Вольдемар Грилелави - Игла
— Это у вас мусульман такие правила, — не согласился Саша. — Наши законы либеральней.
9. СОН АПОКАЛИПСА
Войэр сидел в своем отсеке, плотно пристегнутый ремнями к креслу. И скучал, равнодушно наблюдая в монитор за прибывшим для легкого ремонта экипажем небольшого межпланетного корабля. Но это у него, скорее всего, вид был стороннего равнодушного наблюдателя. А фактически он углубился в далекие воспоминания. Все-таки каким-то образом воздействует этот воздух, пища, вода на его внутреннее душевное преобразование. Уже не ощущается той всепоглощающей ярости и ненависти к окружающим и себе подобным. Пропало желание при встречах сразу убить.
Злоба постепенно сменилась равнодушием, а от этого остается особенно в такие часы в мозгах некое пространство для воспоминаний и размышлений. До этого все мысли, желания и стремления направлены были на изыскания способов и методов, как выживания самому, так и возможностей выйти победителем в окружении вражески настроенных соплеменников. Точно такой эффект он наблюдал в глазах своих товарищей по заключению. Даже какие-то чувства дружбы и солидарности сал испытывать к ним, уже с нетерпением дожидаясь встречи после непродолжительных вынужденных разлук.
После расстыковки кораблей у них было масса работы, что на общение времени практически не оставалось. Много отнимал времени этот частый сон. Воздействие препаратов. Поэтому остатки бодрствования посвящались работе, восстановлению и расстановке с устранением нарушений и разрушений после посещения гостей. Им-то лишь бы привести себя в порядок, а после себя, скорее всего, догадывались, что есть, кому восстанавливать. Но, поскольку в их представлениях превалировало мнение, что станцию обслуживают роботы, то и отношение к порядку соответствовало. Какие могут быть отношения к машине.
Но Войэр, как и его напарники, равнодушно приводили в рабочее и нормальное бытовое состояние станцию, никак не реагируя на пренебрежительное отношение к своему повседневному труду. О каких чувствах можно рассуждать к случайно пролетавшим незнакомым чужестранцам. Если и наблюдали за транзитными пришельцами, то лишь по монитору. Видно специально их боксы были снабжены видеонаблюдением, чтобы кроме самих себя заключенные еще видели и посторонних, понимая, за кем и ради кого они трудятся.
Счет дням никто из них не вел и не обсуждал. Внешне для Центра, куда поступала информация об их психическом и физическом состоянии, они вели себя, как послушные исполнительные роботы. Проявлений нервозов не фиксировалось. Даже создавалось впечатление об успешном прохождении курса излечения. У несведущего могло возникнуть мнение, что исправление наступило, и пора пациентов приобщать к обществу нормальных членов общества.
Они свою планету звали Землей. Точно так же, как и их праматерь. Но у нее было и свое название, которым она обозначалась на звездных картах. А еще и в отчетах, посылаемых постоянно в Центр Управления. Но жители не считали нужным использовать это официальное название, привыкнув к своему родному и понятному имени. Большинство проживавших даже с детства так и считали, что иного имени у нее и нет. И, встречая в официальных бумагах чужое слово, законно интересовались его значением, удивляясь, что так зовут их родную планету.
Он родился здесь на этой земле, как и его родители, как родители родителей. На Земле практически не осталось в живых из первых поселенцев. Есть небольшое количество вновь прибывших, которых и называли гостями. Основное же население родилось и выросло на этой планете, которую звали правильно и по-научному Зван. Это и есть ее настоящее официальное имя. Однако многие, кто не был причастен к работе с межпланетными сообщениями даже и не догадывались, что у нее есть такое странное и непонятное имя. Оно им и не требовалось, поскольку во всех СМИ они только и слышали информацию о Земле, а не о каком-то Зване.
Однако это вовсе не означало, что основное население не ведало ничего о своей планете-праматери, откуда прибыли ее предки. С детства и с первых слов родители всегда с восторгом и любовью сообщали своим малышам о той далекой и прекрасной Родине. Книги, кино, картины рисовали во всех красках ее красоты. Поэты писали стихи, а малыши мечтали когда-нибудь, повзрослев и получив достаточные умения, помчатся далеко в звезды к ней.
Планета жила полноценной жизнью именно той цивилизации, на уровне которой существовали все планеты-колонии. Просто цели и задачи у населения Зван были более приземленные. Кроме освоения новых площадей и расселения по всей территории, у них стояла задача по добыче редкоземельных и отсутствующих на Земле элементов. Вот за этим добром и прилетали с их далекой родины и с других колоний транспортные корабли, которым их и снабжал Зван.
Но с этими проблемами Войэр не был близко знаком. Знал, слышал, был в курсе, но он жил иной жизнью и проблемами. Он только вступал во взрослую жизнь. Последний год учебы означал окончание детства и юности. Впереди работа по выбранной специальности. Место постоянного жительства пока не определил, поскольку предпочтительней считался выбор поближе к месту работы. Но специфика его труда предусматривала полеты по всей планете.
А стало быть, он мог остаться в родном городе рядом с родителями и братьями с сестрами. Однако ему хотелось самостоятельности. Да и от товарищей по учебе отставать не желал. А они звали его в соседний город. Мама же уговаривала поселиться поближе к дому, чтобы родной сын был ближе ко всем своим близким. И он с ней с радостью бы согласился, если бы не та, ради которой Войэр готов был бежать, хоть в соседнюю галактику. А она как раз и ехала в тот же город, что и его друзья. Оставлять невесту одну, даже с лучшими друзьями представляло опасность и сулило серьезную потерю. Поэтому Войэр с болью в сердце признался матери о своем окончательном выборе.
О приближении крупного метеорита и о его неизбежном столкновении с Землей говорилось и писалось уже много дней. Но большой опасности он не представлял, поскольку к его встрече планета уже была готова. Такая встреча с космическими непрошенными гостями в истории Зван была не первой. Но в этом метеорите наблюдалась некая странность. Его плотность намного разнилось с обычными. Попытки исследовать давали противоречивые ответы. Но решение было принято однозначным: уничтожить при входе в плотные слои атмосферы. Остальные мелкие осколки сгорят самостоятельно, не долетая земли.
Население вскользь в новостях было проинформировано, и поскольку реальной угрозы метеорит для жителей не представлял, то и разговоров особых не было. В компаниях обсуждалось, как будничное явление, не вызывающее повышенного интереса. Однако в день падения и его уничтожения, особенно в самом районе, где должно произойти прикосновение метеорита с атмосферой земли, собралась масса зрителей даже с других районов, чтобы лично лицезреть сие природное явление. И не просто быть обычным зрителем, но и успеть запечатлеть его на все имеющиеся технические аппараты.
