Владислав Выставной - Запредельность
– Понятно, – кротко ответил Лекс.
Узкий изломанный коридор привел в тупик. Однако Коген не растерялся, поднял руку к темному потолку и произвел там какие-то пассы. Рифленая плита пола вдруг ушла в глубину, обнажая черный провал.
Впрочем, через секунду там загорелся неровный синеватый свет.
– Прошу! – Коген сделал приглашающий жест.
Спустились по узкой вертикальной лесенке и оказались в тесной каморке неправильной формы. Здесь имелись откидные койки на переборках и такой же откидной столик.
– Ну, вот мы и дома, – сказал Коген. – Комфорта я не обещаю, но перетерпеть перелет вполне можно. Если вам интересно, эта клетушка вмонтирована прямиком в топливный бак…
– Но зачем? – пробормотала Джи, брезгливо оглядываясь.
– Затем, чтобы не обнаружила таможня, – терпеливо пояснил Коген. – На планетах Нейтральных – это очень неприятная организация.
– Хуже заблудших? – уточнила Джи. – Этих, как вы их называете… Бандитов?
– Гораздо хуже, – кивнул Коген. – Я буду наверху, когда прибудем на орбиту Боа – спущусь к вам. Кстати, вам повезло: здесь есть санузел…
Лекс прямо посмотрел на Когена, спросил:
– Ты, что же, занимаешься контрабандой?
Коген обиженно запыхтел, раздувая ноздри:
– А ты думал, тебя перебросят к Нейтральным за красивые глаза? Вообще-то, путешествие на Землю – само по себе равно измене…
– Прости, я ничего такого не хотел сказать, – поспешил успокоить его Лекс. – Просто, почему бы не лететь дальше на «Ангеле»? Разве мы уже не в Нейтральных мирах?
– Все верно. Только на Землю отсюда не улетишь. Если это вообще возможно – то только с Боа или Катерса. Честно говоря, мне не слишком приятно возвращаться на родину, где меня совсем не ждут. Но чего только не сделаешь ради друзей!
Коген хихикнул. А Лекс вдруг подумал, что их приятель пошел на эту авантюру не столько из сострадания, сколько из природной тяги к авантюрам. Можно только догадываться, что он везет в тех контейнерах через периметры эфемерных межзвездных границ…
Для Лекса и этот перелет прошел незаметно: он впал в оцепенение, стараясь ни о чем не думать, экономя силы и давая организму восстановиться после запредельных упражнений. Несколько раз появлялся Коген – он приносил еду в жестяных формочках. Лекс ел машинально, словно не приходя в сознание – тело просто высасывало из окружающей среды необходимые ему вещества. Наверное, оно могло бы питаться чем угодно – прямо через кожу, вяло думал Лекс. В исследованиях собственных возможностей он просто еще не дошел до этого вопроса. Хотя вряд ли стоит экспериментировать: ведь не известно, в какой момент возмущенный организм скажет свое окончательное «баста!»
А Джи явно страдала. От всего – от духоты, машинной вони и несвежей постели, от безвкусной еды и одиночества (впавшего в странную полудрему Лекса вряд ли можно считать веселой компанией). Но главное – от осознания степени своего падения. Она была плоть от плоти дитя светлого и теплого мира, где не было места грязи и темным делишкам. Она – мастер эмоций по призванию – ощущала вокруг лишь самые неприятные из всех человеческих чувств. И даже любимый человек отчего-то не желал, или просто не мог, поддержать ее сейчас. Но она сама выбрала этот путь – и теперь старательно прятала свое истинное состояние.
Получалось не очень хорошо.
В один прекрасный момент Лекса словно включили. Он открыл глаза, прислушался. Похоже, изменился режим работы двигателей. Он ощутил: корабль повело в сторону – выполнялся какой-то маневр. Гравитронные системы на этой машине были не столь совершенны, как на «Ангеле».
В тот же момент зажужжал привод тайного люка и вниз скользнул Коген.
– Ну, что, друзья, – озабоченно сказал он. – Выходим в район досмотра. Будем надеяться, небольшой части груза хватит, чтобы договориться с таможней…
Лекс сообразил, что речь может идти о тех самых ящиках. Похоже, здесь в ходу взятки натуральным продуктом…
Надо полагать, договориться удалось, так как корабль снова качнуло, а следом – ощутимо затрясло.
– Атмосфера… – довольно щурясь, произнес Коген. Лекс заметил, как пальцы летомата непроизвольно двигаются, словно манипулируя невидимыми рычагами…
Люк со скрежетом вывалился наружу, превратившись в ржавые сходни. В глаза тут же ударило ослепительным белым. Сверкало покрытие посадочных доков, отражая неимоверно жаркое солнце. Лекс спрыгнул на поверхность новой планеты и тут же задрал голову в небо.
– Э-э! – предупреждающе воскликнул Крис – он вылез первым. – На звезду не смотри – сетчатку сожжешь!
– Это точно, – поддакнул выбравшийся следом Коген. – Звезда на Боа коварная, ослепнуть здесь запросто.
Лекс не слушал их: он не боялся за сетчатку, так как умел затемнять роговицу. Но смотрел он не на местное солнце – необычное, маленькое, с голубоватым отливом, невероятно жгучее при том. Он с детским любопытством рассматривал доки. Точнее – гигантское поле, покрытое чем-то, вроде белого бетона.
Поле было буквально забито: корабли стояли плотно, как на автомобильной парковке. Просто удивительно, как Крису (или кто там пилотировал судно) удалось посадить его столь точно между небольшим черным, обтекаемым кораблем и бесформенной, раскалившейся под солнцем громадиной. Корабли стояли рядами, между которыми оставалась свободная дорожка, было их великое множество – ряды тянулись, на сколько хватало глаз.
К кораблю с электрическим воем подкатила плоская платформа, окрашенная в черно белую полоску. Видимо, автоматическая – не было ни водителя, ни места для него. Молчаливый экипаж принялся кидать на платформу какие-то тюки. Плоских контейнеров меж ними не было.
Следом за грузовой подкатила низкая машина, похожая на микроавтобус. Лекс заметил про себя, что здесь техника куда более напоминает земную. Видимо, сказывается влияние Бета-Земли.
И еще пришло осознание того, насколько велика и многообразна сгинувшая в веках цивилизация. Точнее – целая россыпь цивилизаций, различающихся технически, культурно, природно…
Пройдя через плоское здание терминала, мгновенно оказались в центре огромного мегаполиса.
Этот город совершенно не был похож на Мечту. Пыльный, шумный, заполненный хаотично торчащими каменными свечками домов, редкой зеленью, потоками разношерстных, в основном, наземных, машин, Лексу он напомнил обыкновенный земной город – какую-нибудь, безалаберно-пафосную латиноамериканскую столицу. Только солнце здесь было куда более злое.
Странно, но Лекс был почему-то рад, что вырвался из рафинированного рая Мастеров. Эта планета казалась ему куда человечнее.
