Светлана Полипова - По Образу И Подобию
Руки, несшие старого еврея, остановились как раз под живительной струей воздуха из кондиционера.
— Я чувствую Твое свежее дыхание! — простонал раввин. — Я ощущаю, как снисходит на меня Твоя благодать!
Старик с облегчением вздохнул, но даже не попытался оглянуться и поинтересоваться, кому принадлежат эти руки, несущие его, немощного.
Наконец руки усадили его в кресло посреди зала ожидания, где пассажиры дожидались своих рейсов, и слезящимися от слабости глазами старый раввин увидел расплывающийся силуэт высокого, тонкого юноши, который теперь удалялся от него. Перед глазами у старика все еще в замедленном темпе плыли лица и картинки; запотевшие очки сползли на самый кончик острого носа, но рэбе изо всех сил пытался приподняться и тянул руку в ту сторону, куда уходил молодой человек.
— Эй, парень! — окликнула его женщина, увидев, что раввин тянется за ним, но не в силах позвать его в голос.
Бен оглянулся.
— Вы — меня? — спросил он.
— Да. Кажется, именно вас зовет старик, но сил ему, похоже, не хватает окликнуть.
Бен посмотрел на старика.
— Сынок, как твое имя? — тихо произнес тот.
— Бен! — громко ответил парень, чтобы раввин расслышал. — Меня зовут Бен Эрец Израэле, — улыбнулся он и направился дальше к кассам, чтобы купить билет на скимер, летящий в Новосибирск.
Старик бессильно опустил руки на колени и откинулся на спинку кресла.
— О-о-о, Дави-ид! — дрожащими губами простонал он, глядя вслед удалявшемуся спасителю.
На его лице изобразилась блаженная улыбка, в глазах блеснули слезы счастья.
— Вам плохо? — спросила та же женщина, склонившись над ним.
— Нет, милая, мне уже лучше. Гораздо лучше, ведь сам Господь в лице этого юноши спас меня, — улыбался старик. — Веришь ли ты мне? — обратился он к женщине, схватив ее за руку.
Женщина не знала, что и сказать. Слышать подобные слова из уст старого ортодоксального иудея было не просто удивительным, а поразительным до невероятного. Такое впечатление, что бедный старик на почве учености тронулся умом под старость лет. Но перечить ему она не посмела.
— Ну… раз вы в этом убеждены, значит, так оно и есть, рэбе, — растерянно ответила она и тоже посмотрела вслед уходившему рыжеволосому парню с рюкзаком за плечами.
? Справка из личного дела. Бен Эрец Израэле — член шестнадцатого нона, разведчик. На гражданке — доктор исследовательского института квантовой физики в Тель-Авиве. Ясновидящий, способный к левитации; неисправимый молчун. Еврей. Исповедует все основные религии мира. Холост. Тридцать один год.
39
Лика распаковывала большую дорожную сумку, водрузив ее на письменный стол посреди комнаты во вселенском коттедже; расставляла свои моющие и косметические средства на полке в душе, выкладывала в шкаф-купе за душевой кабиной сменные футболки, майки, носки, комбинезоны…
В комнату вошла Жанет, коротко стриженая блондинка.
— И ты уже прибыла? — улыбнулась она. — Привет.
— Привет, подруга, — отозвалась Лика, скидывая с себя длинную мирскую клетчатую юбку, комбинированный свитер из трикотажа и искусственной кожи и перебираясь в бежевый вселенский костюм.
— Кто еще прилетел?
— Ребята из третьего и седьмого нонов. И наших трое, не считая меня.
— Мона тоже прилетела?
— Ага, — ответила Лика, застегивая кнопки на куртке. — Мона, Том и Бен. А ваша смена почему еще не улетела, особое задание?
— Мы как сознательные элементы ждем, когда полностью соберутся ваши свежеприбывшие четыре нона…
— Правильные вы наши! — шутя заметила Лика.
— Вдруг кого-то будет недоставать?
— И то верно. Как тут обстановка? Напряженка или все спокойно?
Жанет присела на надувной диван:
— Да нет, в основном, спокойно, слава Богу. К нам прилетала Ара…
— Правда?! — удивилась Лика. — И зачем?
— Я так и не поняла, честно говоря… — пожала она плечами. — А, вот что! Когда мы проверяли своих бывших подопечных в разных уголках планеты, внимание привлекла вулканическая активность в Атлантике близ берегов Африки… Так что ждите тектонических подвижек…
— Понятно, скучать не придется.
— Надеюсь, все обойдется. А то вашей смене вечно «везет»! — усмехнулась Жанет.
— А Михаил здесь?
— Да, а что?
— Просто есть нужда пообщаться.
— Ладно, — вздохнула Жанет, поднимаясь с дивана. — Мы с тобой еще поболтаем, отдыхай, а я пойду повидаюсь с землячкой, узнаю, как там во Франции, — махнула она рукой, и двери за ней плавно сомкнулись.
«С чего начать разговор с „архангелом“? — размышляла Лика. — А может, спросить напрямую, чтоб не мучиться? Что он ответит? По идее, ему должно быть все равно, лишь бы мы с Томом были счастливы…»
Запищал интерфейс. Лика глянула на экран и увидела Тома. С улыбкой на лице она нажала кнопку на стене, и двери бесшумно разъехались.
Том прямо с ходу обнял Лику и поцеловал.
— Наконец-то! Как здорово остаться наедине! — улыбнулся он. — А то в скимере на виду у всех не обнимешься, как хочется.
Лика с обожанием вглядывалась в его лицо.
— Почему ты решил, что я одна, может быть, Жанет в душе? — шутя, поинтересовалась она.
Том продолжал хитро улыбаться.
— Я видел, как она вошла к Моне, — ответил он и снова поцеловал Лику.
Она вдруг стала срьезной и, потирая кончик своего носа указательным пальцем, задумалась.
— …Да я тут думала, как об этом поговорить с Михаилом, мы же ведь… как бы… для другого призваны…
— Не напрягайся, поговорим при удобном случае. Сейчас у него и без нас хлопот полно: появились новенькие. Вот смена улетит, тогда и поговорим, — он подхватил ее за талию, поднял в воздух и несколько раз прокрутился с ней на месте.
— Мне иногда кажется, что он и так все о нас знает. И не только о прошлом, но и о будущем, — предположила Лика, продолжая опираться о его плечи.
— Скорее всего, да. Он же Создатель! Наши мысли у него как на ладони, — согласился Том, продолжая держать Лику в воздухе.
— Знаешь, о чем я думаю? — заговорщически прищурилась та.
— Догадываюсь. Чтобы в нашу смену не произошло ничего страшного и у нас было побольше времени побыть вместе, ну и…конечно, наедине.
Подтверждая его слова, она чмокнула друга в щеку, обняла за шею. Том прижал Лику к себе, и они притихли на мгновение.
— Как у тебя продвигаются дела с книгой? — наконец спросил он некоторое время спустя.
— Нормально, потихоньку. Времени на нее, конечно, недостает. Вся эта драгоценность уходит, в основном, на работу. Мотаюсь по свету… Но вот в Лондон никак не занесет меня попутный ветер.
