Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Т. 2. Победить на трех мирах. Тау — ноль. Полет в навсегда
Вернувшись в кабину, он увидел, что Лоррейн, словно завороженная, смотрит на экран, на котором, мелькали желто-зеленые облака.
— Никогда не видела ничего более величественного и страшного, чем Юпитер, — тихо сказала она.
— Да, — кивнул Фрэзер, — неплохая компенсация за наши мучения.
Лоррейн опустила голову.
— Но не за наши ошибки, верно? Мы ведь ошиблись, ввязавшись в эту авантюру с побегом из Авроры, да?
— Не надо распускать нюни, — резко ответил Фрэзер, помрачнев. — Мы захватили из-под носа у Свейна «Олимпию», долетели до Юпитера и здесь сумели свернуть головы его ракетам-убийцам. Вряд ли кто-нибудь мог сделать больше на нашем месте. Мы свободны, Лори, свободны!
— Да, свободны: умереть от жажды, если, конечно, у нас раньше не кончится воздух, — с горькой иронией ответила девушка. — Умереть мы можем многими способами — но как нам выжить? И как спасти колонистов? Я уже не говорю о Земле, которая скоро может оказаться во власти этого безумца Свейна… Если бы у нас были навигационные таблицы…
— То что бы мы сделали? — с усмешкой спросил Фрэзер.
— Самую простую вещь. Вывели бы «Олимпию» на траекторию полета к Земле и написали послание правительству США, а затем открыли бы люки. Орбитальные станции слежения наверняка заметили бы наш корабль и перехватили бы его. Народы Земли узнали бы об угрозе из космоса. Да, мы погибли бы, но погибли бы с чистой совестью!
Фрэзер покачал головой.
— Боюсь, вы ошибаетесь, Лори, — мягко сказал он. — Чтобы успеть на Землю раньше Свейна, «Олимпии» надо лететь с гиперболической скоростью. Киберштурман этого корыта не предназначен для таких штучек, здесь без пилота не обойтись. Нет, шею Свейну нам таким образом не свернуть. Надо придумать что-нибудь другое…
Он замолчал, пораженный внезапной идеей. А что, если…
Лоррейн с тревогой посмотрела на него:
— Что с вами, Марк?
— Так… Пришла в голову одна мысль. Дурацкая, сумасшедшая, но все же… Если бы мы сумели раздобыть немного кислорода и воды на Юпитере, то не надо было бы и лететь на Землю.
— Что-о?
— Все, что у нас есть, — это пустые трюмы «Олимпии». А на поверхности этой милой планетки сколько угодно льда. Нам, конечно, и носа нельзя высунуть наружу в таких скафандрах, но люди Теора могут нагрузить трюмы до предела. А уж я как-нибудь сумею наладить электролиз кислорода из воды.
— Но ведь лед на Юпитере не чистый, в нем много примесей аммиака и метана! Разве вы сможете избавиться от них?
— Постараюсь. Но сначала надо попытаться связаться с Теором.
Фрэзер включил бортовой нейтринный передатчик. Его мощность была невелика, и до лун его сигнал дойти не мог. Но до релейных спутников, вращающихся вокруг Юпитера, дальности его действия вполне могло хватить. А дальше сигнал должен был попасть к Теору обычным путем, через передатчик, который наярры величали Оракулом.
— Теор, это говорит Марк. Ты слышишь меня? — сказал он на общем языке.
— Какая странная речь, — заметила Лоррейн. — Сплошное щелканье и свист. Вы молодец, Марк, — мало кто научился говорить на языке этого племени юпитериан. Что, нет ответа?
— Нет. Боюсь, отвечать уже некому…
Только сейчас Фрэзер вспомнил о том, что его друг сам находится в бедственном положении. Кто знает, спасся ли он, нашел ли остатки разгромленного войска Вальфило? Или бродит, потеряв надежду, среди диких, необитаемых гор? Но тогда у них с Лоррейн нет шансов на спасение…
— Теор! Брат, почему ты молчишь? Ответь, прошу тебя!
Прошло несколько томительных минут, прежде чем Фрэзер услышал глухой, усталый голос друга:
— Уш! Небо, благодарю тебя! Марк, я счастлив уелышать твой голос.
— Как дела, брат?
— Тяжелая битва идет, Марк. Я с трудом вырвался из сечи, чтобы поговорить с тобой. Похоже, для наярров настал последний день. Но я рад, что ты жив, Марк!
— Расскажи, что произошло. Я нахожусь недалеко от тебя — об этом ты можешь судить по отсутствию паузы между нашими ответами. Может быть, мне даже удастся… Но об этом потом, я хочу сначала узнать о твоих приключениях.
Теор коротко рассказал другу о своих странствиях в горах, о Скрытом народе, о том, как ему удалось найти армию Вальфило в лесах Дикой Стены. Фрэзер с изумлением выслушал эту фантастическую историю, а затем, помрачнев, обрисовал ситуацию, в которую попали они с Лоррейн.
— Странно, как переплелись наши судьбы, — задумчиво заметил Теор. — Не знаю, что посоветовать тебе, Марк. Что касается меня, то я должен вернуться к холмам — туда, где умирает мой народ под топорами чужаков. И все же мы хорошо воевали — и ты, и я, разве не так?
— Если бы я мог тебе помочь, — с тоской произнес Фрэзер. — Но погоди, я, кажется, придумал!
— Что? Показать твой летающий корабль нашим врагам? Но уже Поздно…
— Теор, я не желаю тратить драгоценное время на споры. Я лечу к тебе. Держись пока подальше от драки, без тебя нам с наяррами не договориться. Может твое войско продержаться еще несколько часов?
— Да, да, конечно! Не сомневаюсь, что улунт-хазулы достаточно нахлебались своей и чужой крови и захотят отойти на время, чтобы собраться с силами перед новой атакой. Мы тоже можем отступить и больше не лезть в драку, а дать противнику погоняться за нами по равнине. Но как тебе удастся…
— Жди моего следующего вызова. Я прилечу, обязательно прилечу!
Фрэзер выключил передатчик и повернулся к Лоррейн.
— Наденьте ремни, красавица. Мне очень жаль, но нам еще немного придется помучиться При пяти g.
Девушка не стала спорить. Сев в кресло, она стала торопливо застегивать пояса безопасности, а когда закончила, Фрэзер коротко объяснил ей, как обстоят дела.
— Так или иначе, но войну наяррам мы поможем выиграть, — заключил он.
Девушка ласково коснулась его шлема:
— Марк, вы молодчина. Я уже говорила, что вы — настоящий мужчина!
— Э-э… о чем я хотел сказать? Да, о том, что, если повезет, и мы сможем выпутаться из ловушки, в которую нас загнал Свейн. Но сначала я хочу впустить в корабль юпитерианскую атмосферу. В принципе, это не предусматривалось в программе полета «Олимпии», но ведь на борту совсем нет воздуха! Мне что-то не хочется, чтобы корпус этой посудины треснул, словно орех. Приготовьтесь, Лори.
Он нажал несколько кнопок, игнорируя тут же вспыхнувшую табличку с надписью «Опасность». Воздух планеты с шумом ворвался через приоткрывшиеся заглушки. В кабине сразу потемнело от пыли. А затем Фрэзер начал спуск.
Было не просто погасить орбитальную скорость, составлявшую 26 миль в секунду, да еще в условиях постоянного чудовищного шторма, но корабль стал потихонечку снижаться. Перед глазами людей открывалась фантастическая панорама, которую не приходилось видеть никому из землян.
