Георг Смит - Космическая чума
– Тебе придется хорошенько поучиться, прежде чем выйти на люди, Стив, – сказала Глория с довольным видом.
– Спасибо за информацию, – сказал я, с тревогой обозревая учиненный мной разгром. По сравнению с новоявленным Стивом Корнеллом, известный слон в посудной лавке казался Нежным Фердинандом. Я вновь достал пачку сигарет. Но как ни старался обращаться с ней осторожно, она оказалась смятой. Я чувствовал себя совершенным идиотом.
После завтрака мое обучение продолжалось. Я ронял с мансарды старые книги, разрывал газеты. Превратил в труху еще несколько карандашей, и точилку для них в придачу. Даже не почувствовав, проткнул локтем кухонную дверь и умудрился согнуть дверную ручку. Короче, я опустошил жилище Фарроу, словно армия вандалов.
Когда я превратил в руины славный домик, Глория решила испытать мои силы на своей машине. Я рьяно нажал на тормоза, потом на газ. Мы взвились ракетой и понеслись вперед.
«Если не остановят по дороге, – подумал я зло. – Кажется, что обе стороны по очереди натравливают меня друг на друга, чтобы я вывел их на чистую воду».
– Это не совсем так, – сказала Фарроу. – Вернись к дням, когда ты не знал, что происходит.
– Послушайте, Фарроу! – буркнул я. – Скажите, зачем пережевывать все снова и снова?
– Потому что только когда ты убедишься сам и решишь, что тебе делать, то поймешь, что тебя не водят за нос. Подумай об этом, Стив.
– Даже если бы я пришел к ложным выводам, то поверил бы в них куда больше, чем услышав их от других.
Фарроу кивнула, следя за ходом моих мыслей.
Тогда я нырнул глубже.
«Вначале у нас был человек, оказавшийся переносчикам Мекстромовой болезни. Он ничего о ней не подозревал, правильно? (Фарроу кивнула). Поэтому Медицинский центр забрасывает переносчику удочку, используя в качестве приманки привлекательную даму», – тут мне пришлось пораскинуть мозгами, решая одну из головоломок. Фарроу смотрела на меня безо всякого выражения. С шестого захода, я пошел дальше.
«Всех факторов я не знаю. Очевидно, им пришлось торопиться, чтобы поженить нас, прежде чем она подцепит от меня Мекстромову болезнь. Но здесь какая-то неувязочка, Фарроу. Маленькая блондинка подхватила ее в двадцать четыре часа?»
– Стив, – сказала Фарроу, – мне придется пояснить, поскольку ты не медик. Инкубационный период зависит от типа контакта. Когда ты укусил нашу девицу, произошел контакт с кровью. А в случае Катарины об этом не могло быть и речи.
– Мы были довольно близки, – сказал я, и мочки моих ушей покраснели.
– С точки зрения медицины, с Катариной ты был не более близок, чем со мной или доктором Торндайком.
– Ладно, оставим на время этот вопрос. Так или иначе, мы с Катариной должны были пожениться прежде, чем появятся первые признаки болезни. Тогда я попал бы в положение человека, чья жена подхватила Мекстромову в свой медовый месяц. На арене появился бы Медицинский центр и позаботился бы о ней, а я оказался бы у них в вечном долгу и согласился бы сделать для Медицинского центра все, что угодно. А поскольку я не телепат, то возможно, никогда бы не узнал правды. Верно?
– Более-менее, – сказала она тем же безразличным тоном.
«Ну, а дальше мы разбиваемся на хайвэе, недалеко от дома Харрисонов. Они спасли ее потому, что подбирали любую из жертв без разбора. Я также полагаю, что Катарина была довольно хорошим телепатом, поскольку умела скрывать свои мысли и оставаться законсервированным агентом в сердце организации людей хайвэя. Наконец, после долгого пути мы приходим к развязке, верно? Шайка Медицинского центра не знала о существовании централизованного подполья людей хайвэя, пока мы с Катариной не влипли в это дело по уши».
Лицо Фарроу смягчилось, и хотя она не произнесла ни слова, я понял, что недалек от истины.
«И тут, – продолжал я про себя, – Медицинский центр оказался в замешательстве. Вряд ли они могли пустить по моему следу другую женщину, поскольку я привязался к исчезнувшей Катарине. Поэтому они решили использовать меня по-другому. Видно, я уже достаточно созрел, чтобы меня можно было заставить пуститься по хайвэю в поисках Убежища людей хайвэя для Медицинского центра. К тому же, вскоре я бы уже сделал первое открытие, и Фелпсу с приятелями оставалось бы только умыть руки».
– Если бы ты подумал об этом раньше, Стив, то давно бы уже знал ответ.
– Наверное. Может, Фелпс хотел преподнести мою историю правительству. Ну, а если ни одна сторона не заинтересована, чтобы секрет всплыл наружу? – Некоторое время я все взвешивал и, наконец, пришел к выводу, что чего-то здесь не достает.
Фарроу покачала головой и сказала:
– Стив, я пытаюсь пробудить тебя снова и снова. Воспоминание, которое я стараюсь вызвать у тебя, исчезло. Итак, ты напал на след организации, которой выгодно оставаться в тени. И вдруг кто-то узнает секрет и обратится к властям. Каков будет твой следующий шаг?
– А! – отозвался я. – Какой же я осел! Естественно, я втяну усики, спрячу рожки и сделаю вид, что ничего не произошло.
– Тем самым остановив рост организации, чего и добивается Фелпс.
«Зато меня самого эта история привела бы в какое-нибудь гнездышко для начинающих параноиков», – подумал я.
Она кивнула.
– И что теперь?
– А теперь я живое доказательство моей истории. Не так ли?
– Правильно. И ни на секунду не забывай, Стив, что ты жив только потому, что ценен для обеих сторон живой. Мертвый ты годишься лишь на несколько мекстромовых прививок.
– Не продолжай, – угрюмо хмыкнул я. – Сама говоришь, я не медик.
– У живого, у тебя растут волосы, и их приходится подстригать. Ты бреешься, подравниваешь бороду. Подрезаешь ногти. То здесь, то там ты теряешь маленькие частицы кожи или миллилитры крови. Эти вещи, попав под кожу нормального человека, делают из него мекстрома. Мертвое, измельченное тело, и то не даст столько ценной субстанции.
– Радужные перспективы, – сказал я. – Так что же мне делать, чтобы избежать такого будущего?
– Я не знаю, Стив. Я сделала для тебя, что смогла. Я провела лечение, и сделала это на совесть. Ты ведь остался Стивом Корнеллом.
22
– Послушай! – вырвалось у меня. – Если я так необычайно важен для обеих сторон, как тебе удалось спрятать меня на четыре месяца?
– Мы воспользовались законом тайны личности, – сказала Фарроу. – Каждая сторона может сколько угодно осыпать другую оскорблениями. Более того, поскольку никто толком не знает, где ты находишься, они рыщут по лагерям друг друга, играют в разведчиков и контрразведчиков, то есть, завязли по уши. Твои скитания можно было бы приписать Катарине, поскольку в твоем сознании преобладали чувства влюбленного, убитого потерей своей возлюбленной. Но кто станет разыскивать Стива Корнелла из чисто личных побуждений?
