Сергей Щепетов - Люди Быка
Будущему пленнику этой задержки хватило, чтобы принять решение – весьма, впрочем, сомнительное: «Природа очень слабо вооружила предков человека – не дала им ни когтей, ни клыков, ни рогов. Человек, конечно, исхитрился – научился убивать при помощи «посторонних» предметов. Воевать «голыми» руками он стал очень поздно – уже в классовом обществе, наверное. До моего появления здесь кулак в качестве оружия никем всерьез не воспринимался – рискнуть?»
В общем, когда воин подошел и поднял руки с петлей, голову Семен слегка отклонил и, с небольшим разворотом корпуса влево, не ударил, а как бы хлестнул предплечьем и тыльной стороной кулака по нижним ребрам. Прием простой и эффективный, но в мире будущего он «проходит» редко, поскольку мало-мальски знающие люди ребра противнику стараются не подставлять.
Парень согнулся пополам, а Семен принял прежнюю позу, буквально чувствуя, как под лопатку ему входит кремневый наконечник стрелы. Он даже зажмурился от ожидаемой боли, но ничего не случилось. «А ведь и они „понты" кидают! – мелькнула мысль. – Луки у них очень серьезные, но стрелять из них сидя верхом нельзя! Слишком у быков спины широкие! Чего же я…»
Вожак еле заметно кивнул, или это только показалось. Резкое движение противника Семен заметить успел – ждал чего-то подобного. Пострадавший воин разогнулся и взмахнул рукой. В этой его руке был зажат обратным хватом… Кинжал? Стилет? Заточка? В общем, что-то костяное, узкое и острое…
Наверное, нападающий еще не оправился от болевого шока, так что действовал не слишком быстро и точно. Семен чуть прянул в сторону, пропуская оружие мимо, и, почти без замаха, ударил правой в голову – куда-то в область уха. И попал! «Знал бы, что не промахнусь, бил бы сильнее, – мелькнула мысль. – Добавить?»
Противник качнулся в сторону, но на ногах устоял. Прекращать атаку он не собирался, хотя, похоже, оказался в нокдауне. Руку его с кинжалом Семен перехватил и медленно, но мощно ударил ногой в челюсть снизу. Поставить блок противник даже не попытался, хотя блокировать и уклоняться от таких «неквалифицированных» ударов умеет любой мальчишка после месяца занятий каратэ-до. Этот же, после секундного размышления, рухнул на спину, переломав, вероятно, половину стрел в колчане. Кинжал свой, правда, из руки он так и не выпустил.
– Отдохни! – сказал Семен и вновь сложил руки на груди. Теперь он уставился в глаза вожаку. Некоторое время они «мерялись» взглядами, а потом Семен заговорил по-русски:
– Что уставился, рожа первобытная? Задницу-то не натер без седла? Или у тебя там мозоли? Слезай, если не трус, – и тебе морду набью!
Тон был надменный (весьма) и насмешливый (чуть-чуть). Предложение же что-то сделать, чувствовалось, наверное, достаточно явно. Вожак ничего не ответил, взгляд не отвел и выражение лица не изменил. Он слегка пошевелил ногами, и бык под ним сделал шаг вперед. Потом еще один.
«А ведь он в холке с меня ростом! – в некотором смущении подумал Семен. – Бодаться собрался? Рога, однако, не опустил – острия смотрят вверх. С морды свисают слюни… Чего он прет?! Хочет увидеть, как я буду пятиться?»
Что-то в мозгу у Семена замкнуло, щелкнуло и блеснуло – последней надеждой. Глядя меж рогов в лицо всаднику, он сунул руку в карман, зачерпнул горсть соли и протянул вперед – в сторону бычьей морды. Так он простоял, наверное, секунды три-четыре, а потом почувствовал кистью горячее дыхание животного и скосил на него глаза. Бык втянул воздух, склонил голову, показался огромный красный язык и… лизнул ладонь! Точнее, разом слизнул то, что на ней было! Половину, правда, просыпал…
Семен сунул перепачканную слюной руку в карман и достал остатки соли, вновь протянул. Бык лизнул раз, лизнул два, лизнул три – уже пустую ладонь. Чуть приподнял голову, шумно вздохнул, переступил ногами, придвигаясь еще ближе, и…
И, потянувшись вперед, принялся Семена обнюхивать!
– Нету больше! – сказал друг животных, разводя руками. – Вот смотри!
Он сунул мокрую ладонь в карман, пошарил там и показал ее – пустую – быку. Тот вновь начал облизывать – на пальцы налипли крупинки соли.
«Ну и язычок у него! – восхищенно подумал Семен. – Недаром говорят, что лучший язык для общения – это… говяжий!»
– Хоро-оший бычик! – сказал Семен и погладил зверя по морде. – Хоро-оший, маленький такой, мясистенький! Ты не будешь бодать дядю Семхона? А то дядя Семхон тебе рожки обломает. Хороший бычик, хороший…
– «Дай еще!» – как бы расслышал он молчаливое требование.
– Нету, – повторил Семен. – Кончилась соль. Но если твои ребятки меня не зарежут, я тебе потом еще принесу – правда-правда, целый карман!
– «Принеси… Не убьют…» – прорисовались в мозгу Семена смутные «мыслеобразы». Он даже решился почесать быка за ухом, за что чуть не поплатился – тот попытался лизнуть его в лицо.
Идиллия продолжалась недолго – за спиной прозвучала фраза, несомненно являющаяся приказом. Семен решил не оглядываться и не реагировать. Его спина была не защищена, но он чувствовал (или только хотел?), что в компании быка он в относительной безопасности.
Как оказалось, команда относилась не к нему – всадник, которого Семен принял за вожака, спрыгнул на землю, снял со спины зверя некое подобие переметной сумы и кивнул на освободившееся место. А Семен чесал быку подбородок:
– Хоро-оший бычик, хоро-оший! Вон дяденька слез с тебя – легче стало? Да ты и не заметил его, наверное – такой малюсенький, да? Чего-то он хочет от меня – чтоб на тебя сел, да? А ты будешь меня слушаться? Хороший бычик, хороший…
Семен подошел к быку сбоку и застыл в растерянности: «Как на него влезть?! Как слезают, я видел, а как садятся? Перегиб спины на уровне глаз, и спина эта, как минимум, вдвое шире, чем у лошади! И разумеется, никаких стремян! То есть упряжи вообще нет! Хоть лесенку приставляй, да где ее взять?! Вот это бином Ньютона… А ведь на меня смотрят – надо что-то делать! Я ж не акробат…»
Он чуть отошел назад, разбежался на три шага и, ухватившись руками за жесткую шерсть, прыгнул вверх, забрасывая вперед правую ногу.
«Смог!» – мелькнула радостная мысль, когда он оказался наверху. Увы, эта мысль лишь мелькнула – Семен перестарался. Инерция прыжка оказалась слишком большой, и он, не удержавшись, полетел вниз – на другую сторону…
Ему вроде бы удалось сгруппироваться и приземлиться без травм – во всяком случае, вывихов, переломов и растяжений в первый момент Семен не ощутил. Пока он приходил в себя, пока поднимался на ноги, раздался новый звук.
Это был смех.
Когда Семен осознал, что над ним смеются, он ощутил такой приступ стыда и обиды, словно… В общем, унижение было настолько ослепительным, что он и сам не понял, как оказался на бычьей спине.
