Анна Старобинец - Икарова железа (сборник)
– Евгения, вы не слушаете… Вам разве не интересно…
– Мне интересно, – Женя медленно пошла наперерез Виноградову.
– Недоразвитый… – зашуршали за спиной голоса мамаш.
Не надо, не надо. Не надо с ним разговаривать. Надо просто уйти.
– Отстаньте! – шарахнулся Виноградов. – Я бабушку позову.
– Коля, мне нужно с тобой поговорить, – очень тихо, чтобы мамашки ее не услышали, произнесла Женя.
– Мы с Егоркой не хотим говорить. Вы нас выгнали.
– Прости… простите. Я была не права. Пожалуйста, Коля.
– Нет, – он попытался ее обойти.
– А как же доброе дело? Помнишь, как в сказке? В награду за то, что я за тебя заступилась…
– Егор говорит, вы не дали ему сделать доброе дело. Теперь он вам ничем не обязан.
– А ты не мог… вы не могли бы поговорить со мной просто так? Что ты имел в виду, когда сказал, что Тасиного папы нет? Пожалуйста, это важно. Просто у нас… кое-что случилось. Я испортила «Споки».
Виноградов сощурился – недобро, по-взрослому, – и наклонил голову набок. Потом кивнул и глянул на Женю с кривой улыбкой:
– За просто так ничего не бывает. Особенно в сказках. Но если вы исполните нашу просьбу, мы ответим на три вопроса.
– Хорошо, – согласилась Женя. – Что я должна сделать?
Ну что за бред. Зачем играть в какие-то дурацкие игры с больным ребенком…
– Скажите, громко, чтобы все слышали: «Я испортила чертов «Споки»!»
– Зачем?!
– Допустим, чтобы Егорка повеселился.
– Нет. Этого я делать не буду.
– Ну, как хотите, – Виноградов быстро зыркнул по сторонам и направился обратно, к школьным воротам.
– Ты не идешь на урок?
Он повернулся:
– Вы так ничего и не поняли. Там нет никакого урока.
– А что там есть? – тупо спросила Женя.
– Там игрушки.
– Какие игрушки?
– Такие, как ваша Тася.
Она смотрела, как Виноградов уходит, а позади нее мамаши смотрели, как она смотрит.
– Евгения, вы нас прямо пугаете. Зачем вы с ним разговаривали?
– …Вы ведь знаете, что он – отказник.
– …Его нужно изолировать.
– …Такие, как он, опасны для таких, как мы и наши детки.
игрушки, такие, как ваша Тася
Она повернулась к стае:
– Какие «такие» – мы?
Мамашки переглянулись.
– Мы – люди, которых осчастливила компания «Нянюшка», – сказала Наталья Михайловна торжественно и звонко, как вожатая на пионерской линейке. – Люди, у которых есть «Споки».
– «Споки» дарит радость каждому человеку! – отрапортовала Мария.
– …«Споки». Изменит мир к лучшему.
– …«Споки» решит все проблемы и принесет в ваш дом праздник.
– …«Споки». Больше, чем просто игры.
– Теперь вы, – Наталья Михайловна дотронулась до Жениного плеча. – Почувствуйте радость. Скажите про «Споки» несколько теплых слов! Ну? «Споки»… – она выжидательно улыбнулась. – «Споки»…
– Я испортила чертов «Споки», – сказала Женя.
Виноградов ждал ее за школьной оградой.
– Три вопроса, – деловито произнес он. – И давайте уже быстрее.
В голове гудело. Мысли сталкивались и долбились в невидимую преграду, как жуки в банке.
– Почему тебе не продали «Споки»? – брякнула Женя.
– Глупый вопрос, – прокомментировал Виноградов. – Но Егорка говорит, что это нормально. В сказках тоже сначала всегда задают какой-то глупый, бесполезный вопрос… Мне не продали «Споки» из-за Егорки. Потому что им нужны свободные дети, чтобы в них спокойно играть, а я уже типа занят. Та тварь сказала, я уже принадлежу кому-то. Но это неправда. Мы с Егоркой – друзья, он мне не хозяин, у нас равноправные…
– Какая… тварь?
– Это второй вопрос. И уже не такой глупый. Но мы с Егоркой ответ на него не знаем. Только знаем, что эти твари, которые продают «Споки» и потом через них управляют людьми, – сами они точно не люди. Возможно, инопланетяне. – Виноградов рассеянно засунул указательный палец в ноздрю. – Ну, или, там, роботы…
– Ты сказал, Дани нет.
– Вопрос?
– Даня – мой муж. Тасин папа. Кто… Что он такое?
– Он ничто. То есть, наверное, он где-то и правда есть, а может быть, умер, об этом мы ничего не знаем. Но он не вернулся. Егор говорит, его нет в вашем доме. Он просто элемент игры про волшебную фею, которая исполняет желания. Его создала Тася. Она учится делать все более сложные штуки по мере того, как игрок выводит ее на новые уровни. Это был ваш последний вопрос.
– Что мне делать?!
– Вы уже задали три вопроса. Егорка устал. Он хочет гулять. Он не хочет рассказывать, как справиться с тварью.
– Сам ты тварь, – прошептала Женя. – Сам ты тварь, сам ты сумасшедшая тварь!
– Егорка обиделся, – констатировал Коля. – Он больше вам никогда не поможет.
Виноградов вытащил из носа бурую козявку, пристально ее рассмотрел и скатал пальцами в шарик. Снова внимательно изучил, словно этрусский жрец, гадающий по внутренностям животного, и засунул в рот.
– Сегодня что-то случится, – он сделал глотательное движение. – Сегодня вас попутает бес.
Она смотрела, как он косолапо уходит, держа за руку пустоту, которая была ему другом.
12
– Мы понимаем вашу озабоченность, но возврат и обмен товара не производится, – пропела девушка в розово-золотистом костюме феи и переливающемся платке.
– Мне не нужны деньги, – сказала Женя. – Не надо возвращать деньги. Хотите, я даже добавлю еще вот эти, – она потрясла конвертом. – Только отключите моего ребенка от этой вашей системы!
– Какой системы? – изумилась девушка-консультант. Из-под платка выбивалась белая и сухая, сожженная перекисью прядь. – Что значит «отключить»? С первых дней использования игровой приставки между ребенком и «Споки» возникает сильная ментальная связь…
– Это я уже слышала.
– …Эта связь не вредит вашему чаду…
– Ты можешь заткнуться? – взвизгнула Женя. – Робот! Чертова кукла! Верни мне ребенка! Верните мне мою дочь, нормальную, полноценную дочь!
– Возврат товара не производится, – спокойно сказала «фея». – Ваше поведение неадекватно. Ваше состояние нестабильно, – она заправила прядь в платок. – Мы вынуждены будем принять меры.
Что-то в этом жесте, одновременно мягком и механическом. Что-то в ее позе. Не слова, нет, а пластика анимационного 3D-персонажа – вот что было последней каплей. Женя вцепилась в блестящий феин платок и сорвала с ее головы. Схватила за волосы – сухие белые патлы. Дернула со всей силы. Хотелось услышать пластмассовый треск, звук рвущихся ниток. Хотелось оторвать эту кукольную башку, и вытащить вату, или поролон, или гранулы, или чем она там набита внутри, и разбросать по офису «Нянюшки»…
Треск и правда был – едва слышный электрический стрекот. По руке, по обеим рукам, по телу прошла волна боли, докатилась до ног и снова рванула вверх, в солнечное сплетение, в пищевод, в горло, в десны и зубы.
