Лоис Буджолд - Мирные действия
– Мало чего, – махнул рукой Рене. – Но с кем мне в последнее время случалось беседовать? Исключая присутствующих. – Он украдкой кинул на Майлза признательный взгляд. – Пока не начнутся неприятности, не поймешь, кто твои настоящие друзья.
Майлз смутился, подумав о том, сколько времени ему потребовалось, чтобы собраться навестить Рене. – Не думай обо мне лучше, чем я есть, Рене. Из всех барраярцев я последним бы заявил, что немного инопланетной крови в жилах делает человека неподходящим для графского титула.
– О. Да. Ты наполовину бетанец, верно. Но в твоем случае это, по крайней мере, правильная половина.
– На пять восьмых бетанец, если быть точным. Менее чем полу-барраярец. – Майлз осознал, что он только что подставился для едкого словца насчет своего роста, но Рене случаем не воспользовался. Байерли Форратьер никогда не пропустил бы такой возможности, а Айвен по крайней мере рискнул бы усмехнуться. – Я обычно стараюсь не привлекать ничьего внимания к этой арифметике.
– Как ни странно, я кое-что подумал по поводу леди Донны, – сказал Рене. – Ее дело могло бы в конце концов вылиться в посягательство на ваши, Форкосиганов, права.
– О?
Отвлекшись от мрачного изучения свой собственной дилеммы, Рене немного оживился. – Она выдвинула свой иск и немедленно отправилась на Колонию Бета. На какую мысль это тебя наводит?
– Я был на Колонии Бета. Там есть такая масса возможностей, что трудно их даже рассортировать. Первая и самая простая мысль – она отправилась за какими-нибудь загадочными фактами относительно родословной своего кузена Ришара, его наследственности или преступлений.
– Ты когда-нибудь встречался с леди Донной? «Просто» – не то слово, каким можно ее описать.
– М-м, это так. Наверное, стоит расспросить Айвена о его догадках. По-моему, он когда-то спал с ней.
– Кажется, меня тогда не было в городе. В этот период я был на активной службе. – В голосе Рене проскользнуло – или Майлзу это показалось? – легкое сожаление об оставленной им военной карьере. – Но я не удивлен. Говорили, что она просто коллекционировала мужчин.
Майлз внимательно поглядел на хозяина дома, приподняв бровь. – А ты попал в ее коллекцию?
– Мне этой чести не досталось, – усмехнулся Рене и ответил собеседнику таким же ироническим взглядом. – А как насчет тебя?
– Это когда у нее под рукой был Айвен? Сомневаюсь, что она когда-нибудь опускала глаза достаточно низко, чтобы меня заметить.
Рене выставил ладонь, словно отражая вспышку самокритики Майлза, и тот прикусил язык. Теперь он стал Имперским Аудитором; прилюдное нытье по поводу доставшегося ему в этой жизни жребия звучало странновато. Он выжил. Никто теперь не мог бросить ему вызов. Но достаточно ли Аудиторства, чтобы убедить обычную барраярскую женщину не обращать внимания на остальное? Так что хорошо, что ты влюблен не в среднюю женщину, а, парень?
– Я думал о твоем клоне, лорде Марке, – продолжил Рене, – и о том, что твоя семья настаивает на признании его твоим братом.
– Он – мой брат, Рене. Мой законный наследник, и все тут.
– Да, да, раз это утверждает твоя семья. Но что, если леди Донна проследила, как разворачивалась эта дискуссия и как вы заставили ее заглохнуть? Держу пари, она отправилась на Колонию Бета сделать клон бедного старого Пьера и собирается привезти его сюда, предложив в качестве наследника вместо Ришара. Рано или поздно кто-нибудь попробывал бы это сделать.
– Такое… разумеется, возможно. Я не уверен, пройдет ли это с нашими ископаемыми. В прошлом году они чуть не подавились Марком, – Майлз нахмурился, задумавшись. Это могло повредить положению Марка? – Я слышал, последние пять лет она фактически управляла Округом вместо Пьера. Получи она место законного опекуна клона, и она будет заниматься тем же самым еще двадцать лет. Это необычно, чтобы опекуном графа являлась его родственница, но все же были некоторые исторические прецеденты.
– Включая ту графиню, которая была юридически объявлена мужчиной, чтобы получить наследство, – вставил Рене. —– А потом была такая курьезная тяжба вокруг ее замужества.
– О, да, помню – я об этом читал. Но тогда шла гражданская война, и это ей способствовало. Она принадлежала к победившей стороне. Но сейчас не идет никакой гражданской войны – если не считать войну между Донной и Ришаром, и я никогда не слышал ничего о подоплеке этой вражды. Интересно… если считать, что твоя догадка верна – она использовала для рождения ребенка маточный репликатор или прибегла к внедрению эмбриона, чтобы выносить и родить его самой?
– Органическое рождение кажется мне сверхъестественно кровосмесительным, – сказал Рене с гримасой отвращения. – Форратьеры иногда удивляют. Я надеюсь, она использует репликатор.
– Хм. У нее никогда не было собственного ребенка. Ей сорок, или что-то около того… и если бы клон рос внутри ее собственного тела, она бы по крайней мере была уверена, что оно – извини, он – в полной безопасности, насколько это возможно. Тогда будет намного тяжелее забрать нее младенца или оспаривать опекунство над ним. В пользу Ришара, например. Тогда события приобрели бы интересный оборот.
– Будь опекуном Ришар, как ты думаешь, долго бы прожил этот ребенок?
– Подозреваю, он не дожил бы до совершеннолетия, – с неодобрением высказался Майлз относительно подобного сценария. – И его гибель выглядела бы случайной.
– Ладно, мы скоро узнаем, что именно планирует леди Донна, – сказал Рене. – Либо дело будет закрыто в связи с ее неявкой в суд. Три месяца, предоставленные ей для сбора доказательств, практически истекли. Такой срок кажется щедрым, но, думаю, просто в прежние времена каждому давалась возможность добраться до столицы верхом.
– Да, плохо для Округа, если место графа будет пустовать так долго. – Майлз ухмыльнулся уголком рта. – В конце концов, не хотелось бы, чтобы простолюдины выяснили, что они могут прожить и без нас.
– Это твоя бетанская кровь сказывается, Майлз, – Рене дернул бровью, подхватив шутку.
– Нет, только мое бетанское воспитание.
– Биология – это не судьба?
– Больше нет.
Из за поворота лестницы, ведущей в гостиную, эхом раздалась легкая музыка женских голосов. На серебристый перезвон смеха что-то ответило грудное контральто – и Майлзу показалось, что он узнал голос.
Рене встрепенулся, обернулся, и его губы раздвинулись в полуулыбке.
– Они вернулись. И она смеется. Я уже несколько недель не слышал, как Тасия смеется. Благослови тебя бог, Марсия.
Так это действительно был голос Марсии Куделки? Легкий стук женских каблучков по ступеням лестницы – и перед взором оценившего эту красоту Майлза неожиданно предстали три женщины. Да. Две сестры-блондинки Куделки, Марсия и Оливия, оттеняли привлекательную внешность не столь высокой брюнетки. У молодой графини Тасии Форбреттен были широко посаженные светло-карие глаза, лицо в форме сердечка и острый подбородок. И ямочки на щеках. Восхитительную композицию обрамляли упругие локоны черных как смоль волос.
![Лоис Буджолд - Гражданская кампания [= Мирные действия]](/uploads/posts/books/53276/53276.jpg)
