Сэмюель Дилэни - Драгоценности Эптора
— Ты в порядке? — спросил Урсон у Гео. — Ты точно в порядке?
Юноша кивнул, не в силах произнести ни слова, потирая обрубок здоровой рукой. По пояс в черной грязи, измученный, он ухватился за спасителя и дальше они пошли вместе.
Вскоре деревья кончились. Перед ними расстилалось болото, от которого исходили сырость и зловоние. Неожиданно по спокойной поверхности воды пошла рябь, превращаясь в волны. Земля под ногами задрожала. Гео отступил назад, расплескивая воду, и чуть не упал. Его поддержал Урсон, обняв за плечи. На воде образовались круги, и в центре каждого появилось зеленое тело, безмолвно выпрямившееся во весь рост.
Грязная вода стекала с зеленых лиц, капала с корявых пальцев.
Сначала перед ними встали три фигуры, потом еще три, еще и еще... Гео ощутил легкое головокружение, что-то творилось с его головой.
Оглянувшись, по выражению лиц он понял, что все испытывают примерно то же самое.
— Это те... кто переносил нас... — и вдруг почувствовал непреодолимое влечение к страшным зеленым фигурам. Он шагнул вперед. В его голове появились чужие мысли, вытеснив его собственные.
Приложив руку к голове, рядом, покачиваясь, стоял Йимми.
— Они хотят... чтобы... мы... шли... с ними... — проговорил Гео и пошел вперед, впадая в уже знакомое полуобморочное состояние, как при переправе через реку в Городе Новой Надежды.
Мокрые сильные руки подхватили их и понесли вперед. Мимо пронеслось болото, снова начался лес, опять поредел, и только лунные блики на мокрых валунах слегка будили сознание. Время потеряло свое значение. Неожиданно путников опустили вниз, но под ногами оказалась не почва, а вода. Она поднималась сначала до колен, потом до плеч, дошла до ушей. Смутно понимая, что надо что-то делать, Гео тем не менее не мог шевельнуть и пальцем.
Тяжело дышалось — воздух был неподвижен и наэлектризован как перед грозой. Из голубого он стал черным. Возможно, наступила ночь. В темноте светились красные глаза, и Гео не мог собраться с мыслями, чтобы понять чьи. Через разрыв в облаках виднелась яркая луна. Она посеребрила одинокую скалу, на которой сидела обнаженная, на первый взгляд человеческая, фигура. Голый человек запрокинул голову к луне, раскрыл рот и протяжно завыл. Когда процессия поравнялась с ним, он опустился на четвереньки и тогда стали видны его хвост и короткая шерсть на спине. Легкий бриз шевелил редкие завитки шерсти на подбрюшье и длинных ушах. Неожиданно резко он повернулся и унесся огромными скачками в темноту.
Опять тишина, темнота и зовущие красные глаза впереди. Под ногами заскрипел песок. Знакомые звуки морского прибоя будили неясные образы.
Луна снова выплыла из-за облаков и высветила скалистый берег со множеством зияющих пещер. В самую большую и направилось шествие.
Глаза, привыкшие к темноте, сразу различили водоросли, свисающие из трещин в камнях, молчаливые фигуры, окружившие каменный трон в котором сидел Древний. Перед троном горел неяркий костер. Цепкие руки отпустили их, и наступило облегчение, а с ним вернулись все чувства и мысли.
Глядя на каменное возвышение, люди ждали слов Древнего. Его костяные шипы были соединены сморщенными темными перепонками. Капли воды стекали по бородавчатому лицу, выпуклым глазам и широким вывернутым ноздрям.
За пещерой шел дождь, захвативший их у самого входа. Рыжие волосы Арго потемнели от воды до темно-каштанового цвета, прилипли к лицу и шее.
Гулкий голос, усиленный акустикой, обрушился на них сверху:
— Носители камней! — начал он, и Гео подумал, что при разговорах со Змеем он испытывал примерно те же ощущения эха в голове.
— Мы доставили вас сюда, дабы предупредить. Вы мало знаете о нас. Мы знаем все и о вас и обо всем на свете. Мы — древнейший вид разума на этой планете. Мы наблюдали из дельты Нила за возведением пирамид; мы видели убийство Цезаря с берегов Тибра, и наблюдали, как испанская Армада была потоплена Англией. И накануне Великого Огня мы следовали за металлической рыбой Человека через весь океан. Никто не близок нам за пределами водной стихии, никто не может похвалиться нашей поддержкой — ни Арго, ни Хама.
Людей мы касаемся только тогда, когда их тела разбухают от смерти. Вы несли и использовали драгоценные камни Эптора, Глаза Хамы, Сокровища Арго, Разрушители Разума, игрушки детей. Неважно, для чего вы их использовали для добывания огня или для контроля над сознанием — как и все носители камней вы стали неполноценны. Вам нанесен ущерб. Но в ваших силах пресечь дальнейшее зло. Мы и раньше предупреждали людей, одни следовали нашим советам, другие нет. Теперь я предупреждаю именно вас — бросьте камни в море!
В море ничего не теряется бесследно и, когда с камней солью и временем будет смыто зло, они вернутся к вам. Ибо тогда время и соль смоют и ваше несовершенство. Никакой живой разум не может быть свободен от их пагубного влияния. Наш народ очень стар и мудр, не подвластны быстрым изменениям, и может держать их не один миллион лет, прежде чем соблазн коснется нас. Ваша молодая раса слишком сконцентрирована и эмоциональна, чтобы терпеть такую власть в бездействии. Кто-нибудь, когда-нибудь воспользуется ими. И снова говорю я вам: бросьте камни в море.
Знания, нужные человеку, чтобы изгнать голод и боль из мира, хранятся в двух храмах на этом острове. В обоих существует наука, способная дать применение драгоценностям, применение во имя добра, которое для них возможно. Но оба они заражены. А на Лептаре, куда вы несете эти сокровища, возможно применять их только во зло. Там слишком сильно искушение разрушать.
— А я? Вы забыли обо мне! — раздался звонкий голосок Арго. — Я могу научить людей на Лептаре всевозможным вещам. — Она взяла Змея за одну из рук. — Мы с ним использовали один в очень полезном моторе!
Огромное тело в складках кожи всколыхнулось.
— Чтобы завести мотор, можно найти что-нибудь попроще. Перед вами стоит еще одна важная задача, которую необходимо разрешить. Вы же до сих пор не знаете, что видели однажды.
— На пляже? — с волнением спросил Йимми.
— Да. — Древний кивнул, и из его груди вырвалось какое-то подобие вздоха.
— На пляже. Наш многовековой опыт позволяет нам совершать деяния, недоступные вам. Помнишь, как мы держали тебя неделями в море, не давая разлагаться твоему телу? Мы можем концентрировать сознание, подобно Змею. Многое доступно нам, наши знания превосходят знания Арго и Хамы на Эпторе. Так бросите ли вы камни в море, доверив их нам?
— Простите, сэр, — раздался, опережая всех, возмущенный голос Урсона, — но я не понимаю вас! Как это так — отдать вам камни?! Во-первых, откуда нам знать, что вы не используете их против Арго или Хамы? Сами же говорите, что никто не может уберечься от соблазна. А слова ваши и есть только слова, и неизвестно, что получится дальше. Сюда-то как нас привели?
