Сакё Комацу - Похитители завтрашнего дня (авторский сборник)
Он был прав. Мы замолчали, и я стал просматривать только что доставленную вечернюю газету. В мире начался разгул черных сил. На американском Юге хозяйничали куклуксклановцы. Моторизованные орды белых бандитов жгли дома негров.
Договорившись кое о чем с завом и прихватив с собой газету, я ушел. Снова сел в такси, углубился в чтение. На первой полосе было опубликовано заявление госдепартамента США, противоречившее прежнему:
«Нельзя отрицать, что в оборонительной системе Америки произошли серьезные изменения. Однако, учитывая размеры явления, охватившего весь мир, мы с уверенностью утверждаем: соотношение сил остается прежним. В настоящее время Соединенные Штаты Америки разрабатывают новое оружие, пригодное в данных условиях. Воздушные силы по-прежнему чрезвычайно важны для обороны рубежей США. Бездействие зениток у возможного противника только увеличивает мощь наших воздушных сил. Как и раньше, они могут уничтожать наземные сооружения и превращать объект в море огня…»
Когда я дочитал до этого места, такси вдруг остановилось.
Бамбуковые пики, мечи и катапульты
К счастью, это случилось уже на улицах города А.
— Ничего не понимаю…
Водитель несколько раз нажал на акселератор, потом вышел из машины, откинул капот и начал копаться в моторе. Копался он долго, но ничего не наладил.
— Не беспокойтесь, — сказал я, — тут уже недалеко, дойду пешком.
— Извините, пожалуйста, — пробормотал он (бывают же такие вежливые таксисты! Или он очень уж растерялся?). — Ничего не понимаю… Вроде бы все в порядке: и зажигание, и канал подачи бензина… Горючего полный бак…
Я зашагал в сторону замка и еще долго слышал, как он чертыхался.
В замке творилось что-то невообразимое. Тысячи чернорубашечников сновали туда-сюда, как муравьи. Подъезжали телеги, доверху нагруженные провиантом, бамбуковыми пиками, мечами и прочим допотопным оружием. В ров опускали стальные капканы, в бойницы заталкивали обернутые в сетку камни.
— Эй ты, юнец, — крикнул мне один из чернорубашечников, энергичный, мускулистый мужчина, и при этом так оскалил зубы, словно собирался меня укусить. — Не болтайся без дела, иди подсоби!
— А я по части Гоэмона работаю, — невозмутимо ответил я. — Вы не можете объяснить, что здесь готовится?
— Ты что — дурак? Война, конечно!
— А с кем воевать будем?
Он смерил меня презрительным взглядом.
— С кем, с кем… А я почем знаю… Надо подготовиться, и все! Один налет уже был, могут и еще раз напасть. Так что хватит зубы заговаривать, работай давай!
В замковой кузнице ярко пылал огонь, раздуваемый мехами. Кузнецы ковали мечи.
Вдруг послышались какие-то дикие вопли. Может быть, враг уже напал? Я посмотрел в ту сторону, откуда доносился крик. Оказывается, это были учения. Здоровенные парни, вооруженные бамбуковыми пиками, выстроились в несколько рядов. Немного поодаль стоял командир. Взмах руки, и шеренга с дикими воплями бросается на соломенные чучела. Еще взмах, и следующая шеренга повторяет всю операцию… Выпученные глаза, потные лица, хриплые голоса… Мне стало противно.
— Тода-сан, не желаете ли принять участие в учениях? — спросил заметивший меня преподаватель фехтования, старик с красивой окладистой бородой. Его грудь была обтянута бамбуковым нагрудником.
— Нет, благодарю покорно. Меня это не привлекает. Очень уж похоже на тренировки времен войны.
Каждый раз, заслышав, как пики вонзаются в соломенные чучела, я хотел зажать уши. Перед самым концом войны я учился в первом классе гимназии. У нас тоже была военная подготовка. Как сейчас вижу: я бегу с винтовкой наперевес, вонзаю штык в «противника», тут же отпускаю винтовку и бегу назад. Офицер-преподаватель стегает меня ремнем. И так — до бесконечности…
— Очень жаль, Тода-сан… Вы изволили вспомнить войну. Да, в конце войны, когда наше дорогое отечество было в опасности и враг со дня на день мог высадиться на священные земли Японии, все мы были готовы встретить его бамбуковыми пиками. Но прошли годы, и люди забыли о собственном патриотизме, а о старинном славном оружии иначе как со смехом не говорили. Таких, как мы, называли фанатиками, безумцами. Но тем не менее я упорно разрабатывал тактику рукопашного боя, приемы атаки вооруженных бамбуковыми пиками отрядов. И дело моей жизни не умерло. Я испытываю величайшее счастье!
— Что ж, испытывайте на здоровье. Никто вам не запрещает, — сказал я. — А чего-нибудь посерьезнее бамбуковых лик и палок у вас не найдется?
— Сейчас брошен клич по всей Японии. Собирают настоящие мечи и пики со стальными наконечниками, — с обидой сказал старик. — Но их сохранилось очень мало. Оказывается, в свое время почти все имевшиеся запасы были конфискованы полицией и уничтожены. Зато нам удалось собрать в этом замке почти всех мастеров-оружейников. Они куют мечи. Но все же оружия не хватает…
У одного из оружейных складов группа молодых чернорубашечников под руководством мастера изготовляла луки и точила стрелы. Мастер отчаянно чертыхался. При первой пробе луки лопались, тетива все время соскальзывала, стрелы летели совсем не туда, куда метил стрелок. Выдерживали испытания меньше половины изготовленных луков. Старинное оружие, очевидно, вещь деликатная, его нельзя делать на скорую руку.
У западных стен замка множество людей трудилось над сооружением гигантских луков и катапульт. Вокруг валялись толстые бамбуковые жерди, листы железа. Здесь дело обстояло еще хуже. Огромные стрелы и камни летели во все стороны, раздавались крики раненых.
Я рассеянно смотрел на всю эту возню и суматоху.
— Тода-сан! — крикнул один из охранников. — Тамура-сэнсэй изволят вас искать. Приказывают немедленно явиться в хонмару на заседание штаба.
Штаб находился в глубоком подземелье под внутренней крепостью. Тамура сидел в окружении доверенных лиц — главарей своей шайки.
— Тамура-сан, в чем дело? — спросил я. — Готовимся к бою?
— Гм… — глубокомысленно изрек Тамура и скрестил руки на груди.
На нем было походное хаори без рукавов, под хаори — боевые доспехи, украшенные черным шелковым шнуром.
— Не думаю, что бой начнется немедленно. Но мы должны быть готовы к любым неожиданностям.
— К каким неожиданностям?
— Ветер и тучи возвещают опасность. Весьма вероятно, что в течение двадцати четырех часов Соединенные Штаты Америки разорвут дипломатические отношения с Японией.
И зачем он так говорит? Все валит в одну кучу: поэтический образ — «ветер и тучи возвещают опасность» и газетный штамп — «разорвут дипломатические отношения».
