Игорь Власов - Лес
– Напугал, – передразнила его Клео. – Туда лучше взгляни!
– Надо уходить, – глаза Ника сузились, на скулах заиграли желваки.
– Стойте! – Сит поднял руку. – Не успеем, – он заметил промелькнувшее сомнение в глазах Клео. – Точно говорю! – Сит рубанул воздух рукой в подкрепление своих слов. – Они тут неспроста. Вон, посмотрите, видите в самом центре стаи здорового такого желтобрюха? – он поочередно посмотрел на друзей. – Ну, жирный такой!
– Да, вроде вижу, – Клео прищурила глаза. – Странная тварь какая-то. Бочку корабельную напоминает.
– Точно сказано! Это их матка, – тихим голосом произнес Сит. – Место под логово они ищут, не иначе!
– И? – Ник нахмурился. – Нам-то что делать?
– Убить ее надобно, – Сит бросил быстрый взгляд на приближающуюся орду желтобрюхов. – Если матку убить, они сразу разбегутся кто куда. А так, – он несколько раз шмыгнул носом. – Пока все живое в округе не вырежут, не успокоятся.
Со стороны реки доносился уже не просто частый перестук клешней, а многоголосый гул, как из растревоженного улья.
– Я ее подстрелю, – Клео решительно достала из колчана стрелу. – Куда лучше целиться?
Сит с сомнением посмотрел на девушку:
– Шкура у матки толстая, сблизи стрелять придется. Бей в брюхо, там мягче.
– Не волнуйся, – девушка тряхнула роскошной копной черных волос. – С пятидесяти шагов в глаз не промахнусь.
– И, – Сит запнулся, – ее хорошо охраняют…
Клацанье желтобрюхов неумолимо приближалось. Сит с Ником молча переглянулись. Мальчишка решительно сжал в руке копье.
– Клео, – Ник отер неожиданно вспотевшую ладонь о штанину. – У тебя все получится.
– Как подойдут ближе, мы их отвлечем, – Сит зачем-то поправил поясной ремень. – А ты уж давай там, целься лучше…
* * *Желтобрюхи шли двумя сплошными потоками, огибая заросли, где притаилась девушка, – словно быстротечная река, омывающая одинокий островок на своем пути. Впрочем, сейчас это и был ее единственный островок безопасности на много локтей вокруг. Твари, не обращая на Клео внимания, неслись, перебирая многочисленными мохнатыми лапами, за ускользающей добычей. От треска тысяч щелкающих клешней, казалось, гудел сам воздух. Клео почувствовала, что ее тело непроизвольно начало мелко подрагивать – то ли от идущей по земле вибрации, то ли от нервного напряжения.
Двое ее друзей что было сил мчались в сторону пролеска, который они так неосторожно сегодня покинули. До спасительной чащи было далеко, а твари, как и предостерегал Сит, оказались на удивление проворными. Расстояние между беглецами и преследователями неуклонно сокращалось.
– Где же эта матка? Лес ее забери! – Клео раздвинула скрывающие ее ветки и осторожно выглянула из укрытия. – Вот она!
Матка неторопливо, покачиваясь из стороны в сторону бочкообразным телом, взбиралась на пригорок, явно направляясь к одиноким зарослям, где и пряталась девушка. Сейчас Клео смогла лучше ее рассмотреть. Широкое желтое брюхо твари плавно переходило в длинный и толстый отросток, напоминающий кожаные меха из городских кузниц. Он волочился прямо по траве, явно мешая и сковывая движения матки. Вокруг нее плотным кольцом шла охрана – не меньше дюжины крупных самцов.
– Давай же, давай! – нетерпеливо сквозь зубы прошипела Клео. – Тащи же быстрее свою толстую задницу!
Девушка вновь с тревогой обернулась. «Не успеют!» До зарослей было еще далеко, а Сит, явно запыхавшись, то и дело сбивался с бега на шаг. От усталости его водило из стороны в сторону, но он все равно настойчиво продолжал двигаться в сторону пролеска. Ник, заметив это, остановился, бросил взгляд на приближающую волну тварей, в два прыжка вернулся за Ситом и, забросив мальчишку на плечо, продолжил бег.
– Не успеют! – в который раз прошептала Клео. Теперь Ник бежал заметно медленнее, а твари, словно чувствуя скорую победу, наоборот, увеличили темп.
Еще не до конца осознав, что делает, Клео вскочила на ноги и, перемахнув через колючий кустарник, бросилась вниз по склону навстречу неспешной процессии. Ее рывок был настолько стремительным и неожиданным для тварей, что охрана матки на несколько секунд замерла. Девушка неслась им навстречу, крича во весь голос что-то нечленораздельное, с силой, до уха оттягивая тетиву. Когда до цели оставалось не больше пятидесяти шагов, она начала стрелять.
Тетива больно хлестала Клео по запястью, а оперенье сдирало пальцы в кровь, но девушка, не чувствуя боли, посылала и посылала одну за другой стрелы в неожидавшую нападения матку. Первые две срикошетили от ее хитиновой брони, с треском разлетевшись в щепки. Ошеломленная сильными ударами, матка ощерилась, разводя в стороны мощные клешни и приседая на задние лапы. Это был шанс: Клео открылось широкое ярко-желтое брюхо. На ходу перепрыгнув бросившегося ей наперерез телохранителя, она, уже особо не целясь, принялась вбивать в раскрывшуюся тварь стрелы. Ее охватило никогда ранее не испытанное состояние исступления. Это был не боевой азарт, так часто посещавший ее во время тренировок, когда стараешься применить все свое умение, чтобы одержать победу над противником. Нет. Сейчас это была ее последняя битва, и поэтому она должна была победить. То, что ценой будет ее жизнь, в этот момент ее не интересовало.
Клео боковым зрением отметила, что желтобрюхи-телохранители, наконец выйдя из ступора, метнулись за ней. Но вместо того чтобы броситься бежать к спасительной реке, она, наоборот, замедлила шаг и почти в упор прицельно послала последние две стрелы в матку. Вокруг вдруг страшно затрещало. Клео показалось, что на нее рушится само небо. Девушка непроизвольно пригнулась и сделала кувырок в сторону, чем и спасла себе жизнь. На том месте, где она только что была, с лязгом сомкнулась дюжина хитиновых клешней.
Последнее, что она запомнила перед тем, как потерять сознание, – это большое ярко-желтое пятно, утыканное стрелами, точно подушечка для булавок.
Клео уже не видела, как матка покачнулась и нелепо растопырила клешни, стараясь удержать равновесие, но в следующий момент ее мохнатые лапы разом подломились, и она рухнула, тяжело перекатившись на спину. Вокруг тут же образовался кишащий тварями клубок, с трудом сдерживаемый телохранителями. Вдруг стрекотание утихло, и в гробовой тишине матка забилась в предсмертных конвульсиях. Когда последние признаки жизни покинули предводительницу, стая желтобрюхов накинулась на ее бывших охранников, мгновенно растерзав их. Потом толпа мерзких существ начала рассасываться. Кое-где возникали короткие схватки – тогда стрекотание усиливалось. Но чаще, немного потолкавшись и угрожающе пошипев друг на друга, твари расходились в разные стороны. На лежащую без чувств девушку никто не обратил ни малейшего внимания. Вскоре берег реки опустел.
