Антон Антонов - Меч Заратустры
Последнее утверждение королева Жанна давным давно слышала от самого Востокова, который неустанно твердил, что Катастрофа дала толчок стихии разрушения, и она рано или поздно сметет с лица земли все остатки урбанистической цивилизации с ее машинами, высотными домами, электроприборами и средствами массовой информации.
Для самой Жанны главным средством массовой информации давно уже стал деревенский телеграф, который работал порой, как испорченный телефон.
Но главную новость дня – об учреждении в Белом Таборе Западной империи – Жанна получила из первых рук. Женька и Юлька наперебой посвятили ее в подробности переговоров с Востоковым, упомянули о голосе веча и присовокупили свой комментарий.
– Плохо, что тебя там не было. Мы бы им дали жару.
– А да и черт с ними, – махнула рукой королева. – Если попробуют сюда сунуться – тогда и получат.
Правда, размеры орлеанского войска не располагали к таким оптимистичным заявлениям. Вместе с валькириями, рыцарями, баронами, их женами и детьми, юными разведчиками, самооборонщиками, наядами, послами и одним ученым число подданных королевы Жанны с трудом дотягивало до сотни.
Но когда королеве намекнули об этом, она только улыбнулась.
– Просто еще мало кто знает о нашем королевстве. А когда узнают, отбоя не будет от желающих здесь жить.
И верно – уже на второй день великой стройки феодализма вслед за Юлькой Томилиной в Орлеан-на-Истре потянулись таборные валькирии и неприкаянные искатели приключений.
А на третий день с попутной группой переселенцев ко двору королевы прибыл собственной персоной лидер алисоманов по прозвищу Константин.
– Я к вам пришел навеки поселиться. Пожар, пожар пригнал меня сюда, – объявил он вместо приветствия.
На Нижней Истре ему довелось пообщаться с юродивым Стихотворцем, и похоже, Константин заразился от него манерой говорить цитатами.
Оказалось, однако, что он имеет в виду большой пожар Москвы. Между тем, вскоре выяснилось, что конкретно в Орлеан его пригнал вовсе не пожар, а благоверный богатырь Илья Муромец, который на полном серьезе явился верхом на владимирском тяжеловозе в Ведьмину рощу крестить ее огнем и мечом.
С рощей у него, понятное дело, ничего не вышло, там нечистая сила сидела крепко – но из Гапоновки он всю нечисть вымел в один день, мобилизовав для этой цели дачников, которые уже успели вернуться из Москвы, но еще не остыли после всех случившихся в городе событий.
Превосходящие силы разъяренного противника оттеснили алисоманов от рощи, и это большое счастье, что им удалось прорваться хотя бы на север.
Но приключения на этом не закончились. На севере – в районе Дедовского – алисоманы нарвались на отморозков Тунгуса, которые тотчас опознали в сатанофилах тех самых беспредельщиков, которые давеча громили в Москве рынки и владения Варяга.
Отморозков было мало и они потеряли спортивную форму, когда Илья Муромец пинками выпроваживал их из Молодоженова. Но от многочисленных ударов в область головы их мозги заклинило на одной навязчивой мысли – раз Варяг самоустранился, то все его владения унаследовал Тунгус.
Сам Тунгус был совершенно невменяем. Достаточно сказать, что он кинулся на Константина с криком:
– Задушу суку!
Сделать это без одной руки, причем правой, было крайне затруднительно, особенно если учесть, что Константин был на голову выше Тунгуса ростом и считался неплохим мастером восточных единоборств.
Получив еще по несколько ударов в область головы каждый, отморозки утратили волю к победе, и алисоманы получили возможность пройти дальше.
А дальше был Варяг со своим юродивым.
Вопреки мнению Тунгуса и его людей, он вовсе не самоустранился и очень даже хотел вернуться в Москву. Но однажды угодив в день сурка, из него не так-то просто вырваться. И леший снова закрутил Олега Киевича куда-то не туда.
После нескольких часов блужданий великий князь всея Руси выбрался на торную дорогу, которая вела в Зеленоград. И пошел по ней, боясь свернуть и непрестанно жалуясь на нечистую силу.
– С нечистой силой шутки плохи, – охотно подтвердил Константин, который мог считать себя большим специалистом по этому вопросу.
Несколько часов до развилки они двигались вместе, беседуя о нечистой силе и массовом ошизении. А потом мирно разошлись.
Эта компания и навела Константина на Орлеанское королевство. А там как раз к этому времени обозначилась новая проблема.
Как и предсказывала Жанна с каждым днем прибавлялось желающих пополнить ее войско, стать ее рыцарями, баронами, стражницами и наядами.
Вот только работать никто не хотел.
Строить королевский терем и дома вокруг еще кое-как получалось – это было весело и при таком количестве людей не накладно.
Но землю обрабатывать никто даже не пытался. Бароны запустили свои огороды, их жены сами не справлялись, а все остальные вовсе не брали лопаты в руки.
Они проедали истринскую дань, но было заранее ясно, что надолго ее не хватит.
И когда Жанна задала резонный вопрос – где взять работников, Граудинь ответила, ничтоже сумняшеся:
– Можно купить рабынь. Как раз сейчас, пока Востоков еще здесь. К нему толпами идут маздаи – сдаваться в рабство, и он не знает, куда их девать. Дорого не возьмет. А может – вообще подарит. И они тоже не откажутся. Для них его слово – закон.
– А как же закон о правах и свободах? – спросила Жанна.
Закон о правах и свободах, изданный в свое время Гариным, в числе прочего объявлял, что в пределах юрисдикции президента Экумены любой раб, невольник или человек, ограниченный в правах, считается свободным и обладает всеми правами человека и гражданина.
– Ты же королева, – ответила Женька. – Издай свой закон. И его никто не отменит. Даже Гарин.
– Гарин может быть и отменит. Он-то как раз способен создать империю.
– Ему сейчас не до этого.
– Откуда ты знаешь?
– А я вообще много чего знаю. Я – правая рука Царя Востока, а у него хорошая разведка.
– И что она такого разведала? – взволнованно спросила Жанна.
Она даже не пыталась скрыть свой интерес к текущим занятиям Гарина – тем более, что сведения были весьма противоречивы. Некоторые источники все еще клялись и божились, что Гарин погиб от рук сатанистов глубоко в московских подземельях.
Но Женька говорила так твердо, как человек, который действительно знает наверняка:
– Гарин нашел нефть за большим водоразделом. Так что ему сейчас не до нас.
42
На самом деле нефть нашел не Гарин.
Ее нашли геологи из того же самого МГУ и столичных НИИ, которые уже месяцев восемь работали на президента Экумены и, не щадя живота своего, забирались далеко в джунгли и глубоко в море в надежде отыскать драгоценные энергоносители.
