Алексей Калугин - Фуггази-Джаз
– Ну как, впечатляет? – краем глаза посмотрел на меня Владимир Леонидович.
Я не знал, что ответить.
– Ну все, хватит.
Майор Ворный достал из кармана небольшой баллончик с распылителем, снял крышку и надавил большим пальцем на головку. Испаряющаяся на лету струя жидкого азота обдала только что появившуюся на свет информационную башенку. И та застыла, охваченная смертельным холодом. Она уже не казалась живой. Она была похожа на кучку слипшегося пепла.
У меня горло перехватило, как если бы у меня на глазах свернули шею колибри.
Владимир Леонидович щелкнул ногтем по трупику информационной башни, и она рассыпалась в прах. Ворный положил часы на стол и молча уставился на меня, как поп, готовый принять исповедь.
– Что все это значит? – спросил я.
– То, что споры информационных башен действительно активируются и начинают прорастать в твоем присутствии. Вот только реагируют они не на тебя, дружище, а на миниатюрный импульсный источник информационного поля, встроенный в твои замечательные часы и срабатывающий всякий раз, как ты открываешь их, чтобы посмотреть время. Так что тот, кто подкинул тебе идею насчет твоей исключительности, в чем-то был прав.
Я медленно протянул руку, взял часы со стола и нажал на головку. Скрытая пружинка откинула крышку с надписью «Петръ Леонидович Максинъ» на внутренней стороне.
– Теперь мы знаем, что искать у гостей, за которыми так же, как за тобой, тянется шлейф проросших спор, – закончил свою мысль Владимир Леонидович. – И, как ни смешно, благодарить за это следует Исмаила, который зачем-то стащил у тебя часы… Кстати, наши специалисты полагают, что именно с присутствием источника информационного поля связаны и твои кошмары.
Я почти не слушал Ворного. Я думал о своем. И чем больше я думал, тем меньше мне нравились выводы, к которым подводили меня раздумья.
– Это очень старые часы, – я произнес вслух то, о чем думал.
– На вид – да. Но на самом деле этой подделке не более семи лет. Хотя, надо заметить, выполнена она искусно. Вряд ли такую вещицу смог сделать кто-то у вас в закордонье. Будем искать местных мастеров.
– Часы подарила мне Настя. Моя жена… Вернее, сейчас она моя жена, а тогда мы только начали встречаться… Она купила их в антикварном магазине, потому что ее удивила гравировка с моим именем.
– Сколько лет этому подарку?
– Скоро будет пять. Настя подарила их мне на тридцатипятилетие.
– И ты как раз впервые собирался в Россию.
Это был уже не вопрос, поэтому и отвечать на него я не стал.
– Хочешь, повторим эксперимент? – предложил Владимир Леонидович.
Я отрицательно качнул головой.
Глядя на циферблат с большими римскими цифрами, я пальцем медленно очертил их кругом. Я не знал, не мог понять, что мне делать? То ли взять стоявшую рядом тяжелую пепельницу из небьющегося стекла и расколотить ею часы? То ли дать по морде майору Ворному? А может быть, тихо и спокойно сунуть часы Владимиру Леонидовичу в нагрудный карман и уйти? Плевать, что это мой номер. Пойду в бар и напьюсь.
Владимир Леонидович будто прочитал мои мысли.
Он поставил на стол два высоких стакана и налил в каждый водки примерно на четыре пальца.
– Накатим, Петр Леонидович, – поднял он свой стакан. – За взаимопонимание.
Не глядя на Ворного, я взял свой стакан.
Мы чокнулись и выпили.
Владимир Леонидович подошел ко мне сзади и положил руку на плечо.
– И это еще не самая пакостная новость, которую я должен сообщить тебе, дружище.
– Надо же, – криво усмехнулся я. – Что же еще?
Люди, которым я верил, использовали меня цинично и подло, как козла-провокатора, ведущего ничего не подозревающий скот за собой на бойню. Что может быть хуже этого?
И ведь что самое обидное, если бы в свое время мне объяснили суть моей тайной миссии, я бы и отказываться не стал. Я был истым сторонником идеи и верил в то, что, ежели русские по глупости своей не желают присоединяться к единому информационному пространству, их нужно тащить туда за шиворот, потом сами спасибо скажут. Теперь же я вдруг понял, нет, не понял даже, а всем своим нутром почувствовал, насколько это мерзко, когда за тебя принимают решения, ставят тебя перед свершившимся фактом, да еще и ждут при этом благодарности.
Я должен был что-то сделать! Мне просто необходимо было что-нибудь сломать или разбить… Я схватил со стола стакан, залпом допил остававшуюся в нем водку и запустил в стену.
Звон сыплющихся на пол осколков на миг вернул мне самообладание и способность думать. Но мысль, которая в этот миг пришла мне в голову, была отвратительна.
Я догадался, что хотел сказать мне Ворный.
Часы подарила мне Настя.
Выходит, во всей этой истории у нее была своя роль.
Она была хозяйкой козла-провокатора.
– Закуси, – Владимир Леонидович протянул мне розетку с солеными орешками.
Я зацепил щепоть орешков и кинул в рот.
Орехи показались мне до отвращения безвкусными. Настолько, что захотелось запить их водкой. Но Владимир Леонидович больше мне не наливал. Может быть, потому что я расколотил свой стакан?
– Мы через свою службу проверили твою жену, Петр Леонидович.
– Настю? – уточнил я.
Как будто у меня еще и другая была.
– Настю, – подтвердил Ворный. – Так вот, мы не нашли на нее никаких данных. Понимаешь? Вообще никаких.
– Не понимаю, – покачал головой я.
– Такого человека не существует.
Я саркастически усмехнулся.
– Мы живем вместе уже более двух лет. Я вижу ее каждый день… За исключением тех, что провожу в командировках.
– И что ты знаешь о ней?
– Все.
– Ее полное имя?
– Анастасия Викторовна Лунина.
– Сколько ей лет?
– Тридцать четыре. Она на пять лет моложе меня.
– Кто ее родители?
– Отец – врач-педиатр, мать преподает литературу в младших классах.
– Ты встречался с ними?
– Нет.
– Почему?
– Они живут где-то на Аляске.
– Это не причина для того, чтобы не встречаться с родителями.
– Это не мои родители.
– А Настя не говорила, почему она не хочет видеться со своими родителями? Может быть, они в ссоре?
– Нет… Не знаю.
– Ладно, – Владимир Леонидович обошел стол и сел в кресло. – Ты никогда не предлагал Насте съездить вместе с тобой в Россию?
– Предлагал.
– И что?
– Она отказалась.
– У нее много дел?
– Нет, она просто не хочет сюда ехать.
– А чем она вообще занимается?
– Она дизайнер. Разрабатывает новые модели оформления жилых помещений.
– Она работает дома?
– Да.
– А ее коллеги по работе к вам заходят?
– Нет.
– Какая у нее любимая еда?
Казалось бы, простой вопрос майора Ворного поставил меня в тупик.
