Джоан Холли - Летающие глаза
- У меня нет работы.
- Ты сейчас просто обескуражен. Разве ты не знаешь, Линк, что если и осталась какая-то надежда, то это надежда на тебя. Ты - единственный человек, вступивший в контакт с Глазом, который смог противостоять этим существам и вернуться живым. Никто другой не может сделать того, что можешь ты. Ты знаешь такие детали, о которых больше никто не имеет понятия. Ты испытал то, о чем другие только слышали из вторых рук. Если уж на то пошло, то никто другой не смог бы уйти, хлопнув дверью, как сделал это ты.
Он смотрел на нее, впитывая то, что она говорила и анализируя. Что-то зашевелилось в нем в ответ на ее слова, потому что она проявляла такое понимание, которого он от нее не ждал. Ему захотелось выразить это, но он смог выжать из себя только такие слова:
- Ты изменилась, Келли. Поразительно.
- Я тебе толкую об этом все время. - Она села рядом с ним. Он не отклонился. Ее рука легла на его руку, а затем ее руки обвились вокруг него, и он прижал ее. Его чувство вины угасло в этих объятиях. Он выплатил свой долг.
Она шепнула ему на ухо:
- Я думаю, мы достойны друг друга теперь. Мы выросли оба и мне многое нужно еще сделать.
- И мне, - ответил он. - Я наконец обнаружил у себя слабости и что самое удивительное, это не сделало меня уязвимым.
Он поцеловал ее, затем прижал к себе. Все, о чем он мечтал несколько недель назад, стало внезапно принадлежать ему. Рожденное из ужаса, вины и отчаяния оно принадлежало ему. И от этого их любовь была еще прекраснее.
- Мне теперь не хочется никуда идти, - сказал он ей.
- Нет, Линк. Сегодня вечером мы никуда не поедем. Но завтра я должна буду отвезти тебя к Иверсону. Ты обещаешь мне, что поедешь?
17
Лаборатория была пустынна, в ней находилась только дежурная команда, но сегодня утром эта пустынность не вызывала чувства одиночества у Линка. Он был все еще обескуражен, но не одинок. Келли заполнила в нем брешь.
Он прошел вдоль холлов, заглянул в помещение, где находился реактор, в поисках Иверсона, питая при этом противоречивые чувства. Он остановился в комнате искусственной гравитации. Это было настоящее сердце их лаборатории. Остальная часть лаборатории - это был придаток, построенный, чтобы поддерживать основную ее часть. Именно этой комнате отдал свое сердце и любовь Иверсон. Эта комната была кульминацией многих лет работы, центром, которому многие отдали свои жизни, и надеждой для будущих космических путешествий. Спроектированная для создания гравитации, она уже практически успешно работала. Принципы, изучаемые здесь и использующиеся в космических каютах, делали путешествие человека к звездам вполне терпимым.
Теперь Линк задумался о том, состоится ли когда-нибудь еще такое путешествие? Пришельцы из космоса прибыли к ним и собирались истощить их Землю.
Звук открываемой двери привлек его внимание и он увидел Иверсона, колеблющегося, не вполне уверенного в том, что нужно сказать сейчас.
- Вы также, Док? - пробормотал Линк.
- Я? Ты имеешь в виду, что меня тоже потянуло в эту комнату. Да. Я предполагаю, что пришел сюда как склонный к меланхолии свидетель конца этой комнаты и всего другого, над чем мы работали. Я не ожидал встретить тебя.
Линк сделал попытку принести извинения, что он делал исключительно редко в своей жизни, а потому неуклюже.
- Если вы позволите, доктор Иверсон, я бы хотел вернуться в лабораторию. Не то, чтобы от меня была сейчас какая-то польза, но я хочу быть здесь.
- Позволить тебе? - Иверсон вошел в комнату. - Я пытался связаться с тобой шесть раз вчера вечером, чтобы просить тебя вернуться.
- Я надеюсь, что вы не питаете надежды, что я могу вытянуть всех из этого несчастья?
- Я думаю, что я еще верил в это - вчера вечером, - заметил старик. Но глядя на тебя, я вижу, что у тебя такой надежды нет. Все же я рад, что ты здесь. А я не мог бы сказать этого месяц назад.
Линк кивнул.
- Я понимаю. Я всегда был для всех сотрудником, который может решить любую проблему, но не очень хорошим товарищем. - Он изменил тему, стараясь уйти от трудной проблемы, которую они затронули. - Какая выработана теперь программа?
- Придерживаемся все того же плана. Завтра будем взрывать первую бомбу. Из Вашингтона получено добро. Коллинз все еще надеется, что взрыв уничтожит Глаза.
- Конечно нет.
- Я знаю, но люди не расстаются со своей последней надеждой так просто. Меня тревожит то, что мы не успеваем закончить эвакуацию. Мы сняли все ограничения. Люди могут уезжать, как они хотят. Но ведь есть такие, которые не хотят уезжать или не могут по каким-то причинам.
- А еще есть те, которые находятся в дыре, - добавил Линк.
Иверсон мерял комнату шагами.
- Это тяжелый удар для старика, Линк. Вся моя жизнь - в этой комнате, тридцать лет моей жизни. Я начал изучение проблемы искусственной гравитации много лет тому назад, работая на стороне, за собственный счет, потому что не мог получить субсидий на эту работу. И вот теперь, когда цель уже просматривается и я получил полную поддержку, и даже "зеленую улицу" для своих работ, все это разваливается в прах. Это не очень здорово, правда?
Иверсон в этот момент выглядел старше, чем когда-либо, весь в морщинах, с влажными глазами.
- Я знал, что никогда не смогу полететь с ними, - продолжал Иверсон. - Я даже не мечтал о реальном выходе в космос. Но я хотел помочь людям выйти в космос, чтобы послать с ними частицу своей души.
- Мы все в одной лодке, Док. Мы должны смотреть грубым фактам в лицо - мы все теперь никому не нужны. Монстры захватят наш мир, а гравитация это как раз то, что менее всего им нужно. Они считают, что и так на Земле слишком большая сила тяжести.
- Да, огромные слизняки. Земля - не для них! Разве они не понимают этого? Земля - не мертвый, радиоактивный мир, который им нужен!
- С другой стороны, - размышлял Линк, продолжая свое направление мыслей, - если бы Глаза знали об этой комнате, они потребовали бы использовать ее в своих интересах. Здесь, включив обратный механизм, можно было бы уменьшить силу тяжести, и пришельцы почувствовали бы себя комфортно.
- Но наша установка не работает в обратном направлении.
- Я знаю. Но вы можете доработать ее и она будет так функционировать. По крайней мере вы сможете спасти свое детище, свою работу. - Он предлагал старому человеку любой пришедший ему в голову вариант, лишь бы с его лица исчезло выражение смертельного отчаяния.
- Я не потрачу ни минуты своего времени для того, чтобы помочь им приспособиться к нашему миру. Лучше я погибну вместе со всеми представителями человеческой расы.
Но Линк больше не слушал Иверсона. Его мозг уцепился за обрывки собственных слов и пытался выкристаллизовать из них новую идею. Он сел и резко выпрямился.
