Михаил Ахманов - Бойцы Данвейта
– Я просила дать мне Защитников. Тебя, и того огромного, который делает пых-пых, и другого, который только похож на человека. Я просила, и мне не смогли отказать.
– Огромного зовут Степан, а другого – Кро Светлая Вода. Но почему ты говоришь, что он только похож на человека? Кро и есть человек.
– Для тебя, но я умею видеть больше.
– На Земле есть разные народы. Кро, он…
Плащ приоткрылся. Занту скрестила руки, провела ладонями перед грудью. Знак отрицания, понял Вальдес.
– Не будем говорить о нем. У каждого есть свои тайны – у него, у тебя, у меня… Тот, кто вторгается в них, рушит стены чужого дома.
– У меня нет тайн, – вырвалось у Вальдеса.
– Разве? Ты увидел свет и тьму на Земле, в океане, что омывает берега пяти материков… Я помню, ты так сказал! Но почему ты не остался там? В огромном океане, подобном этому? – Ее рука протянулась над перилами, и тонкие пальцы легли на горизонт. – Но ты не остался, Сергей Вальдес. Разве это не тайна?
– Нет. Была война, и я пошел воевать.
Ее головка качнулась, словно золотой цветок под ветром.
– Я знаю. Вы сражались с другими существами, похожими на вас, как серв походит на серва. Вы победили их, и ты мог вернуться в свой астроид.
– Мы не живем в астроидах, Занту.
– Да, конечно. Я хотела сказать, в свой дом. Мог вернуться, но не вернулся. Почему?
– Это остров, искусственный остров, что плавает в океане. Там бывают бури, и после нужно чинить то одно, то другое… баллоны, двигатели, береговую полосу… Бесплатно починить нельзя. Поэтому я служу лоона эо и собираю пиастры. Ты знаешь, что это такое?
– Металл. Вот такой. – Она пошевелила пальцами, и в них появилась монета. Голография, подумалось Вальдесу, но платиновый диск мелькнул в воздухе и упал в его подставленную ладонь. – Если бы я могла, я дала бы тебе много металла, – промолвила Занту. – Но это запрещается. Просто так давать нельзя. Металл, энергия, жилища, право поселиться на Данвейте и в других мирах – все только за службу Защитников. Так положено.
– Я не жалуюсь и ничего не прошу, – нахмурившись, сказал Вальдес.
– Я знаю. Мне… мне было интересно, почему ты не вернулся в свой астроид… то есть в свой дом. Я ведь тоже не могу вернуться.
– Вот как? Отчего же?
– Это сложно объяснить. Ты не поймешь. – Ее лицо поблекло, как сорванный цветок, потом вновь оживилось. – Твой остров в океане… Там кто-то тебя ждет?
– Да, конечно. Там… – Вальдес собирался сказать «родители», «братья», «сестры», но вдруг обнаружил, что в языке лоона эо таких понятий нет или, быть может, они ему не известны. Не знал он и других, обозначающих родство – «мать», «отец», «сын», «дочь», и вместо этого на память приходили только «предок» и «потомок». Должно быть, он плохо владел языком, зная лишь обиходные слова да те, что связаны с войной и службой.
– Не могу объяснить, – молвил Вальдес, потирая висок. – Это мои предки, но очень близкие… мужчина и женщина, что дали жизнь мне и другим своим потомкам. Моя семейная группа. – Он наконец подобрал необходимый термин.
– Твои тальде, тлра и тайос, – сказала Занту. – Тальде носит плод, тлра и тайос его инициируют… Так, Сергей Вальдес с Земли?
Он улыбнулся:
– У нас дела обстоят попроще. Нам хватает или тайоса, или тлра, что бы это ни означало.
– Бриани, Гхиайра и Птайон… – вдруг произнесла она, и Вальдесу почудилось, что голос ее звенит тоской. – Мои тальде, тлра и тайос… Как они далеко! Как бесконечно далеко!
Плащ соскользнул с плеч Занту, и он увидел упругие маленькие груди с голубоватыми сосками живот, подобный лепестку лотоса, и длинные стройные ножки. Что-то воздушное, полупрозрачное, мерцающее было на ней; контуры тела то расплывались, почти исчезали, окруженные искристым белым облаком, то возникали снова, будто дразня и маня. Сейчас она не походила на юную земную девочку, и Вальдес подумал, что лет ей, должно быть, немало – во всяком случае, не меньше, чем ему самому. Правда, у Хозяев этот возраст был далек от зрелости.
– Прикоснись ко мне, – прошептала Занту.
Он встал и замер, увидев жест отрицания, скрещенные перед грудью руки.
– Нет, не приближайся! Представь, что ты касаешься, только представь… думай об этом, и я почувствую… может быть, это удастся… может быть…
Она шептала что-то еще, но Вальдес не слышал, объятый трансом или преддверием сна, когда мысль скользит по грани между забвением и явью, а реальность отступает перед чудом. Веки его опустились, растаяла морская даль, стих посвист ветра, и женщина лоона эо, такая нежная, теплая, желанная, вдруг очутилась рядом с ним. Разумом он понимал, что видит не Занту, а образ, рожденный воображением, но чувства говорили иное. Ее сияющие глаза, полураскрытые губы, влажные блеск зубов и прядь волос, упавшая на щеку, маленькая грудь и голубая жилка, что трепетала на виске, – все это было тут, так близко, будто жаждало прикосновения не рук, а губ.
Вальдес наклонился, поцеловал ее, и наваждение рассеялось.
– У нас получилось, – тихо молвила Занту, – получилось… Удивительно! Мне говорили, что вы не умеете… что ваша раса не способна…
Она замолчала.
– Не способна к чему? – спросил Вальдес.
– К ментальным контактам.
– А это был такой контакт?
– Да. Слабый… Если бы мы соединили руки, он стал бы сильнее. Но я… я боюсь. – Занту запахнула плащ и прошептала: – Действие эрцы кончается.
– Что ж, не буду тебя пугать. – Вальдес покинул беседку, остановился у входа и, прищурившись, взглянул в сияющую золотую даль. Потом спросил: – Мы еще встретимся, Занту?
– Если ты хочешь, – раздалось в ответ.
– Хочу. И еще хочу, чтобы океан был синим, а не золотым. Таким, как на Земле.
Он вышел из жилой капсулы, сжимая в кулаке монету. На одной ее стороне был изображен единорог, на другой – четырехпалая рука лоона эо. Подобные руки, только гигантские, несли над ним цилиндры и призмы контейнеров, заполняя просторный трюм. Контейнеры опускались, магнитные захваты фиксировали груз, и постепенно в чреве корабля вырастал целый город из матово поблескивающих башен. В нем были проспекты и площади, улицы и переулки и даже монумент-украшение – приподнятый на пандусе бейри.
У входного шлюза стоял Вождь Светлая Вода.
– Она позвала тебя, Сергей?
Вальдес кивнул, всматриваясь в лицо и фигуру Лайтвотера. Ничего нечеловеческого – разве лишь протез да кое-какие не видные глазу устройства… Может быть, их разглядела Занту – колено, легкое и прочие импланты? Решила, что Вождь наполовину кибер?
– О чем вы говорили?
– Так, пустяки. Она расспрашивала меня о семье. Знаешь, Вождь, у них тоже есть что-то подобное. Тальде, тлра и тайос – слова, обозначающие родственные отношения… От сервов я их не слышал.
