Стивен Бакстер - Эволюция
Поверхность самой воды была неподвижной, усеянной спутанной растительностью, мёртвым тростником и цветными пятнами водорослей. В некоторых местах уже образовались тонкие корочки льда. Но по открытой воде бродили водяные птицы — предки фламинго и шилоклювок, а на поверхности вяло раскинулись огромные кувшинки.
Над открытой водой на шёлковой нити висел паук, и летали огромные муравьи, каждый длиной с ладонь человека, которые собирались основать новые гнёзда. Сквозь этот рой насекомых, хлопая крыльями, летала семья изящных летучих мышей. Недавнее творение эволюции, новые летучие млекопитающие, похожие размерами и хрупкостью на бумажного змея, хватали насекомых зубами. Примитивная костистая рыба плеснула по поверхности воды и проглотила воздушную добычу; то же самое сделал и извивающийся угорь.
Приматы нашли место, достаточно удалённое от разного рода хищников, чтобы можно было беспрепятственно напиться. Они наклонились и погрузили морды в холодную воду, с наслаждением глотая её.
Самые крупные из всех животных валялись на грязных берегах озера.
Бок о бок стояла пара уинтатериев. Эти огромные животные напоминали гигантских носорогов, но у каждого из них на голове рос комплект из шести костяных рожек, а длинные верхние клыки напоминали клыки саблезубых кошек. Их толстые шкуры были покрыты грязью, которая помогала им остывать и оберегала от насекомых. Они спокойно щипали со дна озера мягкую растительность, и пили воду, на которой покачивались зелёные пятна водорослей, а в это время толстый молодой зверь, более проворный и резвый, играл около ног своих родителей, бодая их колени толщиной со ствол дерева своей головой, вооружённой короткими, не до конца отросшими клыками. Нот в ужасе смотрел на их огромные ноги. Ближе к берегу брела семья меритериев. Взрослые звери, ростом не выше метра, брели в воде с величественным спокойствием, подбадривая друг друга гулкими голосами, а в это время их пузатые детёныши плескались у их ног. Они ловко обрывали растительность со дна озера своими длинными носами. Это были одни из первых хоботных млекопитающих, предки слонов и мамонтов. Они всё ещё были больше похожи на свинью, чем на слона, но уже были умными и социальными животными.
По краям стада травоядных кружили хищники. Это были главным образом креодонты; они напоминали лисиц и росомах. И была одна стая копытных хищников — словно плотоядные лошади — причудливых, устрашающих существ, не имеющих аналогов в человеческие времена.
Многие из этих существ выглядели медлительными и громоздкими, странными и незавершёнными — это были результаты первых экспериментов природы по созданию крупных травоядных и хищников из исходного материала млекопитающих, переживших вымирание динозавров. Открытые травянистые равнины появятся лишь через миллионы лет в будущем, а вместе с ними — быстрые, длинноногие, изящные формы травоядных, которые приспособятся к их открытым, поросшим травой просторам, и более умные, более быстрые хищники, которые возникнут, чтобы охотиться на них. Когда это случится, большинство видов, окружающих Нота, будет обречено на исчезновение. Но отряды, которые были бы знакомы людям — настоящие приматы, копытные, грызуны и рукокрылые, олени и лошади — уже вышли на сцену.
И в данный момент нигде на Земле не было более сложной и разнородной экологии, чем здесь — на острове Элсмир. Это место было опорным пунктом крупных миграционных маршрутов по Америкам через крышу мира — в Европу, Азию и Африку. Здесь встречались друг с другом и конкурировали панголины из Азии, хищники из Северной Америки, копытные животные из Африки, европейские насекомоядные вроде предковых форм ежей, и даже муравьеды из Южной Америки.
Внезапно Нот отдёрнул голову.
Из-под воды на него смотрели два примата — крупный самец и более мелкая самка. Он не чувствовал запаха самца и не мог сказать, был ли он членом семьи или чужаком. Он взвизгнул, оскалив зубы. Самец-примат оскалился в ответ.
Разгневанный Нот встал на ноги и продемонстрировал свои мускусные железы незнакомцу в воде — который в ответ сделал то же самое, ещё сильнее возмутив его — а затем шлёпал по воде, пока отражённый нотарктус не пропал.
Нот мог распознать других представителей своего вида, мог распознать, самец это, или самка, родственник или нет. Но он не мог распознать самого себя, поскольку его мышление не включало способность глядеть внутрь себя. На протяжении всей своей жизни он ощущал бы угрозу от любого такого случайного отражения.
Тело обтекаемой формы показалось из воды и выбралось на скальную площадку, пошатываясь и шлёпая неуклюжими ластообразными конечностями. Нот и Правая отступили назад. Глазами, сидящими поверх морды, напоминающей крокодилью, пришелец пристально разглядывал двух недоумённых приматов.
Этот амбулоцетус был родственником похожих на гиен мезонихид. Как выдра, он было покрыт гладкой чёрной шерстью, и обладал большими и сильными задними лапами с пальцами длиной по десять сантиметров. Многие века тому назад предки этого животного вернулись в воду, ища лучшей жизни, и отбор начал свой неустанный процесс придания формы. Амбулоцетус уже выглядел скорее водным, чем наземным животным.
Вскоре его род переселится на постоянное место жительства в океаны. Его череп и шея станут короче, нос сдвинется назад, но уши закроются, и звук должен будет проходить сквозь слой жира. Его лапы в итоге превратятся в плавники с большим количеством дополнительных костей, пальцы постепенно потеряют своё значение и станут бесполезными, пока, наконец, не исчезнут. Добравшись до просторов Тихого и Атлантического океанов, он начнёт расти — и в конце концов станет настолько же крупнее живущей в данный момент формы, насколько человек больше мыши — но те могучие морские потомки будут по-прежнему сохранять в своих телах, словно ископаемые кости и молекулярные следы, наследие существ, которыми они некогда были.
Ходячий кит таращился непонимающим взглядом на двух робких приматов. Решив, что этот переполненный берег — не такое уж хорошее место, чтобы греться на солнце, он изогнул хребет и грациозно уплыл.
Когда свет потускнел, Нот и Правая отступили под защиту деревьев. Но теперь ветки были почти голыми, и найти укрытие было сложно. Они свернулись в клубок на изогнутой крючком ветке.
Травоядные с плеском выбирались из воды, семейные группы обменивались звуками. Послышались голоса хищников — резкий лай, похожий на собачий, и рычание вроде львиного, эхом отзывающееся в редком лесу.
Холод становился всё сильнее, и Нот чувствовал, что его охватывает вялость. Но он чувствовал холод, застряв здесь лишь вместе со своей младшей сестрёнкой, ему было холодно вдали от его стаи, сбившейся вместе.
