Рамез Наам - Нексус
Они пересекли маленький мостик, переброшенный над тихо журчащим ручьем, протекавшим через зал и впадавшим в Чаупхраю.
Она старается произвести на меня впечатление, подумал Кейд. Я имею в виду Шу. Это ведь она меня вербует.
Старшая официантка провела его на плоскую крышу, где с реки дул прохладный ветер. Небо постепенно темнело, на Кейда обрушилась волна восхитительных ароматов.
Хочу ли я, чтобы меня завербовали?
Официантка подвела его к столику, находившемуся в юго-восточном углу плоской крыши, где открывался самый прекрасный вид на реку и храмы. Широко улыбаясь, Су-Йонг Шу встала ему навстречу. Она выглядела расслабленной, уверенной в себе и элегантной. Элегантной и опасной, подумал Кейд.
Представление начинается.
18
АЮТТХАЯ
— Благодарю вас за то, что вы ко мне присоединились, Кейд.
Су-Йонг Шу обеими руками взяла его за руку. Ее глаза сияли и притягивали.
— Для меня это честь, профессор Шу. — Они сели. — Впечатляющее место, — сказал Кейд.
Шу снова улыбнулась и огляделась по сторонам, словно заново впитывая впечатления.
— Мне здесь нравится, — сказала она. Она жестом указала на устремленный ввысь Ват-Арун. — Люди создают так много прекрасного.
Люди, отметил про себя Кейд. Не «мы». Люди.
Официант принес воду и чай, предложил меню.
— Все выглядит просто потрясающе, — прокомментировал Кейд.
Шу улыбнулась.
— Разрешите мне. Уверяю — не пожалеете.
— Я всецело в ваших руках.
Шу обрушила на официанта быстрый поток тайской речи, тот широко улыбнулся, поклонился и, пятясь, ушел.
— А вы говорите по-тайски, — заметил Кейд.
Шу улыбнулась.
— Расскажите мне о своих исследованиях, Кейд. Я слышала, что ваша статья в «Сайенс» вызывает всеобщий интерес. О чем она?
Кейд рассказал. Он дал ей отредактированную, приглаженную версию, с обычными волокнами нанотрубок, с программным обеспечением, построенным на моделях из лаборатории Шу. Он опустил все прорывы, которые позволил им совершить нексус-5, все тупики, которые он позволил им избежать.
Нексус позволил им писать картины, как Леонардо. Пока это были грубые наброски, но они все равно опережали других на годы.
Шу задавала толковые вопросы, ее интересовали подробности и общие выводы. Кейд старался соответствовать.
В конце концов она довольно кивнула.
— Ну, вы произвели на меня сильное впечатление. — Она задержала взгляд.
— Спасибо. — Кейд невозмутимо, чуть робко улыбнулся. — Мы и вправду этим гордимся. Ранган сделал не меньше, чем я.
Разговор прервался — официант принес еду.
Юм мамуанг — превосходный салат из манго.
Пад пак боонг — жареная ипомея.
Гоонг кра тьем — жареные креветки с чесноком.
Пед бай гра-поу — утка с базиликом.
Пхат гоо-ай-дтее-о неу-а — обжаренная в масле лапша с говяжьими ломтиками.
Они ели по-домашнему, отмечая каждое восхитительное блюдо. Энтузиазм Шу показался Кейду заразительным. Официант принес им сок гуавы, прохладный и освежающий. Пока они разговаривали, уже полностью стемнело. Столик освещали фонари, янтарные огни располагавшегося к югу храма Ват-Арун и неоновый свет с востока — от находящегося за рекой перенаселенного города.
Шу перевела разговор с еды снова на нейробиологию, забрасывая его вопросами по всем темам. Кейд подвергся настоящему допросу. Вопросов было много, она задавала их часто, и касались они самых разнообразных и не связанных между собой тем. Нейронная основа творчества. Перспективы усиления человеческого интеллекта. Трудности загрузки в компьютер человеческого сознания. Эволюционная основа сна. Предельная емкость человеческого мозга. Причины восприятия человеком времени.
Все вопросы были сугубо теоретическими, неоднозначными и касались новых областей современной нейробиологии. Кейд должен был обобщать, делать догадки, в общих чертах обрисовывать возможности, базирующиеся на неполных данных. Ответов типа «не знаю» она не признавала. Шу настаивала, чтобы он высказал обоснованную догадку, объяснил свои мысли. Это было восхитительно, причем Кейд никак не мог решить, знает ли она сама все ответы на собственные вопросы.
И тут Кейд это почувствовал. Ее сознание потянулось к его сознанию. Он почувствовал ее любопытство, ее кристально ясный интеллект. Ее сознание было удивительным — безбрежным, чрезвычайно сложным, ничего подобного он до сих пор не встречал.
Ему очень хотелось коснуться этого сознания. Но это бы ничего хорошего не дало. Если он перед ней откроется, она узнает, почему он здесь и кто его послал.
Продолжай говорить, сказал себе Кейд. Сделай вид, что ты ничего не чувствуешь.
Шу задумчиво смотрела на него.
Уотс лежал на крыше к северу от ресторана «Аюттхая». Лежал совершенно неподвижно, на животе, прижав к глазу прибор наблюдения. Маскировочная защита на одежде позволяла ему слиться с крышей. Он видел Кейда с кем-то, кого программа распознавания лиц идентифицировала как профессора Су-Йонг Шу из Шанхайского университета транспорта. В той области, которой занимался Лейн, Шу была одним из ведущих исследователей и эпизодически привлекалась к работам для китайского Министерства национальной обороны. Что она здесь делает?
Гораздо большее беспокойство вызывал у него водитель той машины. Уотс уже видел это лицо. Это был очень опасный человек, причем Уотс мог поклясться, что тот уже мертв.
Это было в Казахстане. Китайский «советник», которого они выбили из командного пункта повстанцев. Они заняли командный пункт, не зная о его присутствии. Когда его обнаружили, он стал сопротивляться. Дрался он так, как не Дрался никто — ни до, ни после. И был убит. Как же он мог сюда попасть?
Су-Йонг Шу аккуратно подавила зевок. Кейд чувствовал, как от нее исходит ментальное удовлетворение от ужина. Она оказалась не такой, как он ожидал.
— Кейд, — сказала она, — я вас сюда пригласила не без задней мысли. В моей лаборатории скоро откроется вакансия докторанта. Думаю, вы сильный кандидат. Вас это интересует?
На востоке сверкнула молния. На миг озарив небо, она ударила где-то за городом.
— Для меня это честь, — сказал он. — Но нельзя ли побольше узнать о направлении работ в вашей лаборатории?
— Передо мной стоят три задачи. — Шу принялась загибать пальцы. — Первое — прямое общение мозг-мозг. Второе — усиление человеческого интеллекта до сверхчеловеческих уровней. И третье — загрузка человеческого сознания в машинные системы.
