Артем Каменистый - Четвертый год
– Мы уже с Монахом в дружбе, что ли?
– Не друзья, но и шипеть в такое время друг на друга тоже не дело. Олег, тебе командовать нашими силами в этот раз. Я бы пошел сам, но поселок не оставишь… Тут же гнездо змеиное: стоит их оставить на день без присмотра, как грызня начинается. Не будь хайтов, давно бы уже душить друг друга начали… Вот же гнилая природа человеческая… без интриг никак не могут…
– Тут я с тобой согласен. Да и мне проще с хайтами сладить, чем тут с вашими заморочками разбираться.
– Вот и я о том же – нельзя мне поселок бросать. Без меня развал начнется. Тут без крепкой руки толку не будет… Так что воевать тебе придется… тебе… Но знай, если совсем туго там станет, хватай всех, кто на ногах будет, и гони сюда. Стены у нас крепкие, припасов хватает – взять нас здесь непросто будет.
– Добрыня… если хайты решат за поселок взяться всерьез, то поселку хана. Сам понимаешь.
– Ты не каркай раньше времени! На худой конец, попробуем удрать пониже… если уж совсем туго будет.
Олег кивнул:
– Это более реальный вариант. Тем более у меня теперь там кое-какие знакомства неплохие есть.
– Вот и чудненько. А теперь давай рассказывай. Про все рассказывай, что видели вы там и что делали. И список дай привезенного.
* * *Макс пришпорил лошадь, заставляя животное двигаться еще быстрее. Несчастная кобылка коротко, с укоризной проржала: «Куда уж быстрее, хозяин?»
– Давай, милая! Минутку еще потерпи!
Погоня уже дышала в затылок: десяток всадников с гиканьем и улюлюканьем неслись за ненавистным стрелком. Неплохо он им сегодня кровь попортил: снял одного наповал, а еще двое как минимум не скоро поправятся. Неудивительно, что их товарищи так разозлились.
Обернувшись, Макс увидел, что передний преследователь готовит аркан. Похоже, живьем решили лучника взять, чтобы не спеша, с фантазией выразить ему все свое недовольство за подлые стрелы из лесной чащи. Эх, уметь бы стрелять из лука за спину, да еще на полном скаку! Сейчас бы он им показал! А так лишь кулак с выставленным средним пальцем показать можно, что Макс периодически и проделывал.
Умная лошадка дорогу помнила и заранее пошла впритык к кустам, чтобы не занесло на резком повороте тропы. Аккуратно пройдя сквозь ряд бойцов Кабана, кобылка остановилась, недовольно зафыркала – по рабочему положению мушкетов она догадывалась, что сейчас начнут стрелять, а стрельбу она не любила.
Разгоряченные преследователи вынеслись из-за поворота. Самые шустрые успели осадить лошадей, пытаясь повернуть назад, но куда там – от картечи не уйти.
Мушкеты выплюнули клубы дыма, свинец выкосил всех всадников подчистую. Лишь один, на хромой лошадке, избежал общей участи, потому что сильно отстал. Он даже не показался из-за поворота – что такое мушкеты, конные разбойники уже знали и улепетывали при одном намеке на выстрел.
Макс вновь пришпорил лошадку:
– Ну, родимая, давай-ка догоним этого хромого!
Вырвавшись из-за поворота, Макс осадил кобылку – догонять уже никого не надо. Конь стоял без седока, седок валялся в паре шагов, выставив в небо древки парочки стрел. Над телом стояли два мрачных кшарга: один уже в годах, седой до последней волосинки, второй почти ребенок. Оба держали луки с непринужденностью, свидетельствовавшей о немалом профессионализме. Не зря про местных кшаргов говорят, что, пока возле беременной не положить лук, ребенок даже не подумает выбраться.
Поприветствовав лесных жителей взмахом руки, Макс вежливо поблагодарил:
– Спасибо за помощь. Можете забрать себе его лошадь и вещи.
Старший с достоинством кивнул:
– Если дают, то возьмем, конечно, – почему бы и не взять. А благодарить нас не стоит, восточных жаб мы всегда готовы стрелой угостить.
– Знаю. Не любите вы их. Ваши частенько нам помогают. Вы не знаете, есть ли еще поблизости их отряды? Мы в этих тропах запутались, да и следы повсюду, не понять, куда пошли.
Пацан указал рукой куда-то на север:
– Там они!
Старший отвесил ему подзатыльник:
– Цыц, недоросток! Старшие разговаривают!
Обернувшись к Максу, кшарг добавил:
– Он верно сказал. Все эти свиные отбросы, что здесь грабеж затеяли, вчера на Север потянулись, к имперской дороге.
– Что за дорога? Где она? Да и откуда тут дороги?
Кшарг почесал затылок:
– Если по чести, то нет там, конечно, никакой дороги. Когда-то вроде бы была, кое-где, говорят, если копнуть немножко или мусор раскидать, можно увидеть мощенную камнем дорогу. Но давно ее забросили, очень давно. Сожрал ее наш лес. Одно название осталось – имперская дорога.
– Ясно. И далеко она отсюда?
– Да через Зеленушку переправиться надо, и аккурат под холмистой гривой она вроде и шла раньше. Шакалы из королевств туда часто посылают своих солдат, чтобы хайтов пощипать в четвертый год. Говорят, если им здесь хорошую трепку задать, то они меньше разорения на Востоке причиняют. Думаю, в этих словах правда есть – сил у них меньше остается, чтобы на Восток посылать. Хотя, по мне, так пусть их на Востоке и встречают, у своих земель, а к нам не лезут. У этих барончиков да герцогов поход к Фреоне – это вроде как прогулка. Украдут все, что успеют, снимут башку зазевавшемуся триллу, а потом четыре года у себя там песни поют, как они мир от нашествия Хайтаны спасли. Жабьи дети…
Кабан, подойдя к Максу, поинтересовался:
– Что это ты так заслушался?
– Эти кшарги говорят, что всадники на Север ушли. Очевидно, там их главные силы.
– Ну и хрен с ними, нам же проще. Пусть с ними теперь Монах там разбирается – это его проблема.
– Кабан, у Монаха теперь нет своих проблем… Почти все его проблемы автоматически становятся нашими… Да и дожди вот-вот зарядят… чую я… А с ними начнется самое главное… сам знаешь…
– Это пусть начальство думает, что дальше делать. Если эти разбойники нашу землю покинули, нам назад надо идти. Не знаю, как ты, а меня достала постоянная беготня по этим дебрям. Да и комары уже литра два кровищи высосали – морда от укусов так распухла, что при каждом шаге колыхается.
– К Кругу пойдем или по тропе вдоль берега?
– Давай по берегу. Может, наших рыбаков углядим или еще кого-нибудь знакомого, да и пошлем на правый берег, чтобы нам корабль выслали. Эй, ребята, вырежьте конинки помоложе на ужин!
Сплюнув, Кабан буркнул:
– Достала уже эта конина. Уходим быстрее, пока я на человечинку не соблазнился. Надеюсь, кшарги эту падаль зароют… А не зароют, так бог с ней – воронам тоже чем-то питаться надо.
* * *Проснувшись, Добрыня не сразу понял, что его разбудило. Может, просто кошмар приснился? Покосившись в окошко, затянутое пластиковой пленкой, увидел красные отблески. Сонливость как рукой сняло. Поспешно запрыгнул в штаны, напялил грубые кожаные чуни, так и выскочил за порог.
