Георгий Соловьев - Хроники Диких Земель
- Что же с мальчиком?
- Я сам ухаживал за ним всю дорогу, буквально не сводил с него глаз, пытаясь, насколько возможно, заменить ему заботу его родителей! Малыш оказался смышленый, думаю, именно поэтому колдунам он и занадобился. Когда прибыли сюда, нас встретили двое - один под серой дерюгой прятал богатые одеяния, а другой - местный маг и знахарь, Брехфус, что жил на другом конце поселка в своей хибаре. Того, первого я запомнил, потому что он сопровождал нас некоторое время на север, затем потерялся, а потом появился только когда надо было клеймить пойманных - это он "пометил" юного шаргана и моего Креедока.
- А это ещё кто такой?
- На языке моей далекой родины так называли детей того же возраста, что и мальчика, которого для меня добыли. Так вот, тот самый скрытный тип и его тоже клеймил той же меткой, что и шаргана. Здесь я столкнулся с ним еще раз. Была довольно промозглая погода, у меня страсть ныли ноги. Надо сказать, что случилось это примерно через неделю, после моего прибытия сюда с Севера. Я решил заглянуть к Брехфусу за какой-нибудь мазью. Его дверь оказалась не заперта. Я вошел и увидел, что у него в доме настоящий кавардак - везде расставлены склянки со всякой всячиной, книги и свитки лежат в беспорядке, где попало, некоторые открыты, а главное - люк в подвал распахнут и оттуда идет какой-то странный свет. Я слышал два голоса: один - Брехфуса, а другой - незнакомый. Оба бубнили какие-то непонятные слова, должно быть, читали магические заклинания. Я из любопытства решил краем глаза глянуть, что это они там делают. Вижу: посреди погреба стоит стол, на нем - мой бедный Креедок лежит почти голый, а двое магов в своих колпаках и балахонах возятся рядом с ним и что-то такое то и дело ему втирают в кожу. Глаза Креедока были какие-то мутные и, вообще, лежал он не то живой, не то мертвый. Тут вдруг незнакомец достал из какого-то ларца две округлых гладких штуковины из неизвестного мне металла, прочитал короткое заклинание и одновременно приложил их к вискам мальчика. Тот как закричит, точно его режут, и как будто проснулся, глаза наружу лезут и всё, понимаешь, смотрит на меня! Один раз так колдуны сделали, Креедок постепенно затих, они снова - он опять в крик! Хотели и еще раз, да я уже того не вынес. Вот, думаю, свиньи проклятые! Мало им колдовских фокусов, так они его еще и пытают! Сам не помню, как я по лестнице с табуретом в руке слетел, как того незнакомого мага по башке им навернул. Брехфуса - в зубы, он в угол отлетел. Я - нож из ножен, веревки перерезал, мальчонку - в рогожу да и опрометью оттуда! Уж и не знаю, должно быть нёсся я скорее рысака породистого! К себе в дом влетел, окна-двери позапирал-позатыкал, а сам с малышом - на чердак. Ту ночь никогда не забуду - на каждый шорох вздрагивал, всякого скрипа боялся, да всё за нож хватался, думал: кто придет - живым не дамся, а прежде малому кровь отворю, чтоб не мучился, если уж опять схватят! Под утро, всё же заснул, тьфу! А очухался, только когда двое стражников меня за ноги с чердака поволокли. Пришел в себя уже внизу, в комнате, на скамье лежу, по рукам и ногам "спеленатый", входная дверь выломана, в комнате - месдарские стражники и их старшой. Он-то мне и говорит, что-де неподалеку в доме на мага уважаемого из столицы напал кто-то ночью и прибил его насмерть - рядом табурет расколотый нашли. Местный же чародей сказать толком ничего не может - у него на затылке здоровенная шишка, а вместо зубов передних одно крошево осталось. Но, он, всё же, сумел стражникам как-то объяснить, что нападавший украл у них одну ценную вещь, доставленную издалека, и что, может быть, мне про это что-нибудь известно. Я ему говорю, что ничего знать не знаю, был вчера всё время дома неотлучно и всё тут. Он тогда велел дом сверху донизу обыскать, а пока солдаты возились с моим барахлом, вижу - на пороге Брехфус стоит, рожа опухшая, губы все в крови, тряпкой их прикрывает, а другая тряпка на голове намотана. Стоит молча, а глаза злые и хитрые, как у шакала пустынного, когда он мясо с бивака стянул!
