Андрэ Нортон - Звездные врата. Новая порода
17. Вторжение
— Никогда нам не сложить одно с другим!
Кинкар откинулся. На щеке у него поблескивала широкая полоса жира суарда, он случайно задел щеку рукой. Перед ним громоздилась головоломка из металлических обломков флаера. Все эти обломки принесли в крепость, и звёздные повелители и полукровки пытались восстановить машину, но получится ли, никто не был уверен.
Лорд Диллан вздохнул.
— Ты, наверное, прав, — согласился он. — Я учёный, но в технике не очень силён. Если бы только я помнил больше!
— и он провёл своей вымазанной в жире рукой по коротко подстриженным тёмно-рыжим волосам. — Пусть это послужит уроком для тебя, мальчик. Изучай всё, что можно, в юности. Потом может пригодиться. Я летал на таком… но восстановить его — совсем другое дело.
Лорд Джон, который лёжа осматривал части рамы, улыбнулся.
— Сплошная теория и никакой практики, Диллан? Нам бы сейчас руководство…
— С таким же успехом можно пожелать новый флаер, лорд, — Вулт встал и потянулся, чтобы размять затёкшие мышцы. — Дайте мне хороших мечников, и я возьму крепость. Не нужно будет собирать эти куски металла и обрывки проводов.
Лорд Бардон, который не принимал участия в их усилиях, заявив, что никогда не обладал склонностью к машинам, рассмеялся.
— А где мы возьмём этих мечников, Вулт? Хочешь заклинанием превратить в них деревья? Судя по всем данным, прямое нападение на этот раз не приведёт к успеху. Интересно… — он разглядывал лежавшие перед ним части. — Этот рычаг слева у твоей ноги, Диллан… Он кажется мне связанным со стержнем, который только что прикрепил Джон. Только предположение, конечно.
Лорд Диллан подобрал рычаг и поднёс его к стержню. Потом серьёзно спросил:
— Ещё какие-нибудь предположения, Бард? Теперь ясно, кто здесь механик.
Кинкар пришёл в возбуждение.
— Смотри, лорд! Если это подходит, тогда подходит это и это, — он сложил части. Ему не было знакомо звёздное волшебство, но когда части соответствуют друг другу, он это видит.
Диллан в знак поражения насмешливо поднял руки.
— Похоже, совершенно необученные для такой работы разберутся в ней лучше. Малые знания не помощь, а помеха. Давайте, дети. Посмотрим, что вы сможете сделать без моего вмешательства.
В конце концов после долгих трудов им удалось собрать флаер.
— Остаётся вопрос, полетит ли он, — подвёл итог лорд Бардон.
— Есть только один способ проверить это, — прежде чем кто-либо успел возразить, лорд Диллан сел за приборы управления. Но когда его рука протянулась к кнопкам, рядом оказался Кинкар, который чувствовал, что должен принять участие в испытании.
Может быть, Диллан и приказал бы ему выйти, но было уже поздно: звёздный повелитель небрежно нажал нужную кнопку, и они поднялись — не с той ужасающей скоростью, как в прошлом полёте Кинкара, но медленно; машина негромко гудела.
— Ну, по крайней мере не взорвалась сразу, — заметил лорд Диллан. — Хотя я не стал бы на ней участвовать в гонках…
Теперь они зависли над башнями крепости. И Воркен, увидев, как они пролетают мимо её насеста, тоже поднялась в воздух и принялась кружить вокруг машины, испуская удивлённые крики. Людей идущих, людей, едущих на лангах, она понимала, привыкла к такому. Но люди в её собственной стихии — это совсем другое дело.
Кинкар, слишком хорошо помнивший нападение горною са-морда, попытался отогнать её. Воркен не способна своим весом разбить флаер, как тот гигант. Но если она вцепится лорду Диллану в лицо, то может всех погубить. Её круги становились всё меньше, любопытство побеждало осторожность. И вот она села на спинку сидения и просунула между ними длинную шею, интересуясь, что будет дальше.
— Одобряешь? — спросил у неё Диллан.
Она что-то пропищала, словно отбрасывая глупый вопрос. Видя, что она спокойна, Кинкар больше не пытался убрать её.
Диллан осторожно начал испытывать восстановленную машину. Она с задержкой отзывалась на повороты и изменение скорости, но всё-таки поддавалась управлению. И Диллан посчитал, что ею можно воспользоваться для осуществления их плана. Пролетев над долиной, которую сторожит крепость, и сделав круг над горами, он со слабым ударом, но достаточно надёжно посадил флаер во дворе.
— Не в лучшей форме, но доставить нас сможет… — огласил он вердикт жителям крепости и туземцам из четырёх освобождённых партий рабов. Лучники из крепости теперь постоянно следили за горной дорогой и освобождали всех несчастных, которых проводили по ней.
Этими людьми командовал Капал. Из тех освобождённых, в ком оставалась сила духа и стойкость, он постепенно создавал боевую группу. Часто приходя в отчаяние, он тем более упорно обучал их, чем меньше они соответствовали его представлениям и надеждам. Он с готовностью ухватился за луки и теперь неустанно тренировал своих людей, в том числе нескольких женщин из числа рабов, и требовал изготовить ещё. Он настаивал, что пришла пора ему возглавить поход.
— Всё дело в том, лорд, — он накануне вечером отыскал лорда Бардона и принялся уговаривать его, — что эти люди слишком долго были рабами. Они думают как рабы, считают, что никто не устоит перед Тёмными. Но дайте им хоть раз захватить этих слуг-погонщиков рабов или ещё лучше окрасить свои стрелы кровью этих пожирателей грязи, и они станут совсем другими. Они должны испытать вкус победы, и тогда снова смогут посчитать себя людьми!
— Если бы у нас было время, я бы согласился, Капал, потому что ты говоришь как вождь, понимающий, как вдохновить людей и научить сражаться. Но времени у нас нет. Если Тёмные обнаружат нас, мы будем уничтожены, лишённые даже возможности встретиться в честной схватке. Нет, мы должны действовать быстро, уверенно и безжалостно. И как можно скорее!
Ключ к тому, что может стать их единственным шансом, подсказал Катал. Изредка все Тёмные собираются в городе своих кораблей-башен. Несмотря на междуусобицы, на вражду и ссоры, они по-прежнему поддерживают общение, обмениваются припасами, новостями и людьми.
Над туземными традициями они смеются, топчут их, когда обнаруживают, но сами не свободны от символических празднований. И всегда отмечают они годовщину своей высадки на Горте. Для этого они собираются со всей планеты и устраивают двухдневный праздник. Он редко проходит без кровопролития, хотя дуэли не одобряются. Туземцы в этом празднике не участвуют, им запрещено даже приближаться к кораблям-башням на день пути. И они знают, что лорд может не вернуться с такой встречи, и его владения переходят к другому.
— Мы надеемся, что они таким образом когда-нибудь истребят друг друга, — говорил Катал, — используя свою мощь против своих же. Но такие перемены всегда заканчиваются для нас плохо, потому что не возвращаются обычно те лорды, которые правят нами более мягко и терпимо, а их владения получают самые безжалостные. А в последние годы таких перемен стало совсем немного…
