Сакё Комацу - Похитители завтрашнего дня (авторский сборник)
Я вошел в дешевый бар, пристроился у края стойки и заказал виски с содовой. Давненько не бывал я в таких мостах, с тех самых пор, когда после совещания на улице Йоцуя-Самон-те меня приставили к Гоэмону и законсервировали вместе с моим подопечным. Прислушиваясь к болтовне пьяных посетителей с хозяйкой бара, я поднес стакан к губам и почувствовал, что голова у меня кругом идет.
Да, все началось с моей ссоры с Кисако. Я поехал в Йокогаму проветриться, выпустить пар, полюбоваться видом с прибрежного холма. Разве мог я тогда подозревать, чем окончится эта невинная прогулка?.. Тогда я был мелким служащим, из тех, которым цена пол-иены за сотню. Был марионеткой массового производства, изо дня в день повторявшей одни и те же заученные движения между двумя щелчками табельных часов. И все же я жил легко и бездумно, обремененный лишь двумя заботами — прибавкой к жалованью и женитьбой. Порой перекидывался в картишки, изредка ходил на скачки. И в том и в другом случае проигрывал или выигрывал жалкие гроши. Одно время был горячим болельщиком профессионального бейсбола. Иногда спьяну покупал дешевых женщин. В кабаках вместе с сослуживцами разделывал под орех начальство. Как только проносился слух, что где-то показывают стриптиз для узкого круга или фривольный фильм, — как правило, пленка была настолько затертой и старой, что вместо голых красоток мелькали расплывчатые уродливые силуэты, — несся туда сломя голову. Нередко оказывался на мели, забирал вперед жалованье, в конце месяца со скрежетом зубовным, как и все мне подобные, платил долги в кабак и делал очередной взнос за купленные в рассрочку вещи. Когда выпадало несколько свободных дней, заранее проклиная все на свете, зачем-то отправлялся в дальний турпоход с тяжеленным рюкзаком за плечами, чтоб ему ни дна ни покрышки! Жил сегодняшним днем, особенно не задумываясь, хороша или плоха такая жизнь. Жил, даже не пытаясь заглянуть в будущее, жил, ничем не отличаясь от других, в повседневных головокружительных хлопотах и беготне, жил обычной, неприметной жизнью.
Мне и во сне не снилось, что я, простой и беззаботный парень, вдруг влипну в такую историю.
Но сейчас что-то во мне изменилось.
Я был втянут в водоворот удивительных событий и за последнее время многое узнал. Очутился в таком положении, когда приходится думать о политике, о судьбах мира. А я был к этому совершенно не подготовлен. И самое главное — правда, понял я это не сразу, пожалуй, только недавно, — виновник всех скандалов и неурядиц, несуразный и диковинный Гоэмон слушался только меня и Кисако. Хитрый Тамура заметил это в первый же день и держал нас все время около Гоэмона. Как бы Тамура ни бил поклоны, вымаливая очередное чудо, Гоэмон всегда меня спрашивал: «Ну как, Тода, дружок, хозяин, братец, порадуем сегодня толстяка?»
Так что без моего ведома и согласия никаких чудовищных явлений не произошло бы.
Выходит, я имею отношение к невиданным в истории человечества событиям, перевернувшим весь мир.
Как же мне быть дальше?
Я почувствовал себя бесконечно далеким от всех этих веселящихся, праздных людей. Сердце сжалось от безысходного одиночества, тоски и страха.
Нет, размышлять о судьбах мира, о международной политике — непосильная задача для такой мелкой сошки, как я!
Если в ваши руки, руки простого, совершенно обыкновенного, ничем не выделяющегося из миллионов других парня, такого же парня, как я, отдадут будущее мира, что вы станете делать? Если от одного вашего слова будет зависеть…
Кто-то хлопнул меня по плечу. Я обернулся. Передо мной стоял заведующий техническим отделом «Универсала».
— Разве тебе положено пить в таком месте? — зав тяжело опустился на вертящийся табурет рядом со мной. Кажется, он был изрядно пьян.
— Не знаю, положено или не положено, но не пить не могу, — сказал я и влил в рот новую порцию виски с содовой.
— Понимаю тебя, прекрасно понимаю… — Он заказал себе виски. Секунду помолчал, обхватив голову руками. — Я тоже. Не признался тебе там, на башне. Ухожу из фирмы. Сегодня подал заявление.
— Уходите? Но почему?
— Прибор украли…
— Что?.. Какой прибор? — Я содрогнулся. — Прибор Гоэмона?!
— Да не ори ты! Конечно, это ужасно… Ведь они еще раз напали на лабораторию. Один прибор украли, другой уничтожили. Но не только из-за этого я подал заявление, — он усмехнулся с явным презрением к самому себе и залпом осушил рюмку. — Понимаешь, прибор, который мы сделали по указаниям Гоэмона, абсолютно ни на что не годился. Так… пособие для старших школьников…
— То есть как же это?..
— Видишь ли… В принципе Гоэмон все блестяще обосновал теоретически. Такая идея, что мы рты разинули. А когда начали конструировать… — Он безнадежно махнул рукой. — Ни-че-го не получилось! Ну, соорудили нечто вроде вибратора. И в этом вибраторе абсолютно никакого смысла. Ни на что он не влияет. Дикие явления происходили и происходят, он тут ни при чем.
— Очень интересно, — сказал я и почему-то облегченно вздохнул. — Но тогда каким же образом Гоэмон…
— Существует только одно объяснение, — зав проглотил вторую рюмку виски. — О черт! Как подумаю об этом, так и хочется напиться вдрызг! Ведь я инженер, понимаешь?
— Да в чем дело?
— Предупреждаю тебя, я все равно в это не верю, не могу поверить… — Он мрачно уставился на пустую рюмку. — Но ничего другого не придумаешь. Своего рода сверхъестественная сила…
— Гм… сверхъестественная… — Я помотал головой. — Что-нибудь вроде телепатического воздействия… или телекинеза?..
— Вот, вот… Говорят, не такая уж это чушь. Одно время даже в газетах писали, что на американских атомных подводных лодках ставили телепатические опыты. Мало того, «Дженерал электрик» всерьез изучает возможность отклонения ракет от заданного курса с помощью телекинеза… И все равно не могу поверить, враки все это… Но…
— Понял, теперь понял, — кивнул я, в шестой раз заказывая виски с содовой. — Вот, значит, почему можно заморозить напалм, бактериологическое оружие, отравляющие вещества. Скажите, вы верите этим слухам, будто изменяются химические свойства азота, содержащегося в порохе?
— Бред собачий! Сам подумай, азота ведь в природе полным-полно. Как же это может быть, что в порохе его химические свойства меняются, а в воздухе, например, не меняются? А в белках? Знаешь, сколько белков в человеческом организме?.. То-то и оно! С нашим телом пока ничего не случилось… — он пощупал свои бицепсы.
— Та-ак… Вот почему он даже ракетное горючее заморозил. Оно ведь состоит из жидкого кислорода и керосина. А при чем тут наука, сила науки? Оборотень он, «нечеловек», вот и все!
