Илья Бриз - Портал перед пропастью
– Это как? – теперь уже Кононов не понял юмора.
– Треть территории Нидерландов находится ниже уровня моря. Отгородили дамбами и откачивают просачивающуюся воду.
– Но у нас же всю Неву качать придется. А по расходу воды она, кажется, поболе Дуная будет.
– И что? Когда Союз кончился и рухнула большая часть производств, у России был огромный избыток электроэнергии. Продавали в ЕС по демпинговым ценам. А в самом начале века Чубайс неожиданно заявил, что на носу наоборот – недостаток энергии. И началось бурное строительство новых АЭС. Включая вторую очередь Ленинградской атомной электростанции в Сосновом бору. Логику-то подключи. Или у тебя, Гриша, от любви извилины распрямились?
– Завидно? – взвился парень. – А насчет Голландии – спасибо, Витя, идею интересную подкинул.
– Кушай на здоровье, – хмыкнул Гольдштейн.
– А насчет извилин… Я с удовольствием посмотрю на тебя, когда ты у нас, наконец-то, свою половину найдешь, – парень решительно вскочил и стал ковыряться в своих часах.
– Ты куда?
– На разведку, – шаг, и Гришка исчез из бункера физика.
– Умалишенный, – проводил взглядом Виктор. И добавил уже в пустое место:
– Моя половина… Да кому я нужен с этими миллиардами? Точнее, только деньги большинству баб и нужны…
Глава 8
Солнечный свет нашел щелку между штор и ударил прямо в глаза. Вера плотнее зажмурила веки, но это не помогло. Просыпаться не хотелось. Она протянула руку определить, куда отодвинулся ее Гришка. Уже привычного тепла рядом почему-то не ощущалось. Подушка пуста. С некоторым трудом разлепив веки, молодая женщина осмотрелась. Простынка на второй половине постели откинута, парня нет. Ну вот, всего месяц прошел, а он по утрам уже сбегает. Может, кофе приготовить решил? Девушка потянулась и только потом принюхалась. Запах, нет, аромат, был совершенно не арабики. Несильный, но какой-то приятный и чем-то знакомый. И мелодия. Только сейчас она услышала совсем слабую, но с каждой секундой все громче звучащую, музыку.
И на все деньги купил целое море цветов
Миллион, миллион, миллион алых роз
Из окна, из окна, из окна видишь ты…
Неожиданно басы ударили совсем громко. Вера вскинулась на постели и вдруг… Цветы сыпались прямо из воздуха. Ярко-красные и белые, желтые с темной, почти черной окантовкой лепестков и малиновые, нежно-лиловые тюльпаны и черные розы, садовые ромашки и гладиолусы. Аромат перепутался, но цветы продолжали накрывать ее. Вес был не очень, но одна из роз своим острым шипом совсем чуть-чуть уколола руку. Девушка взвизгнула и стала натягивать на себя простынь, стараясь укрыться от этого чудесного водопада. Он тут же, как по мановению волшебной палочки, прекратился, и у самой кровати появился довольный Гришка с огромным букетом роз кофейного цвета. Он встал на колено и протянул цветы:
– С днем рождения, моя принцесса.
Она молча приняла букет, притянула к себе его голову и буквально впилась в губы парня поцелуем.
– Цветочный магазин ограбил? Когда же ты у меня воровством промышлять перестанешь? – отдышавшись, спросила Вера.
– Нет, все прямо с парников Нидерландов. И я заплатил. Ей-ей заплатил. Оставил там приличную пачку евриков.
Она откинулась на засыпанную цветами подушку, закрыв часть из них своими роскошными волосами, посмотрела на него широко раскрытыми глазами и медленно, но довольно вымолвила:
– Гришка, я счастливая! Ты даже не представляешь, какая я счастливая!
Он молча сдвинул простынь ниже, стянул с ее плеча шелк комбинашки и приник к груди любимой горячими губами.
* * *
Опять торнадо в Питере? Охренеть! Климат явно сошел с ума. Александр Юрьевич с удовольствием переместился из летней уже типичной жары Санкт-Петербурга в бункер, где автоматика поддерживала приятную прохладу чистого антарктического воздуха.
– Папка, кофе хочешь?
– Нет. Мне бы чего холодненького.
Вера открыла дверцу холодильника и критически осмотрела его внутренности.
– Здесь только манго. Гришка опять все полки забил. Будешь?
– Конечно.
Девушка быстро наполнила хрустальный стакан соком и подала отцу. Сахно опустошил хрусталь быстро, в несколько глотков.
– Уфф, хорошо. И когда эта жара кончится?
– Боюсь, что теперь только осенью. Климат пошел вразнос, – а вот Гольдштейн пил кофе, – дальше будет хуже. Конечно, это только мое мнение. Ученая братия на планете считает, что с деятельностью человека погода никак не связана. А вот я с этим категорически не согласен. Бесконтрольная вырубка лесов, сжигание углеводородов в огромном количестве… Но самое страшное – загрязнение океанов. Почти незаметная масляная пленка резко снижает восстановление кислорода из углекислоты. Не все знают, что основные легкие планеты – не леса и джунгли, а мировой океан. Как следствие – из-за даже незначительного повышения концентрации углекислого газа в атмосфере появляется парниковый эффект. Растут среднегодовые температуры, и резко увеличивается количество очень неприятных для человека природных явлений. Штормы, тайфуны и наводнения, засухи и очень холодные зимы. Я же говорю – климат на Земле пошел вразнос.
– Что, и никаких надежд на улучшение? – слова Веры прозвучали как-то беспомощно.
– Если ничего не делать, то никаких.
– А вот что можно сделать в такой ситуации? – Александр Юрьевич спросил, не очень-то надеясь получить ответ.
– Прекратить всю промышленную деятельность человечества. Тогда природа лет за пятьсот или тысячу сама залечит полученные раны.
– Нереально, – констатировал Сахно, – а другие способы?
– Надо снизить хоть на полпроцента освещенность планеты солнцем. Атмосфера чуть подостынет, и все очень быстро придет в привычную норму.
– Ну ты, Витя, сказал. Как снизить?
– Я пока вижу только один вариант. Запустить тысячи спутников, которые будут управлять погодой. Одновременно с их же помощью раз и навсегда решить энергетические проблемы человечества на Земле.
– Двух зайцев одним выстрелом? Рассказывай! – Александр Юрьевич почему-то заранее был уверен, что идеи Гольдштейна могут быть реализованы. Пусть не сейчас, но в достаточно близком будущем.
Виктор удобнее устроился в кресле, закурил и начал выкладывать свои мысли.
– Представь себе аппарат в виде ромашки. Центральный блок – что-то типа диска – и громадные лепестки из тончайшей алюминиевой фольги. Сначала спутник выводится на орбиту планеты в компактном виде – лепестки свернуты в рулоны. Затем медленно раскручивается. Рулоны центробежными силами разворачиваются в большущие зеркала. Причем каждый лепесток автоматика может поворачивать на некоторый угол вокруг своей оси. Свет и тепловое излучение солнца будут отражаться или на энергопреобразователи – какого типа, это уже другой вопрос. На данном уровне технического прогресса нашей цивилизации вполне решаемо – или просто отражаться обратно в космос, или, при необходимости, наоборот – осветить и подогреть определенный участок поверхности даже ночью. Главное – выдержать потребный тепловой баланс планеты. В результате и климат подправим, и в Якутии цитрусовые под открытым небом расти будут.