Пошуровали они, значит, ничего так ценного и не нашли. Меня от скамьи отвязали да убрались себе вон! Я первым делом - на чердак. Пусто! Туда, сюда - пусто! Не иначе, думаю, этот змей Брехфус моего Креедока выкрал с помощью стражников, а уж потом эту комедию передо мной поломать решился, точно плясун из заезжего балагана, чтобы, значит, следы свои поганые замести. Видел я, как он старшине деньги давал - не иначе, за "работу" рассчитывался. Я за ним проследил недолго, так он вместе со стражей в Месдар поехал, да поехал-то не верхом, а на своей колымаге с матерчатым верхом. Что мне было делать?! Одному с дюжиной стражников никак не совладать, а еще этот упырь на своей телеге… Бросил я это дело, да с горя-то и запил недели на три!
К концу рассказа лицо шаргана побагровело, глаза налились кровью, под кожей на лице заходили желваки.
- Где, говоришь, сейчас живет этот ваш… знахарь?
- Э-э-э, нет, погоди кулаками махать-то! Этот маг не сам по себе такую гнусь совершил! У него, видать, в столице какой-то покровитель имелся - так просто, думаю, такие дела не делают! А потом - свернешь ты ему шею по горячке - так ничего и не узнаешь, если тебя судьба Креедока волнует. Ну, а если уж охота эту мразь проучить, так сделай это по-тихому, чтобы местные ни причем были, да за это бы беды ни за что, ни про что себе на головы не получи ли бы! А на месте дома Брехфуса нынче только чертополох да репейник растут - он, говорят, где-то у столичных стен новую хижину поставил, да снадобьями торгует!
- Ничего, старик, я аккуратно! - сказал шарган, вставая со скамьи. - А потолковать - так я теперь этого сам очень даже желаю! Что ж, спасибо, что правду поведал, а если нет - ты меня еще увидишь! Один раз!
- Нечего грозить! Я всё как было сказал, а верить или нет - дело твоё! - проворчал Рудай, провожая гостя до порога. Он видел, как шарган, вновь спрятавший лицо под шлемом, отвязал поводья, вскочил на свою мохнатую лошадь и умчался в клубах пыли.
- Да хранят тебя боги, сумасшедший шарган! Отомсти этим злодеям и за меня тоже! - проговорил Рудай, глядя со своего крыльца вслед уехавшему…
Северо-западные окрестности Месдара. Район построек у северо-западных ворот. На закате солнца.
… Брехфус был доволен. Еще бы! Сегодня в его лавку заходило много разодетых богатых господ из города, ему удалось много чего продать - мази от прыщей и болей в пояснице, снадобья для выведения и выращивания волос и прочие препараты. Если так пойдет и дальше, то уже через три, нет, через два дня он окончательно расплатиться с лекарем по зубной части, который изготовил и вставил ему два прекрасных нефритовых передних зуба. Правда, он с непривычки всё еще говорил с некоторым присвистыванием и никак не мог приспособиться к новому прикусу, дважды цапнув себя за язык. Но какие это мелочи! Брехфус несколько раз уже подходил к бронзовому зеркалу, что висело на стене его хижины, чтобы еще раз глянуть на обнову. Красота! Никто не мог бы и заподозрить, глядя на форму зубов и на то, как хорошо они сидели в деснах, что они были из твердого темно-зеленого камня, а не выросли сами по себе у мага во рту. Маг даже мечтал сменить вывеску над своим торговым заведением, назвав его например так: "Лечебные товары Брехфуса Нефритозубого". Однако, немного огорчало то, что главный казначей утана имел полный рот таких зубов, но говорил совершенно нормально. Брехфус себе в утешение думал, что, вообще-то, так и должно быть - каменные зубы для придворных должны быть самыми наилучшими, а уж остальным - как повезет! Но, с другой стороны, ведь не каждый лавочник может похвастаться тем, что нефрит есть у него прямо во рту!
