительное выражение. Потом, словно получив сигнал, она встала и подошла к вампиру. Послушный котенок.
Кшати положил свою руку ей на голову. Жест властителя. И постепенно осмысленное выражение в глазах Ами сменилось пугающей пустотой. Прямо видно было, как из нее истекает ее личность. Пока не осталась лишь ждущая покорность. И вампир знал, что это произошло, даже не глядя на нее. Он проговорил:
- Ами, останови ее, заставь подчиниться.
Барс послушно направился ко мне. Не сводя с нее глаз, я бросила Кшати:
- Ты хочешь заставить нас драться? Это же безумие! Я сильнее ее!
- Посмотрим.
Тут уж я вынуждена была обратить все свое внимание на приближающуюся Ами. В ее действиях была решимость. Подчиненная воле Кшати, она пойдет до конца. Черт! Я не хотела ее убивать! Да я даже ранить ее не хотела! Сама мысль причинить боль этому запутавшемуся существу пугала. Даже в образе своего зверя Ами не была грозной.
А она неумолимо приближалась. Время стало тянуться невероятно медленно. Я видела, как ее шаги убыстрились, мышцы напряглись. Прыжок. Почти одновременно я припала к полу, выставив над собой руки. Я лишь чуть подтолкнула, но и этого было достаточно, чтобы Ами, влекомая собственной энергией, пролетела надо мной и закончила своей полет, вмазавшись в стену. Но особых повреждений это ей не принесло. Ами тотчас села, тряся головой, слегка оглушенная. Но скоро она нападет вновь, и это практически не оставляло мне выбора.
Пока Ами приходила в себя, я лихорадочно соображала, что же делать. Что ж, бля, делать-то? Толи от напряженной работы мысли, толи еще от чего, у меня чуть закружилась голова. Но это прошло, а на смену пришла холодная решимость.
Во мне развернулось то, что принадлежало Сейши-Кодар, а еще больше патре. Как далекий гул я ощущала ауру всех кошачьих города. У меня словно появилась еще одна пара рук. Невидимых, сотканных из теплой, искрящейся силы. И я протянула эти руки к Ами, дотронувшись до самого ее сердца, то части души, которая была оборотнем. Тотчас я ощутила что-то родное, общее. И это что-то сразу потянулось ко мне.
