Джо Холдеман - Мост к разуму
Один за другим все кандидаты отвергались. Может быть, Жак БЫЛ уникален. В этом случае после его смерти человечество могло попасть в плачевную ситуацию: полностью отдаться на милость существу, которое все еще оставалось загадкой, общение с которым было невозможно. Л'врай отказывался читать, писать и говорить, утверждая, что правду невозможно передать через грязный фильтр человеческого языка.
Жаку было 105 лет, и он был все еще бодр, когда наконец нашелся его преемник. Затем еще два, в течение следующих нескольких лет.
Век спустя уже несколько сотен человек могли общаться с Л'врайем, а через тысячу лет такую способность приобрели все люди.
Л'врай говорил, что это не повлияло напрямую на эволюцию человека. Действительно, люди принципиально ни в чем не изменились. Они только начинали видеть в своей натуре буквальное воплощение e pluribus unum, что определяло сущность Л'врайя.
Он отвел свою флотилию от Сириуса и допустил человека к звездам.
52. АВТОБИОГРАФИЯ. ГОД 2149
ПРИМЕЧАНИЕ ИЗДАТЕЛЯ: Жак Лефавр не написал больше ни одного слова в своем дневнике после того, как в 2112 году скончалась его обожаемая Кэрол. Но он продолжал служить человечеству в качестве эмиссара - переводчика еще тридцать лет, пока ухудшившееся здоровье не вынудило его удалиться на покой.
Задолго до этого был установлен феномен "Экстаза смерти", ощущаемого человеком при первичном контакте с "мостом". Лефавр желал этого, и АВР сочла себя обязанной пойти навстречу.
Они доставили нетронутый "мост" к его постели в северной части штата Нью-Йорк, а для вторичного контакта переместили его правнучку Таню Селарион. Из двадцати восьми правнуков от двух детей, которых ему родила Кэрол, у Тани был один из лучших показателей по Рейнскому тесту - 458.
Потенциал Лефавра, конечно, не мог быть выражен каким-либо значимым числом. Восемьдесят лет общения с Л'врайем сделали его намного более чувствительным, чем любого другого представителя человечества. Он прекрасно отдавал себе отчет в том, что не проживет долго после того, как прикоснется к "мосту".
Действительно, он прожил менее двадцати секунд. Его правнучка под гипнозом очень подробно рассказала, что прошло через его мозг за этот короткий промежуток времени.
Хотя эта запись публиковалась много раз, нам представляется уместным завершить ей эти записки.
"Я вошла и села около его кровати. Он выглядел очень старым, я никогда не видела кого-нибудь, кто выглядел бы таким старым. Мне показалось, что он спит, но он не спал. Ему просто было трудно широко раскрыть глаза. Он улыбнулся и сказал: "Таня, глядя на тебя, мне хочется стать на сто лет моложе". Но, по словам сиделки, он говорит это любой женщине, если она не в инвалидной коляске. И, похоже, он говорит искренне. Он выглядит таким чистым и добродетельным - наверное, это сила, которую он почерпнул от общения с Ползунами, с Л'врайями. Он даже сам стал немного похож на Ползуна. Он стал расспрашивать меня о матери и других родственниках, но я видела, что он не может оторвать глаз от моей коробки, в которой сидел Грумбриджский Ползун. Наконец он сказал, что, наверное, пора приступать к делу, и я была вынуждена спросить его, знает ли он, что умрет, если сделает это? Он ответил: "Дитя, я умер тридцать семь лет и несколько месяцев тому назад. Когда-то я знал с точностью до дня - так много она для меня значила". Об этом меня сиделка тоже предупредила. Он ни о чем другом, кроме моей бабушки, вообще не говорит. Не говорил. В общем, он предупредил меня, чтобы я не прикасалась к "мосту", просто открыла коробку и дала ему взяться за него, а сразу за этим хваталась сама, потому что он не знал, сколько проживет.
Вы включили магнитофон? В основном здесь его мысли, но кое-что отражение моих от его. Это очень важно. Просто послушайте и сами скажете.
Ну, вот и ты, дитя. О, твой разум так чист, так свеж, пусть ты никогда не состаришься и не одряхлеешь. Прекрасное чувство, надеюсь, я не получу от этого удар; я был в теле женщины, Кэрол, но никогда в маленькой девочке, как странно чувствовать кости, которые хотят еще расти. Ты тоже был маленьким когда-то, не очень здорово, когда тебя поймали, я узнаю ребенка в этом, никто уже не подходит, когда привыкаешь. Я знаю, у меня была дочь, почему ты никогда не входил в контакт с НЕЙ. Ну, мне казалось, что в этом есть что-то сексуальное и, наверное, так оно и есть, но я не знаю, о чем ты говоришь, но я не испытываю стыда, только этот жар слушай, не называй меня Жак, я стар, как мир, называй меня Папа или Дедушка или... я не называла тебя Жак и вообще еще никак не называла, эй, с "мостом" врать нельзя - вот опять ты это сделала... Я НЕ НАЗЫВАЛА ТЕБЯ НИКАК... Жак. Нет?..
Я просто выживший из ума старый дурак, Жак, я не знаю, везде этот звук, у тебя с "мостом" особенный голос. О черт, грустно, Жак, когда стареешь, начинаешь забавляться. Дедушка, я тоже это слышу, не шути со мной, девочка, ангел, стерва, Жак, Жак... О Боже, неужели они правы.
Я знаю, что была просто маленькой девочкой, а он стариком, и никто не поверит нам. Но я была там, и я готова поклясться на чем угодно, что там был голос, голос женщины, мягкий голос, и если он сказал, что это моя бабушка, значит, так и было. Я знаю, вы скажете, что никто больше никогда ничего подобного не слышал, но мне наплевать, я слышала, и если вы не хотите мне верить, идите и проверьте сами. Мама мне поверит."
(Из книги "Миротворец: дневники Жака Лефавра", издания Сан Мартин ТФИ, 1251г.)
53. ДА НАРЕКУТ ИХ ДЕТЬМИ ГОСПОДНИМИ
В 2281 году была основана новая планета (принявшая в качестве религии одно из направлений Католицизма), названная Нуово Ватикане. Они хотели начать отсчет своей истории с чистого листа: оставить старых святых, которые им нравились, и канонизировать новых, которые бы им подходили.
Планете был нужен главный святой и, конечно, они не хотели выбирать его из числа старых. Кто-то предложил Жака Лефавра. Все, что им было известно, так это то, что он очень много сделал в связи с НОВЫМ СПАСЕНИЕМ и что на смертном одре он привел доказательства, хотя и весьма спорные, наличия жизни после смерти.
В их маленькой, компактной библиотеке не было "Миротворца", и они послали за экземпляром с ближайшим прыжком.
Тщательно прочитав книгу, они решили, что Лефавр будет плохим примером для их детей.
