Александр Карпенко - Гребцы галеры
- Не слышали мы ничего, - отозвался Рой, - может, опять селектор дурит?
- Сказки не рассказывай. На, держи лучше, - диспетчер сунула ему в руку вызов, - а ты, Шура, дуй в машину живее. Рат давно уже пищит - где, мол, мой фельдшер.
Вопреки заверениям Раи, мышка ждала меня абсолютно спокойно, не спеша крася коготки коричневым лаком из микроскопического флакончика.
- Ну вот, а я бежал зачем-то. Сказали, доктор от нетерпения икру мечет.
- А что, ты весь улов уже в одиночку сожрал и теперь хочешь, чтобы я дефицит пополнила?
- Да нет, там полно еще.
- Без нас-то не приберут?
- Я вроде замаскировал хорошо. В самую старую газету завернул и самый рваный и грязный пакет сверху надел. Уж если туда полезут - значит, планида наша такая. Лишь бы, пока кататься будем, не прокисла. А то зашлют невесть куда, так сам позвоню, чтоб съели. Не пропадать же добру!
- Не пропадет. Тут, верстах в пяти от базы, припал кто-то.
- Припал?
-Ага. Судорожный, стал-быть, припадок. Опять небось какой-нибудь синяк суррогатов взамен водки объелся.
- Я и смотрю, не торопишься.
- Торопиться? Пошто? Глядишь, пока доедем, очнется да уползет.
Рат как в воду глядела: неизвестного пьянчуги на месте не оказалось. Лишь бутылка из-под стеклоочистителя да сломанный пластиковый стаканчик скучали под кустом в компании вонючего рыбьего скелета. Промолвив пару слов насчет цен на бензин, Патрик развернулся.
- Зенит, мы свободны. Как бы это нам обратно на базу попасть? Начальнице отчет по Фестивалю рожать. - При упоминании о кровавом празднике у меня по хребту пробежала дрожь.
- Роды отставить. Вам в соседнем квадрате констатация.
- Ох уж эти упокойники...
Начальница ни с того ни с сего обозлилась:
- Ты-то что вздыхаешь? Тебе привыкать? Великий констататор - на три справки о смерти в Песках всего четыре патрона потратил, и то чужих!
Зачем она так...
Снова убитая женщина, и опять беременная. На сей раз маньяк растерзал жертву прямо на пороге ее собственного дома.
- Ударил камнем по голове, потом задушил вот этим. - Полисмен демонстрирует мне кусок капронового шнура, концы которого закреплены для удобства пользования на пустых катушках из-под ниток. - Ну, и все остальное...
Остальное таково: кривым сапожным шилом, тоже брошенным на месте преступления, изувер многократно протыкал живот задушенной, превращая его буквально в фарш. Нет, это не просто охотник за женщинами - его провоцирует на зверство именно беременность...
- Смотри, вторая за такое небольшое время, - бормочет Люси, заполняя бумажки.
- Третья, - угрюмо поправляет полицейский, - на прошлой неделе в Каменках вечером нашли зарубленную топором. Грешили на ревнивого мужа, но не подтвердилось - тот до поздней ночи гулял на крестинах у приятеля, его все время видели десятка три народу.
- И что, тоже беременная?
Офицер кивнул.
- Одна рука. Убивает он их по-разному, но живот у всех истерзан. Полицейский, не справившись с собой, извергает длинную нецензурную тираду. Извините, мэм. Нет терпежу. Ох, попадись он мне...
- Кто бы это мог быть? - недоумевала моя начальница. - Дичь какая-то. Природой генетически заложено - не трогать детенышей и беременных самок. Насколько ж психика должна быть вывернута у урода...
Полицейский вздохнул:
- Знать кто, давно б уж по всем дорогам патрули в лицо каждому прохожему заглядывали. Но ведь не видали его. Ни единого свидетеля - осторожен, скот. А слухи уже поползли, еще пара трупов, и такая паника начнется...
