Г. Хромов - Дальний полет
Занятия с Крошкой возобновились и стали проходить более интенсивно, чем раньше. В первый раз, когда к ним присоединился Алек, дог как будто смутился, но уже через полчаса он успокоился. Позднее он все чаще прерывал Элистер и оборачивался к Алеку. Хотя он и не мог читать мыслей Алека, он отлично понимал все, что Алек говорил девушке. И через несколько дней она с этим примирилась, потому что, как оказалось, работа пошла лучше. Алек почти ничего не понимал в теории, которой оперировала Элистер, но у него была ясная и толковая голова. Он не был теоретиком, и это оказалось даже к лучшему. Он принадлежал к числу самородков, интуитивно схватывающих связь причин и следствий. Крошке нравилось сотрудничать с Алеком. Во всяком случае, Элистер все реже заходила в тупик, не понимая, что же Крошке нужно. Алек инстинктивно чувствовал, когда пора вернуться назад и отыскать поворот, от которого они пошли не тем путем. И мало-помалу они начали понимать, что же ищет Крошка. И почему он это ищет. Ключом ко всему послужил рассказ старика Деббила. Этого было достаточно, чтобы Алек построил гипотезу, объясняющую странное поведение собаки.
– Это случилось на сахарном заводике, - рассказал он Элистер. - Деббил позвал меня к лотку, по которому тростник загружается на конвейер.
– Басе, - сказал он мне. - Эта штука - опасная. - И он показал на загороженные решеткой катки, по которым двигался конвейер. Эти катки снабжены зубьями по десять дюймов каждый. Они захватывают полотно конвейера и тянут его. Шестерни старые, но крепкие, как черт знает что. А Деббил заметил, что вал одной из шестерен чуть покачивается.
– Не обращай внимания, дурачина, - сказал я ему.
– Нет, басе, - ответил он. - Посмотри на эту штуку с зубьями. Она опасная. Сейчас увидишь. - И прежде чем я успел что-нибудь сделать, он открыл решетку и сунул руку в конвейер! И катки отрезали ему руку, чисто так, по самое плечо. Простите меня ради бога, мисс Элистер.
– П-продолжайте, - ответила Элистер, уткнувшись носом в платок.
– Ну что ты будешь делать. Старик Деббил был слабоумным. Он и умер, как жил. Он был стар, его измучила малярия и слоновая болезнь, и организм его был так изношен, что даже доктор Тетфорд не смог его спасти. Но случилась странная штука. Когда он лежал при смерти и вся деревня собралась у его двери, шепотом обсуждая будущие поминки, он послал за мной. Я тут же прибежал, и при виде меня он радостно улыбнулся.
Алек рассказывал, а перед его глазами так я стояла глинобитная хижина, крытая пальмовыми листьями, освещенная газовой лампой, стоявшей на узком подоконнике, чтобы умирающему было светлее.
– Как ты себя чувствуешь, старина? - спросил я его.
– Басе, я уже мертвый, но у меня светло в голове.
– Говори, Деббил.
– Басе, люди говорят, старый Деббил не помнит вкуса манго, как только выбросит кожуру. Он не помнит свой дом, если не был в нем три дня.
– Они шутят, Деббил.
– Правду говорят, басе. Бог дал мне дырявый горшок для мозгов. Басе, я помню теперь только все ясно помню. Басе, ты должен знать. В тот день, когда я пошел по водяной трубке, в камнях у двора губернатора я видел большого джамби.
– Кто такой джамби? - спросила миссис Форсайт.
– Дух, мэм. Островитяне очень суеверны. Крошка! Что с тобой, старина?
Крошка зарычал. Алек и Элистер переглянулись.
– Он не хочет, чтобы вы продолжали.
– Слушай внимательно. Я хочу, чтобы ты понял. Я твой друг. Я хочу помочь тебе, чтобы ты помог ему. Я понимаю - он не хочет, чтобы много людей об этом узнали. Я не скажу никому ни слова до тех пор, пока не получу разрешения.
– Ну как, Крошка?
Дог беспокойно переступал лапами, поворачивая голову то к Алеку, то к Элистер. Наконец он издал странный звук - словно согласился - и посмотрел на миссис Форсайт.
– Мама - это все равно, что я сама, - твердо сказала Элистер. - У тебя нет выбора. - Она наклонилась вперед. - Ты не можешь говорить с нами. Ты можешь только показать, что ты хотел бы сказать или сделать. Я полагаю, что рассказ Алека поможет нам понять, что тебе нужно, и побыстрее достать это. Понятно?
Крошка долго смотрел на нее, потом глубоко вздохнул и улегся, положив голову на передние лапы и уставившись на Алека.
– Думаю, что зажегся зеленый свет, - сказала миссис Форсайт. - И могу добавить - это в основном из-за того, что моя дочь считает вас замечательным парнем.
– Мама!
– Нет, голову даю на отсечение, что они оба покраснели! - безапелляционно заявила миссис Форсайт.
– Продолжай, Алек, - сказала Элистер, не глядя на него.
– Спасибо. Старик Деббил поведал мне чудесную историю о том, что он видел в развалинах. Их встретило там чудовище неописуемых очертаний и с такой страшной мордой, что с ума можно сойти. Но старик уверял меня, что чудовище излучало доброту. Он сказал, что это было чудо, но он совсем не испугался. "Он весь мокрый был, басе, как слизняк, и глаза его вращались и сверкали, а я стоял там, как невеста перед алтарем, и не было во мне страха". Я подумал, что старик заговаривается - ведь мне было и без того известно, что он чокнутый. Но вся штука в том, что он ни разу не запнулся, не запутался, пока рассказывал мне об этом. И звучало все очень правдиво.
Он сказал, что Крошка подошел к чудовищу, и чудовище обволокло его, как океанская волна. Чудовище поглотило Крошку, а старик Деббил стоял как вкопанный неизвестно сколько времени, не ощущая никакого страха и не испытывая желания уйти. Он ничему не удивлялся, даже той штуке, которую заметил в чаще кустов у развалин.
Он сказал, что это была подлодка, величиной с большой дом в имении. И в ней не было ни отверстия, ни царапины, - только там, где у акулы находится рот, он заметил стеклянное окно.
А когда солнце склонилось к закату, чудовище вздрогнуло и откатилось, и из него вышел Крошка, Он подошел к Деббилу и остановился. Затем чудовище задрожало и зашаталось, и Деббил сказал, что даже воздух вокруг колыхался от попыток чудовища заговорить. В мозгу у Деббила помутнело, и он услышал голос: "Никому ни слова, ни единой живой душе". "Он велел забыть обо всем, басе. Он велел уйти оттуда и все забыть, басе". И прежде чем Деббил повернулся, чтобы уйти, он увидел, как чудовище рухнуло на землю замертво - так трудно дались ему эти слова. "И с тех пор в моей башке было облако, басе. Теперь я мертвец, басе, и облако ушло, и Деббил все вспомнил".
Алек откинулся назад.
– Вот и все. Значит, это случилось полтора года назад, как раз перед тем, как Крошка начал проявлять необычайные способности.
Он глубоко вздохнул и посмотрел на женщин.
– Может, я слишком легковерен. Но я хорошо знал старика. Ему ни за что на свете не выдумать такую историю. После похорон я отправился к развалинам губернаторского дворца. Может, я и ошибаюсь, но в гуще кустарника я обнаружил следы какого-то большого предмета, утрамбовавшего землю футов на сто вокруг. Вот так. В конце концов я только пересказал вам то, что услышал от суеверного неграмотного старика, который был при смерти.
