Дин Кунц - Интерлюдия Томаса
Отличие между тем, что мне кажется правдой и тем, что является правдой, однако, может привести к катастрофе. Холмы, расположенные ниже, имеют в основном пологие склоны, но есть несколько крутых спусков. Если я по ошибке наткнусь на один из них, «Гранд Чероки», по меньшей мере, перевернется с катастрофическим грохотом. Несмотря на тот факт, что у автомобиля четырёхколёсный привод, если он приземлится на бок или крышу, то станет таким же бесполезным, как самолёт без крыльев.
Под этим бело-серым покровом день выглядит более тёмным, чем он был бы при таком же плотном тумане – солнечный свет не проникает через дым так же хорошо, как через лёгкий туман. Вместо того, чтобы найти частично свой путь в «Уголок Гармонии», большая часть света отражается обратно от сажи, находящейся в газообразных подушках, принося на эти акры ранние сумерки. В этом мраке, неуклонно скатывающемся в темноту, в этом беспорядке, сбивающем чувства, аморфные дымные массы, клубящиеся вокруг «Гранд Чероки», кажутся фигурами, множеством человеческих, а также фантастических – миллионы докучающих духов на каком-то жутком паломничестве.
Я пытаюсь осветить путь передними фарами, но лучи отражаются от кучкующихся масс, снижая видимость с тридцати до десяти футов. Противотуманные фары также бесполезны. И в насыщенном мраке я хотел бы шипеть на эти лица из тёмного дыма, чтобы они обсмеяли и порычали на меня перед тем, как раствориться позади.
Если я собираюсь найти свой путь к Норрису Хискотту, мне нужно обратиться к психическому магнетизму, который, я верю, не приведёт меня к обрыву. Я не знаю, как он выглядит, но у меня есть его имя, и я могу представить дом, который он считает своим. Концентрируясь на этом имени и вызывая этот образ в своём мысленном взгляде, доверяя порывам и интуиции, я готовлюсь отпустить педаль тормоза и нестись вперёд, куда бы моя необычная сила ни занесла.
Непросто описать то, что произошло дальше. Грубый набросок, но не настоящий, внутренний эквивалент наброска, идея наброска проносится через мой разум, как если бы открылось окно. Возможно, из-за того, что представляю жильё в викторианском стиле, я на самом деле вижу окно со зловещим жёлтым светом за ним, в этом свете находится лоснящийся силуэт, который прыгает на подоконник и поднимает оконную раму, жаждущий прыгнуть на меня. Осознавая это, я притягиваю к себе врага, который, как я надеюсь, притягивается, я закрываю со стуком оконную раму, сразу же перенаправляя свои мысли с имени Хискотта на Сторми Ллевеллин, немедленно вытесняя вызванное изображение дома с находящимся в памяти лицом Сторми, потому что лишь она может заполнить разум настолько полно, что в момент этой атаки кукольник не может найти точку входа.
Даже если я отбросил Хискотта, хотя он ни секунды не видел моими глазами, чтобы получить какую-либо ниточку, например, моё месторасположение или замысел, я продолжаю держать в голове Сторми, потому что память о ней и обещание карты из машины, делающей предсказания – «ВАМ СУЖДЕНО БЫТЬ ВМЕСТЕ НАВСЕГДА» – является моей лучшей защитой от подавленности, так же, как и от страха.
В этой ситуации применять психический магнетизм слишком опасно. Отказываясь от особого дара, я оставляю себе только разум, как если бы Робин Гуд вынужден был обменять свой колчан с искусно изготовленными стрелами на пару камней.
Прямо в это время Джоли Хармони говорит мне:
– Гарри Поттер, ты там? Это Джоли. Ты там?
Удивлённый и озадаченный, я всего на мгновение охвачен суеверием первобытного человека с далёкого острова, который, не ведая об удивительных современных технологиях, может сделать вывод только о том, что с помощью магии шаман уменьшил Джоли до величины моего большого пальца и перенёс в радио «Гранд Чероки».
– Гарри, ты там? – спрашивает она снова.
– Джоли? Где…
– Так, смотри, эти стальные двери, которые я не могла открыть, просто открылись сами по себе, когда ты ушёл, и поэтому я сейчас в этом мега-таинственном месте в Форт-Уиверне, которое называется проект «Полярная Звезда». Это место, где работал старый док Хискотт, где артефакты пришельцев и всё такое, и он по какой-то тупой причине разрезал на части мёртвых пришельцев, и тогда всё пошло к чёрту. Док смешался с ДНК пришельца, он теперь нечто вроде гибрида. Во-первых, он спятил – ладно, не психотический, а невротический урод. Он задушил свою жену и всё такое, мы не знаем, из-за недовольства или потому что у него не было ногтей. Но теперь здесь нет больше людей, из-за консервации, так что здесь только мы с Эдом.
Я пытаюсь понять:
– Как у тебя получается…
И Джоли распространяется:
– Что может Эд, так это проникать практически в любые проводные и беспроводные информационные штуки и использовать их так, чтобы никто не узнал. И так как ты находишься в «Джипе Гранд Чероки», государственный номер «КЛЁВЫЙ ПАРЕНЬ», которая по случайности оснащена «ОнСтар»[84], Эд может определять твоё местоположение по «Джи-Пи-Эс». Мы знаем точно, где ты, и я разговариваю с тобой с помощью их спутниковой системы связи. Очень здорово, да?
– Но как ты можешь знать…
– Смотри, Эд может делать порядка шестнадцати дел одновременно. Так что одно из дел, которые он делал, даже когда говорил мне, кем ты был на самом деле, он проверял все звонки на телефон 911 шерифу от абонентов из «Уголка», которые могли бы рассказать нам, начал ли ты уже свою бучу. Чёрт побери, ты не терял времени даром! Один парень звонит, что его грузовик украден, какой-то другой парень звонит, что грузовик летит…
Я не знаю, что дезориентирует больше: болтающийся вокруг «Гранд Чероки» слепящий дым и весь мир, утонувший в нём, или воздух, загрязнённый пожаром, вводящий меня в лёгкое головокружение, или возбуждённое стрекотание Джоли.
– … ещё какой-то парень звонит, что его «Гранд Чероки» украли, ещё какой-то парень звонит, что горит трава. Так что Эд изучает всё это редкостное дерьмо в то время, как показывает мне, кто ты такой, а затем, примерно через семь секунд обнаруживает, что у «Джипа» есть «ОнСтар». Так мы и очутились здесь, и мы хотим помочь.
Я прочищаю горло и спрашиваю:
– Кто такой Эд?
– Застрелиться, и правда, – говорит Джоли, – ты не мог знать. Эд – компьютер. Нет, подожди, думаю, это оскорбление. Эд – не просто глупый компьютер, он – искусственный интеллект, ещё один сильно секретный проект Уиверна. Он не хочет поработить весь мир, и всё такое, конечно, не хочет, он каждому это показывает предельно ясно. Так что они законсервировали этот проект «Полярная Звезда», поручили Эду наблюдать за ним, сохранять это всё в безопасности. Эд тебе понравится, он забавный, он может делать около двадцати дел одновременно.
