Владимир Савченко - Черные звезды
За окнами чернела ночь. Лампочки туманно горели под потолком в прокуренном воздухе. На голых с генах комнаты висели теперь уже ненужные сиреневые фотокопии чертежей мезонатора. Якин и Самойлов сидели за столом, завяленным бумагами, и молчали, думая каждый о своем. Николай, полузакрыв глаза, еще видел, как отшатывается Иран Гаврилович от ослепительного блеска, как заносит руку к лицу Сердюк (все-таки удалось установить, что именно Сердюку принадлежал силуэт на кафельной стене), как все исчезает в вихре атомной вспышки…
А Якин… Якин сейчас мучительно ненавидел Самойлова.
Почему не он, не Якин, стремлением всей жизни которого было сделать открытие, сказал первый. “Это — антивещество”? Разве он, Якин, не подходил к этой же мысли? Разве не он видел вспышку? Разве не он установил и доказал, что в камере мезонатора уже не было вакуума, что взрыв произошел после опыта? Почему же не он первый понял, в чем дело?
До сих пор он объяснял себе все просто: Кольке Самойлову везло, а ему, Якову, который не хуже, не глупее, а может быть, и одареннее, не везло. И вот теперь… Он просто переосторожничал. Конечно! Ведь у него эта идея возникла одновременно с Самойловым, если не раньше. Испугался потому, что это было слишком огромно? Эх…
— Понимаешь, Яша… — Самойлов поднял на него воспаленные глаза. — А ведь это, пожалуй, и есть тот самый мезоний, который искал Голуб. Ну конечно: ведь при взаимодействии антивещества с обычным, они оба превращаются во множество мезонов. Капелька антиртути сможет заменить несколько мсзонаторов! Представляешь, как здорово?
Яков внимательно посмотрел на него, потом отвел глаза, чтобы не выдать своих чувств.
— Слушай, Николай, похоже что мы с тобой сделали гигантское открытие! — Голос его звучал ненормально звонко — Антивещество — это же не только мезоний. Ведь оно выделяет двойную полную энергию — два эм цэ квадрат! Можно производить сколько угодно малые и сколь угодно большие взрывы. Космические корабли и ракеты… Энергоцентрали… Понимаешь? Управляемые взрывы! И еще — щербинка в пластинке нейтрида. Это же способ обработки нейтрида! Понимаешь? Пучком быстрых мезонов можно “резать” нейтрид, как сталь — автогеном. А выделяющуюся антиртуть можно либо уничтожить воздухом, либо собирать… Теперь мы можем обращаться с нейтридом так же, как со сталью: мы можем его обрабатывать, резать, кроить, наращивать. Гигантские перспективы!
— Да, конечно… Но почему “мы”? При чем здесь мы? — Самойлов устало пожал плечами, потом принялся искать что-то у себя в карманах. — Мы это открытие не сделали, а, в лучшем случае, только расшифровали его. Открытие принадлежит им… У тебя есть папиросы? Дай, а то мои кончились.
МЕРЦАНИЯ И ВАКУУМ!..
Они бежали по мокрому от таящего снега шоссе, отчаянно всматривались, искали за снежной пеленой зеленый огонек такси. Мимо шли люди со свертками, мчались машины с притороченными к верху елками — через неделю Новый год. Никто не подозревал об огромной опасности, нависшей над городом.
Скорее, скорее! Теперь могут спасти минуты!.. Ага! Самойлов громко свистнул, замахал рукой. К обочине подкатила “Победа” с клетчатым пояском.
— В Новый поселок, скорее!
Захлопнулась дверца, машина полетела по шоссе в снежную темноту.
… Еще полчаса назад они сидели в комнате и обсуждали, что следует сделать, чтобы повторить опыт Голуба. Теперь они знали, что искать.
— А ты помнишь, — спросил Яков, — месяц назад было сообщение об атомном взрыве в Америке, в Нью-Хэнфорде, на нейтрид-заводе? Не случилось ли у них что-то подобное, а?
— Помню… — в раздумье проговорил Николай. — Но ведь там делали атомные снаряды из нейтрида. Представитель концерна сам признал, что на заводе хранился обогащенный уран… Вряд ли.
— Ладно, давай не отвлекаться, — решил Яков. Но это был первый толчок. Как приходят в голову идеи? Иногда достаточно небольшого внешнего толчка, чтобы возникла вереница ассоциаций, из которых рождается новая мысль; больше всего это похоже на пересыщенный раствор соли, в котором от последней брошенной крупинки с прекрасной внезапностью рождаются кристаллы.
Вопрос Якова повернул мысли Самойлова к своему заводу. Подумать только, ведь он не был больше месяца! Как-то управляется Кованько? Постой, а над чем возились они тогда, в последние дни перед катастрофой? Николай вспомнил странные мерцания в камерах… Это был второй толчок.
Мерцания! Ведь он хотел о них поговорить с Иваном Гавриловичем. Николай достал из кармана блокнот, перелистал исписанные цифрами и формулами страницы.
“Подумать: 1. Вакуум поднялся до 10—20 миллиметра ртути, за пределы возможного для вакуумных насосов. Почему? Влияние нейтрида?
2. В главных камерах — странные микровспышки на стенах из нейтрида. Когда буду в ядерном, обсудить с Иваном Гавриловичем”.
От этих торопливо записанных строчек на Самойлова повеяло еше не совсем осознанным ужасом: Мерцания и Вакуум!.. Догадка промелькнула в голове настолько быстро, что изложение ее займет в тысячи раз больше времени. Якин о чем-то спрашивал, но Николай уже не слышал его.
… На стенках мезонаторов мерцали голубые звездочки то в одном, то в другом месте. Луч отрицательных мезонов несет в себе мезоны разных энергий — это следует из статистики. Часть их, пусть небольшая, будет с повышенной энергией, и они не усвоятся ртутью, а рассеются и осядут на стенках нейтрида, образуют антипротоны.
Теперь о фильтрах. Фильтры не могут вытянуть из камеры абсолютно все положительные мезоны; часть обязательно останется — та же квантовая статистика. Значит, в камерах заводских мезонаторов есть все условия для образования антивещества.
“Спокойно, спокойно! — уговаривал себя Николай. — Без горячки… Значит, мерцания на стенках камеры — это следы элементарных взрывов атома воздуха и антиатома. Кроме того, создается вакуум — невероятный, идеальный вакуум! Антивещество уничтожало остатки воздуха, оно съедало его…”
Он посмотрел на Якова и поразился его безучастности: тот причесывался, смотрясь в оконное стекло, Когда Николай рассказал ему свои рассуждения, Якин пришел в возбуждение:
— Я ведь тебе сказал о заводе! Я предчувствовал!
— Слушай дальше! — увлеченно продолжал Самойлов. — Мезонаторы работают в форсированном режиме — три смены в сутки. Кто знает, всегда ли хорошо работали вытягивающие фильтры, всегда ли мезонный луч был настроен правильно, много ли мезонов ушло на нейтридные стенки за эти десять месяцев непрерывной работы? Об этом никто не думал! Антивещество может накопляться незаметно. Оно накопляется за счет нейтрида, оно разъедает нейтридные стенки…
