Юрий Тупицын - Тайна инженера Грейвса
Детектив замолчал, испытующе глядя на журналиста.
- Думаю, что Ник Батейн не откажется помочь, - после небольшого колебания заявил Рене.
- Не годится, - отрезал Смит. - Тут нужен человек проверенный и, так сказать, обстрелянный. А что ты знаешь о Батейне, кроме того, что он добрый и честный?
- Где же их взять, обстрелянных?
- Вот именно, - в голосе Смита появились назидательные нотки, - в этом гвоздь вопроса, стратегия операции. И не только в смысле атаки на резиденцию, надо смотреть глубже. Ну, заполучим мы в конце концов Вильяма Грейвса, а дальше? Что с ним делать, куда девать? И с ним самим, и с его информацией? Мы продумали с Пьером много вариантов, - рассказывал Смит, и все забраковали. Забраковали участие частных детективов, бывших полицейских и просто людей отчаянных и случайных, которых Пьер при нужде смог бы подобрать. По ряду обстоятельств, не стоит в них вникать. Отказались мы и от официальных контактов с полицией. Пока отказались.
Смит повел себя несколько странно, вместо того чтобы брать быка за рога, потянулся было за пачкой сигарет, передумал и отбросил ее в сторону, сконфуженно взглянул на Рене и, судя по всему, не знал, как ему лучше продолжить разговор.
- Дядя Майкл, - улыбнулся Рене, - уж не Анну ли вы решили дать мне в помощники?
Смит непонимающе взглянул на Хойла, потом махнул рукой и засмеялся.
- Вот что значит молодость: везде-то вам мерещатся женщины! Нет, сынок, Пьер нашел совсем другой ход. Все дело в том, что Пьер - француз, а каждый француз - вольнодумец.
- В той мере, в какой это не мешает его делам, - уточнил журналист.
- Возможно, и так. - Смит был неожиданно покладист. - И все же французы - вольнодумцы. Это мешает им быть до конца последовательными, лишает их нашей бульдожьей хватки, но в то же время придает им гибкость, нам недоступную. Ты знаешь, например, что французская компартия - одна из самых многочисленных и влиятельных партий страны?
- Кто же этого не знает?
- Да? - задумчиво переспросил Смит. - В принципе-то и я знал, но как-то не отдавал себе отчета в существе этого факта. Пьер говорит, что коммунисты имеют сильнейшее влияние на правительство, в их распоряжении масса средств информации и при нужде они могут поднять на ноги чуть ли не весь рабочий класс Франции.
- Такое уже случалось.
- Но такое невозможно ни в Англии, ни в Штатах! Это и мешает мне, блюстителю англосаксонских порядков, взять и вот так вот с ходу поверить во все эти чудеса. - Детектив пожал плечами и уж как нечто совсем странное сообщил: - Пьер говорит, что глава муниципалитета, в котором он собирается открыть свое кафе, - коммунист. Пьер утверждает, что это добрый и честный человек, к тому же и ветеран войны. Кстати, уж что-что, а по-принципиальному драться коммунисты умеют, тут мне никаких свидетельств не надо, я сам видел.
У Рене начало проясняться в голове. Он мысленно улыбнулся наивности старого служаки и лукаво спросил:
- Сдается мне, дядя Майкл, что вы не случайно так обеспокоились, когда узнали, что меня обвиняют в сговоре с коммунистами. А?
Смит вздохнул, легонько пристукнул ладонями по столу и признался:
- Да, сынок. Уж так получилось, но Майкл Смит, страж королевского трона и ярый приверженец консерваторов, кооперировался с коммунистами. - Рене хотел сказать что-то, но детектив решительно прервал его: - Дай мне высказаться до конца, такое решение для меня вовсе не пустяк; я не хамелеон, который готов сменить убеждения, как только подует другой ветер. Не был я красным и не буду! Но ведь то, что коммунисты, и те, которые в Москве, и те, что живут в других странах, хотят мира и против войны очевидно! Басню о том, что они готовы сожрать Запад, придумали бизнесмены, которым не терпится набить карманы, - уж мне ли не знать об этом! В том, что коммунисты стеной станут против ядерных авантюр и глобального шантажа, я знал и сам. Но Пьер убедил меня в том, что они возьмутся за дело конкретно, отнесутся к Вильяму Грейвсу по справедливости: если нужно помогут, а если потребуется - прижмут и поднимут шум на весь мир. Они могут.
Старый детектив виновато взглянул на журналиста:
- В общем, Пьер меня убедил. И ты уж прости меня, сынок, я действительно втянул тебя в сговор с коммунистами.
Рене покачал головой и засмеялся:
- Вот уж не думал, что вы так старомодны, дядя Майкл.
- Это в каком же смысле? - обиделся Смит.
- Не в детективном, конечно, - в политическом. Почему вы решили, что я против коммунистов? Мы, студенты, охотно сотрудничали с ними, когда боролись против грязной вьетнамской войны. Коммунисты - хорошие ребята, по крайней мере, они знают, чего хотят, и умеют этого добиваться. И в тюрьме, в камере по соседству, сидело двое ребят-коммунистов.
- Небось, негры?
- Один и правда негр, но другой - стопроцентный янки. В общем, меня беспокоит совсем другое, дядя Майкл: не говорит ли звонок к Батейну о том, что террористы пронюхали о нашем контакте с коммунистами?
Детектив благосклонно взглянул на Хойла:
- Мысль верная. Сначала и я обеспокоился: неужели произошла утечка информации? Но, пораскинув мозгами, понял - нет, разговор по телефону стандартная угроза, вот и все. Пронюхали бы террористы о нашей операции на самом деле, они бы никогда не сделали такого хода, наоборот, притаились бы и ждали, чтобы накрыть нас в своей резиденции.
Смит посмотрел на часы:
- Ну, а теперь, сынок, когда все объяснения позади, я тебя спрошу еще раз: согласен ли ты при содействии двух крепких, надежных парней... м-м... экспроприировать у террористов Неда Шайе? Они будут здесь минут через десять-пятнадцать.
- Я уже говорил, согласен.
- Ясно. - Смит критически оглядел журналиста, открыл встроенный шкаф, достал оттуда чемодан и поднял голову. - Да, если зазвонит телефон, сними трубку. Но ничего не говори. Жди пароля!
- Почему я?
- А потому, что меня здесь нет, - хладнокровно пояснил Смит. - Я фикция, фантом. Настоящий Майкл Смит сейчас преспокойно спит в доме своего друга Пьера Доммелье. Мне нужно железное алиби, Рене, телефонный разговор может все испортить.
Пока Смит возился с чемоданом, Хойл подошел к окну и приоткрыл портьеру. Окно выходило во внутренний двор, поэтому Рене не увидел ничего интересного: ряды освещенных и темных окон вверху, внизу, справа и слева.
- Наденешь, - послышался голос Смита.
Рене обернулся и увидел, как тот повесил на спинку кресла толстый шерстяной свитер грубой вязки и джинсовый костюм.
- А это выпьешь.
Смит взял небольшой плоский пузырек с капельницей, отсчитал в стакан пять капель зеленоватой жидкости, разбавил водой из сифона и протянул журналисту. Рене взял стакан, понюхал содержимое, поморщился и выпил одним глотком.
