Михаил Тырин - Заговор обреченных
Я опустил стекло и вышвырнул какафон куда-то под обрыв. Надоело. Домой.
* * *Знаете, а пить я так и не бросил. Хоть и обещал.
Это стало моим проклятием. Только возьму стакан, тут же в голове: «Бгосай пить, Сегежа». И ничего не могу с этим поделать. Так что любая наша пьянка после работы часто кончается тем, что я с хмурой физиономией одеваюсь и ухожу, буркнув что-нибудь ребятам на прощание.
Нет, не подумайте, что я превратился в угрюмого типа, который не умеет даже поддержать веселую компанию. У меня все в порядке. Нормально работаю, расслабляюсь тоже неплохо.
Теперь, кстати, стараюсь не пропускать новости по телевизору. Вроде бы самолеты стали падать реже и корабли не так часто тонут. А может, просто кажется – я ж статистику не веду...
Бывает, что поздней ночью мне не спится. Я еду в гараж, выкатываю «Москвич» и отправляюсь на ту сторону Капитанской бухты.
Там я выхожу из машины и пристально всматриваюсь в небо. Я гадаю, в каком из миллионов миров обо мне помнят. Ведь они обещали не забывать!
Все равно не угадаю. Возможно, Батя с девчонкой так далеко, что их звезду от нас и не видно вовсе. И Вовчик... Но он, наверно, еще дальше.
И почему-то до сих пор не верится, что мы попрощались навсегда. Да, у Контролеров больше нет Линзы. Но у Бати-то она есть! Иначе как бы он смог вернуть из небытия мой «Москвич»? Я ручаться готов, что Батя все восстановил и, возможно, даже опять что-то затеял.
Поэтому, когда вечерами с причала бьют вверх прожекторные лучи, у меня от волнения замирает сердце. Все время кажется, что это свет Линзы, пробившийся из неведомых далей. Очень похоже. Добрый это свет или злой, я судить не могу. Свет, он и есть свет, а остальное решают люди.
Все у меня в жизни наладилось, все устаканилось, все катится по своим рельсам. И кошмары по ночам уже не мучают, и кузнечики за каждым кустом не мерещатся. А все равно неспокойно мне.
Я не просто смотрю в небо. Я чего-то жду. А чего в моем ожидании больше – надежды или тревоги, – этого я и сам не знаю.
