Алекс Орлов - Ловушка для змей
В этом длинном высказывании было столько благородного негодования и высочайшего недовольства, что Джим тут же согласился с распределением гербов.
Лу отвернулся к окну, а пораженный Квардли задумчиво подвигал челюстью, откашлялся и несмело заметил:
– Вообще-то, Ваша Высочайшая Категория, я не фактор. Я штандартенфактор, а если произносить не целиком, то…
– Фактор! Вы начинаете меня утомлять. Мало того что мы делаем какие-то идиотские повороты, так теперь еще ездим вокруг этого здания… Вон, на шестой виток пошли…
– Да, действительно, – выглянув в окно, согласился Джим. – А знаете что, давайте мы будем называть вас не фактор, а уменьшительно-ласкательно – факки.
– А что, миленько, – тут же поддержал Лу. – Только что-то напоминает.
– Вот именно, – недовольно вскинулся Квардли. – Не нужно уменьшительно-ласкательного. Достаточно просто – фактор. Я буду не в претензии.
Наконец автомобиль плавно притормозил возле входа в Императорский музей, где важных гостей уже ждали два гида, директор музея и ответственный человек из отдела пропаганды.
Музейные работники просто светились от счастья и робко протягивали потные ладошки, а сотрудник пропаганды был собран и неулыбчив.
Квардли бесцеремонно оттеснил встречающих в сторону и наступил на ногу пропагандисту, пресекая его неуемную инициативу. Адмиралы прошли внутрь и стали подниматься по широкой парадной лестнице, такой широкой, что на ней могли разъехаться два грузовика.
– Красиво тут у вас, – заметил Джим. – Уважаете вы шпионскую тему.
– Да, этого у нас не отнять, – согласился штандартенфактор, по-хозяйски оглядывая масштабные барельефы, изображавшие поимку злодеев, дальнейшие следственные действия и публичную казнь – в одном из случаев съедение дикими собаками.
– А знаешь, Джимми, – сказал вдруг Лу, подавленный грандиозностью оформительских решений, – знаешь, чем я занимался с двумя горничными?
– Даже с двумя? – поразился Джим. – Ну-ну…
– Они чесали мне пятки… – шепотом признался Эрвиль и покраснел, словно школьник, уличенный в рукоблудии.
– Ты извращенец, Эрвиль, – строго произнес Джим, а Квардли, напротив, поддержал Лу:
– Ну что вы, у нас это очень распространено. Отдать свое тело может любая уличная женщина, а вот чесать пятки – тут талант нужен и долгое обучение… А вот, кстати, и главный зал, господа адмиралы. Прошу входить.
54
Размеры зала поразили Джима, но еще более его поразил размер выставленного экспоната экспозиции. Это было огромное воздушное судно в натуральную величину. «Глория 747» – Кэш узнал его, поскольку был неравнодушен к воздухоплавательной тематике. Это была устаревшая машина, но в какой-нибудь провинции такие машины еще вполне могли выходить на линию.
Вся стенка по левому борту лайнера была снесена и заменена прозрачной оболочкой – прозрачной и не дающей бликов, и это производило впечатление полной реальности.
Внутри салона горел свет, в креслах сидели люди, а в проходах стояли бортпроводницы, предлагая пассажирам напитки/ Все было как обычно, если бы не одно «но» – все это было неподвижно.
По несколько напряженным позам можно было догадаться, что это не манекены, а настоящие чучела. Чучела из когда-то живших людей.
– Это же самолет компании «Мистраль», Джим, – тихо заметил Лу, который стоял на месте, не в силах сделать и шага.
– Да, – ответил Кэш.
Он тут же вспомнил историю о том, как исчез самый первый авиалайнер, который пытался преодолеть расстояние от Тауроса до Кинто кратчайшим путем.
– Это не куклы, мистер Квардли? – на всякий случай спросил Джим, хотя у него и так не было никаких сомнений.
– Ну что вы. Это очень солидный музей. Здесь все настоящее. Вы видите трупы злодеев, которых наши мастера умело обработали соответствующим образом. Они как живые. Вы не находите?
– Эти люди погибли при падении?
– Шпионы, вы хотели сказать, – поправил Джима штандартенфактор. – Нет, приземлились они целыми и невредимыми, когда у них кончилось горючее. Тут-то их тепленькими и взяли. Ну и, естественно, всех замучили пытками, и, должен вам сказать, никто из них не признался, даже во-он та маленькая девочка, которая катает мяч в проходе… Удивительно крепкие попались злодеи. Впрочем, это не единственная композиция – прошу пройти дальше.
Следующая сцена представляла собой надувной домик, стоявший на берегу озера. Судя по всему, это была одна из геологических экспедиций, которых уходило в Чашу бесчисленное множество. Они шли на свой страх и риск и зачастую даже не регистрировались, надеясь отхватить себе кусок пирога побольше.
Горел небольшой костер, кашевар помешивал в котелке варево. Еще один человек раскладывал на расстеленном куске пластика съестные припасы из рюкзака фирмы «Леон» – Джим узнал ярко-желтую наклейку. Он ненавидел рекламу во всех ее проявлениях, но сейчас дорого бы отдал за возможность сидеть в понятном ему мире и смотреть тупые рекламные шедевры. И, пожалуй, даже получать от этого удовольствие.
От подобных мыслей его отвлек штандартенфактор:
– Здесь вы видите только двух злодеев, а всего в этом отряде их было двенадцать… Остальных мы, хе-хе, едва сумели классифицировать. Раньше нас к ним подоспели пауки-буцефалы, с которыми, как мне помнится, вы уже имели дело.
– Знаете, фактор, давайте вы не будете нам ничего рассказывать, – предложил Лу, и в его голосе отчетливо прозвучала угроза. – Если мы сами вас об этом не попросим.
– Как прикажут Ваши Высочайшие Категории, – Квардли прижал руку к груди и картинно поклонился.
– Я пройдусь па залу, – сказал Джим и пошел вдоль ужасающих своим однообразием композиций.
Все они отображали либо появление групп злодеев на территории империи, либо захват несчастных службами безопасности, либо очень подробные демонстрации методов дознания, включая использование излюбленных в этих местах муравьиных куч.
Джим шел и шел, а зал все не кончался. Наткнувшись наконец на объект, выделявшийся на фоне других, он остановился. Это было чучело четырехметрового гиганта, табличка под которым гласила, что это диверсант из Панконды.
«Из Панконды, – повторил про себя Кэш, невольно делая шаг назад и окидывая великана взглядом сверху донизу, – земляк, стало быть».
Неожиданно совсем рядом послышались какие-то посторонние звуки, похожие на плач. Джим недоуменно огляделся, и в нескольких шагах от себя увидел девушку.
По виду это была типичная горожанка, Кэш успел уловить присущую местным женщинам манеру одеваться – эластичные, максимально облегающие фигуру натуральные материалы. И надо сказать, что сложены здешние женщины были хорошо, как видно, им не часто приходилось видеть сладости.
