Георгий Гуревич - Рождение шестого океана
— Я сам предприниматель и все же голосовал за Дасью. Нужно учитывать настроения рабочих. Только Дасья может спасти нас от революции.
— А Чария просто глупец, — отозвался другой. — Надо же, накануне выборов устраивает побоище у своего банка! Нельзя так беззаветно любить деньга. Мы живем в трудное время. Во главе правительства неудобно ставить жандарма.
«Жандарм! —вздыхал про себя Чария. — Докатился! А все проклятые чужаки. Не надо было слушать их. Было же предчувствие... хотел предупредить Унгру... ».
260 : 274, 270 : 294, 283 : 311.
Триста одиннадцать! На один голос больше половины! Дасья победил!
Между тем «проклятые чужаки» тоже сводили счеты в ложе сбоку от сцены. Гневный Сайкл наседал на растерянного Тутсхолд а:
— Проиграли! Провалились! А все вы — великий специалист по Востоку. «Я знаю, куда и как ударить! Я понимаю душу страны».
— Кто же мог предполагать, что этот Дасья такой ловкач, — оправдывался Тутсхолд. —При Унгре он был в тени, даже не выступал совсем.
— И я, как идиот, смотрел вам в рот, — сокрушался Сайкл. —Вы просто индюк, надутый индюк! Знаете, куда ударить! Как бы не так! Ваши единомышленники в Индии угробили богомольного старца Ганди. А что получили взамен? Энергичного и решительного Неру. В Бирме они убили Аунг Сингха. Что изменилось? Бирма все равно свободна, и Индия свободна. Ну, вот, мы старались, рисковали жизнью, устранили Унгру. Что получили? Красного профессора! Почему так произошло, объясните, вы, знаток человеческих душ? Молчите? Я сам отвечу.
Если бы Сайкл спросил нас с вами, мы бы сказали примерно так: «Когда нация борется за свободу, она выберет генерала, стоящего за свободу... и отстранит того, кто предложит капитуляцию, будь он хоть семи пядей во лбу».
Но Сайкл не был бы капиталистом, если бы он рассуждал так. Для него люди были стадом баранов. «Еще бы не бараны — столько лет позволяли стричь себя! За вожаком они пойдут куда угодно», — думал Сайкл. Он спорил с Тутсхолдом только о методах воздействия на вожака.
— Вот вы издевались над моим дедом, — говорил он. — Верно, дед мой не кончал Оксфорда, но в его пятке было больше ума, чем в голове ваших лощеных предков. Дед говорил: «Не ругай покупателя, за уши в лавку его не втащишь. Лучше ты бей конкурента, чтобы не было других лавок в окрестности. Тогда покупатель сам к тебе прибежит».
— Вы хотите объявить войну Советскому Союзу, Сайкл? По-моему, это не в ваших силах.
— Тутти, не притворяйтесь дурачком. Я знаю, чего хочу. Нам нужно, чтобы у президента глаза не косили влево. Унгра ждал электричество из России. Мы подняли Гористан, разорвали электропередачу — это был ход. Дасья слушает радио из Москвы — он надеется на какие-то там опыты. Надежду у него надо отобрать — не жизнь, а надежду. Поняли меня, старый индюк?
А Новиковы праздновали победу и не подозревали, что их успехи тревожат каких-то банкиров в далекой стране.
Часть вторая
РОЖДЕНИЕ ДЕЛА
Глава четырнадцатая
ПРОБЛЕМА ПРОМЕЖУТКА
Всякое изобретение начинается с мечты.
Мечтатели мечтают, не считаясь с человеческими силами и возможностями. Им так хочется, вот и все основания.
Мечтают, выдумывают сказки о том, как седые волшебники возвращают молодость старикам, выращивают яблоки в январе или показывают под землей клады. И делают это с помощью заклинания или волшебной палочки — средствами явно непригодными. А люди солидные, пожимая плечами, пишут трактаты о том, что молодость вернуть нельзя, это противно религий и философии и сквозь землю видеть нельзя, потому что земля твердая, плотная и вследствие этого непрозрачная.
Солидные опровергают, а несолидные мечтают. Время между тем, идет, разбиваются наука и техника, люди подчиняют пар, электричество я атомную энергию, и в один прекрасный день какой-нибудь молодой ученый говорит:
— Помилуйте, довольно опровергать! Ведь старую сказку можно осуществись с помощью Х-лучей, У-витамина или Z-процесса.
Мечта превращается в предложение.
От предложения к практике долгий путь лежит через опыты. Химики -смешивают цветные жидкости в пробирках, врачи заражают и вылечивают морских свинок, инженеры строят модели в сотую, десятую и пятую долю натуральной величины, испытывают, улучшают, видоизменяют. Так продолжается вплоть до генеральной репетиции. А после нее, на другой же день, газеты с удивлением сообщают, что мечта стала явью, практическим делом.
2Глаза человеческие устроены так, что ближайший километр кажется нам самым длинным. Вблизи мы видим все кочки, различаем каждый камень на ухабистой дороге, а даль, подернутая дымкой, манит нас многообещающей неизвестностью. «Только бы добраться до перевала, — думаем мы, — а там и до вершины рукой подать». Выкладывая последние силы, с трудом доползаем до заветной черты — и что же? Вершина стала круче, выросла, даже отошла как будто... и путь к ней преграждает отвесная пропасть. И мы, цепляясь за корни, сползаем вниз, твердя себе в утешение: «Лишь бы спуститься, дальше пойдет легче... ».
Два года Новиковы готовили полет в ионосферу. «Лишь бы доказать, что ток пойдет. Дальше будет легче», — думали они. Ток пошел. И тут выяснилось, что это не главная вершина, так — пригорок на пути. Вроде, никто и не сомневался, что ток пойдет. Как подать его в ионосферу— вот в чем трудность! Стокилометровая непроходимая пропасть отделяет проводник — ионосферу — от земных электростанций. Попробуйте перейти ее. А до той поры идея остается приятной мечтой, увлекательной, но бесполезной.
Как же перекинуть мостик через пропасть?
Новиковы рассуждали примерно так.
Есть у нас Земля и ионосфера — два проводника, не связанные между собой. Требуется их соединить.
Первое, что приходит в голову — протянуть провод от Земли к ионосфере. Не такой уж длинный — километров на сто.
Но вот вопрос: к чему его подвесить? К пустоте?
Вариант с подвешенным проводом отпадает сразу.
А не подскажет ли нам что-нибудь природа? Ведь она так многообразна. Как правило, воздух не проводит электричества, но нет правил без исключений. Иногда ток бежит по воздуху. Это «удивительное» событие называется молнией.
Грозовая туча, подобно ионосфере, насыщена электрическими зарядами. Иногда их собирается столько, что они начинают ионизировать окружающий воздух и стекают с тучи. Слабо светящийся комок зарядов — «лидер» — продвигается толчками со скоростью около ста километров в секунду. Но вот «лидер» коснулся земли. За ним тянется струя разбитых ионизированных молекул. Эта струя — невидимый провод. И встречный поток зарядов мчится из земли в тучу, потом обратно — из тучи в землю. Так повторяется несколько раз, хотя весь этот сложный процесс длится меньше секунды.
