Алексей Янкин - Наследник славы. Часть 1 (СИ)
- Так вот, на эти первый и последний этапы в основном и приходится затрата всего времени в пути. Таким образом, расстояние между конечными пунктами уже не играет особой роли. Общее время в пути зависит от потраченного на разгон и торможение времени. А оно, как правило, не сильно разниться и зависит от применяемого ускорения: для военных кораблей оно больше, для грузовых транспортников поменьше, для пассажирских - еще меньше, чтобы не изнурять путешественников излишней силой тяжести. Автоматические "беспилотники", двигающиеся по освоенным трассам с "небьющимся" грузом, вообще развивают невероятное ускорение, позволяя в разы экономить время в пути. Но их ускорение не выдержит ни один живой организм.
***
Когда тем же "вечером" Савелий Михайлович, воспользовавшись подсказкой Шуке, попытался поговорить с Зоей на заинтересовавшую его тему образования "ступенек" и повторил ей свою догадку о их гравитационной природе, она поначалу морщила нос, пытаясь отвязаться от него. Но поняв, что простым игнорированием ускользнуть от глупых вопросов землянина не получается, снизошла до объяснений:
- Я не ученый. И даже не была отличницей в училище. И астрофизика не была моим любимым предметом. Но, насколько помню из ускоренного курса астронавигации, именно то, что гравитационные волны по своей природе чрезвычайно, чрезвычайно, чрезвычайно коротки и, вместе с тем, имеют невероятно высокую частоту колебания, при наложении гравитационных волн от нескольких - трех-четырех достаточно мощных источников, в результате их интерференции в одних точках они гасят друг друга. Но в других амплитуда колебаний может резко, скачкообразно возрасти. Вот в этих-то местах и возможен разрыв ткани пространства-времени. Именно здесь и надо искать "ступеньки". Моя задача, как штурмана, а точнее астронавигатора, отследить источники гравитационных волн, предугадать место их наложения и точки, в которых возможен разрыв ткани пространства. Рассчитать вектора переноса материи через такие разрывы. Выбрать подходящую "ступеньку" из нескольких (иногда их возникает до десятка разом). И, в результате, успеть направить корабль в это место еще до её образования, маневрируя направлением движения, ускорением или торможением, чтобы подоспеть ни минутой раньше, ни минутой позже. Для этого корабль должен иметь соответствующую скорость, так как резко набрать ее, не навредив экипажу... - Зоя пожала плечами, - И без помощи расчетов машины, центрального процессора корабля, этого сделать попросту невозможно.
- Да уж... - раздалось сверху.
Зоя отмахнулась от голоса, словно от назойливой мухи и, воспользовавшись тем, что Профессор впал в ступор, задрав голову, скрылась в ближайшем коридоре.
- Хмы...- голос похоже издевался, - Именно, именно...
Профессор отлично знал, что на корабле кроме их четверых никого нет. Но голос явно не принадлежал ни Шуке, ни Роману. Какой-то странный голос. Потусторонний, что ли. Неужели... Испуганно озираясь по сторонам, Михалыч хрипло зашептал:
- Т-ты к-к-кто?
- Я? - охотно откликнулся голос, - Всего лишь машина. Вам же сказали. Счетная машина. Я рассуждать не могу.- и замолк, больше не отвечая ни на какие вопросы.
Савелий Михайлович прыжком развернулся и бросился в свою каюту. "Неужели показалось? Галлюцинации? Но ведь и Зоя слышала... или... или не слышала? Боже!".
***
Внутреннее пространство корабля на первый взгляд не поразило землян своим объемом. Большую его часть занимали различные элементы двигательной системы, системы, позволяющие совершать прыжки в подпространстве и, разумеется, самые разнообразные системы жизнеобеспечения.
Тем не менее, обитаемое пространство занимало пять этажей-палуб, расположенных в центральной части корабля. Палубы соединялись меж собой проходящей продольно через весь корпус, пронзая все палубы, трубой. В этом "лифте" не имелось ни кабин, ни движущихся площадок - просто вошедший на своем этаже в открытый овальный проем оказывался в состоянии невесомости и, оттолкнувшись от специальных ступенек, не торопясь дрейфовал вверх или вниз, в зависимости от того, куда он направлялся. У каждого этажа его движение слегка подтормаживала некая сила, благодаря чему он мог, ухватившись за поручень, свободно выйти. На палубе его сразу подхватывала сила тяжести. К этому переходу следовало привыкнуть и пока путешественники не получили навыка случались самые казусные ситуации, непременно вызывавшие взрыв смеха присутствующих. Через мгновение потерпевший уже сам хохотал над следующим горемыкой.
Больше всех этот "лифт", вернее то состояние невесомости, которое охватывало в нем, неожиданно понравилось Профессору. Первые дни он проводил в "лифте" по нескольку часов кряду, добродушно ворча в ответ на шутки товарищей, что ему это интересно: "С научной точки зрения. С научной". Приходилось выманивать его из трубы различными посулами.
Еще одна палуба размещалась у самого днища (или того, что считалось днищем) корабля. Там находились два шлюзовых отсека двух отдельных выходов - основного (побольше) и резервного (поменьше), а так же ангар с небольшим катером и пустым местом под еще один катер, которого не было в наличии. Куда делась вся масса тех топливных кубов, на погрузку которых потратили столько времени и усилий, Роман не мог понять. По словам Зои корабль, вернее его механизмы, сам распределил всё топливо по предназначавшимся ему местам.
Пять палуб позволили астронавтам расселиться с большими комфортом. Каждый в отдельной каюте со всеми необходимыми в дальней дороге службами: санузлом, спальней, комнаткой с чем-то вроде спортивных тренажеров и набором различных массажных устройств. Кроме того имелось несколько лабораторных отсеков, один медицинский, складские, общий, который Шуке назвал "кают-компанией".
Один этаж, с потолком вдвое выше, чем на остальных палубах, полностью занимал... как его назвать? Какой-то необычный, фантастически-необъяснимый каменный грот, поразивший землян больше всего. Само его наличие на таком небольшом по размеру корабле уже загадочно. Войдя, несколько согнувшись, сквозь небольшую совершенно круглую, прикрытую прозрачно толстой заслонкой дверь, сразу оказываешься в ином, сказочном мире! Словно попал на другую, удивительную планету. Находясь в ней, можно было гулять целый день по каким-то необыкновенным зарослям, по тропам меж невысоких скал, перепрыгивать небольшие ручьи. Ступать по мягкому мху и отдыхать в многочисленных крошечных, глубиной не более полуметра, кристально прозрачных озерках-ваннах с теплой водой. Уходить вдаль на километры и километры и, при этом, ни разу не оказаться в одном и том же месте. Земляне поначалу даже боялись заблудиться, но вскоре чувство страха ушло, уступив место восхищению и преклонению перед технологиями и искусством инопланетных иллюзионистов.
