Иван Афанасьев - Тегле
Горшенин показал листок с шестью портретами. Хотя при их беседе посторонних не было, оба вели себя так, словно познакомились только вчера, в этой палате.
— Тибур, мне кажется. Я считаю, он погиб недавно в Италии. А это — Джироло. Если не ошибаюсь, у него теперь всего одна нога. Говорят, он владелец картины Третьей Печати. Остальных не знаю.
Журналист изумленно на него посмотрел, зачеркивая портрет Тибура.
— Тибур умел путешествовать между мирами?
— Возможно. Джироло точно умел; он и ночных демонов привлек в наш мир, чтобы защититься. Теперь они ему не нужны, а те преграды, которыми он их запер во дворце, без его поддержки рассыплются. Две-три недели — и ночные демоны вырвутся на свободу. Напиши об этом, Владимир!
Горшенин согласно кивнул. Он вновь протянул листок с портретами.
— Имя женщины — Ленбе, она прорицательница в Греции. Эти двое, — указал Владимир на мужчин азиатской внешности, — живут на склонах высоких гор Индии. Или жили… Губастый кучерявый африканец Мводо живет в верхнем течении Нила. Их портреты я собрал потому, что им приписывается способность посещать иные миры. Я разговаривал с Ленбе, но ее слова очень трудно правильно истолковать.
Их вновь прервали, на этот раз — господин Кажегет.
— Вы, господин Сталин, допрыгались. Я же Вас предупреждал! Комиссия экспертов не пришла к однозначному выводу, так что отправить Вас в психическую больницу я не могу. Врачи готовы Вас выписать сегодня к вечеру. Так что вопрос прежний: откуда пистолет?
— Странный Вы человек, господин следователь. Из Рима пистолет, на земле Московского Ханства не стрелял. Станете тамошнюю полицию запрашивать? Вам к чему такие хлопоты?
— Признание подпишете? — следователь вытащил из портфеля листок и ручку, — незаконный ввоз оружия, нарушение правил въезда. Проступки серьезные, но при Ваших средствах Вы, пожалуй, сможете отделаться штрафом. Я посодействую. А иначе, — Будук-Оол развел руками, — этим делом займется Коллегия Охраны Безопасности.
Кондрахин усмехнулся:
— Что полиция, что охранка меня совершенно не беспокоят. Я, пожалуй, вполне здоров. Больше мне здесь делать нечего.
Встав, Юрий взял свою постиранную и поглаженную одежду, лежащую аккуратной стопкой на стуле и принялся одеваться. Деньги, лежащие на стуле отдельными перевязанными ленточкой пачками, рассовал по карманам. Пистолета, конечно, не было.
Кажегет не препятствовал, с любопытством наблюдая за поведением Кондрахина. Перед тем, как выйти, Юрий приказал следователю впасть в каталепсию до вечера. Будь его приказ адресован к разуму Кажегета, тот, возможно, смог бы воспротивиться. А так следователь застыл разумной недвижной статуей, все видящей, все понимающей, но не способной произвести ни одного движения. Секунду спустя в такую же статую обратился городовой.
Шагая по городу, Юрий старательно прикрывал свой разум. Обездвиживая Кажегета, он применил ментальное искусство — простым гипнозом следователя вряд ли удалось бы взять. Теперь Джироло, где бы он не был, сможет почуять его след. Необходимо было найти свой камень. Его, скорее всего, вырвали из его сжатых рук подобравшие его крестьяне. Вырвали, и выбросили. Зачем им обычный с виду камень?
Вот его тело и все то, что лежало в карманах одежды, они отнесли в больницу. А камень-то зачем нести? Помня то место, где он впервые объявился в мире Тегле, Кондрахин надеялся, что камень перенес его из Рима в ту самую точку. Туда он и шел, купив по дороге цветастый халат, чтобы меньше выделяться среди орловских обитателей.
В жаркой пыли окраин копались куры. Трава на открытых участках выгорела. Здесь, судя по всему, давно не было дождей. Юрий выбрал тропинку над оврагом, стараясь держаться подальше от деревни. Вот здесь придется сворачивать.
Лесная трава была истоптана, то ли грибниками-ягодниками, то ли резвящимися на ней парочками. Юрий нашел то место, где впервые оказался в мире Тегле. Камня не было. Приметив место, Юрий начал обходить его по расширяющейся спирали. Быть может, вначале его подняли и понесли с камнем в руках, а выбросили его — или он сам вывалился — позднее. Если его поиски не увенчаются успехом, придется осматривать весь путь, по которому его несли к медицинской машине. Слава богу, как его несли, он знал, благодаря следователю, в деталях.
Камень нашелся в сорока метрах от начального места поиска. В густой траве его невозможно было разглядеть и за метр. Только точно зная, что ищешь, можно было надеяться на успех.
Вернувшись в Орел, Юрий сразу нанял машину до Москвы. Чего тащиться поездом при таких-то деньжищах! В столице он остановился в хорошей гостинице, а затем, отоспавшись, некоторое время кружил по городу, выбирая удобный проходной двор. Выбрав, вызвал в памяти образ отца Дмитрия и послал к нему просьбу о встрече. На том же месте, где они встретились прошлый раз.
Теперь забор, перегораживающий переулок, убрали. Между стенами домов семенили редкие прохожие, озирая неподвижно стоящего Кондрахина любопытными взорами. Из-за шума улицы Юрий заметил машину Дмитрия лишь тогда, когда она показалась из-за дома напротив. К месту встречи Дмитрий предпочел прибыть через двор.
— Садись, православный!
Дверца машины распахнулась. Кондрахин залез на роскошное заднее сиденье, водитель тронул машину без приказа. Ехали медленно, дворами. Дмитрий, прикрыв глаза, обеими руками оглаживал висящий на груди крест. То ли магическую защиту выстраивал, то ли мысленную связь держал.
— Как мой инок погиб, расскажи. — Прервал он молчание, открыв глаза.
— Я оставил его в садах Ватикана с радиовзрывателем в руках. В саду не было ни людей, ни ночных демонов. Сам проник во дворец, выманил Джироло и установил на радиомину своего астрального двойника. После этого я покинул дворец Папы Римского, и могу только догадываться, что там случилось.
Дмитрий с досадой повернул к Юрию голову.
— Почему ты покинул дворец? Почему не вступил в противоборство с бесовским отродьем?
— Вряд ли мне, как и любому другому ведуну, такое посильно. Я рассчитывал, что поганый кардинал сметет моего двойника своей огромной силой и подойдет посмотреть на него поближе. Он же будет нацелен на чародейскую угрозу, а простую мину опасной для себя не сочтет. Так и случилось: он приблизился к мине, и Алексий привел ее в действие. Итальянцы утверждают, что в коридоре потом обнаружили оторванную ногу Джироло, а сам бес пропал.
Дмитрий вновь прикрыл глаза, бормоча про себя молитву.
— Бес жив и прячется, а такого инока, как Алексий, у меня больше нет. В главном дворце западного христианства засели демоны. Ты не преуспел в своих делах, Юрий. И погубил моего лучшего бойца. Чего тебе сейчас?