К нам подошел, пошатываясь, молоденький паренек в форме патрульного, вяло попытался козырнуть. Офицер ободряюще потрепал его по плечу:
- Ничего, сынок, держись. - Повернувшись к нам, пояснил: - Первое дежурство у парня, и сразу - вот эдак. Обалдел чуток с непривычки.
Молодой полисмен вспыхнул:
- И не собираюсь привыкать, сэр! Не для того я шел в полицию, чтоб равнодушно смотреть на подобные вещи. Я бы этих гадов своими руками... Нет, вру. Лучше всего - поймать сволочь, собрать всех родственников погибших да им его и отдать. А то суд там, лагерь... Пусть даже повесят - все равно мало! Слишком легко отделается!
Старший его коллега усмехнулся горько:
- Этого небось и судить не будут. Скажут, псих, мол, невменяемый, да вот им передадут, - кивок в нашу сторону, - на лечение якобы. Пулей таких лечить надо, а не уколами!
Я вполуха слушал их рассуждения, а в голове неотступно вертелись слова моего доктора: "Генетически заложено... Психика вывернута... Кто это мог..."
А ведь знаю одного, кто бы мог. И пытался уже.
- Люсь, пусти-ка к рации.
- Обожди отзваниваться, я еще карточку не оформила.
- Да я по другому делу.
Голос Лизаветы дрожал от возмущения:
- Нет, у тебя есть представление, сколько это будет стоить? Мы же можем на их телефонную сеть выходить только через ретранслятор военной зоны. Твоей получки не хватит разговор оплатить!
- Полиция оплатит.
- Это если твои домыслы подтвердятся. А ну как нет?
- Готов рискнуть. Не согласна, зови к рации старшего врача.
- Черт с тобой. Но учти, если что, заплатишь из своего кармана.
- Заплачу, заплачу. Соединяй скорее.
Закончив разговор, я подлетел к офицеру, уже распоряжавшемуся упаковкой тела в пластиковый мешок.
- Знаю!
- Что знаете, сэр?
- Знаю, чья это работа. Из психлечебницы два месяца назад сбежал... - И я начал выкладывать данные и описание сумасшедшего.
- Погоди, погоди, - вмешалась Люси, - так и мне он знаком!
- Еще бы не знаком! С твоей путевкой его и госпитализировал. За что я, по-твоему, выговорешник огреб?
Рат покачала головой:
- Надо же, кто бы мог предвидеть. Ну, бормотал он что-то про адские силы, но чтоб так... Кошмар!
Офицер, прервав на минутку доклад, прикрыл ладонью микрофон своей радиостанции:
- Вас благодарит лично начальник полицейского управления, сэр. Поисковые мероприятия уже разворачиваются.
Весьма довольный собой, я взобрался в кабину Патрик, провернув стартер несколько раз вхолостую, наконец завелся, вездеход тронулся. Пилот крутил баранку мрачно, время от времени косясь на меня и бормоча что-то себе под нос.
- Чем недоволен, родной? Что ты там шепчешь?
- Шура, а вы уверены, что не виновны во всех этих смертях?
- Боже, я здесь при чем?
- Так вы ж тому ублюдку так старательно веселую жизнь в дурдоме обеспечивали. Вот с той жизни-то он в бега и ударился...
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Господи! Ну, у кого мне спросить совета? Растревожил меня Рой, разбередил душу. Волей-неволей мысли то и дело возвращаются к нашему последнему разговору.
Нет, я не герой. Я хочу жить. Хочу вопреки всему. Хочу, несмотря на то, что заведомо знаю - настоящей жизни лишился навсегда. Как бы ни рвалось мое сердце домой, башка холодно просчитывает шансы уцелеть в этом отчаянном предприятии и всякий раз с точностью арифмометра выдает неутешительный итог: от нуля они слабо отличаются.
![Айзек Азимов - Робот, который видел сны [Сны роботов]](/uploads/posts/books/56487/56487.jpg)
