Джек Уильямсон - Прикосновение гуманоидов
Каждый из них в курсе всего, что происходит с остальными. Поэтому любой гуманоид признает в нем своего злейшего врага, того человека, который сопротивлялся с помощью запрещенного родомагнитного оружия. Вскоре они узнают, что оружие пропало, и не замедлят с преследованием.
Юноша споткнулся и растянулся в ледяной грязной луже. Прежде чем подняться, он постарался испачкать лицо, руки и капюшон. Встав на ноги и старательно хромая, он отправился обратно вверх по склону, к толпе, которая все еще стремилась в космопарк.
Никто не пытался его остановить.
Наверху, за станциями метро, людей не было. Здесь находился район электростанций, сейчас безжизненный: после зимних штормов многое повреждено, солнечные батареи еще не починили. Рабочие машины с оранжевыми полосками стояли брошенные: все побежали смотреть на гуманоидов.
Он упрямо карабкался по сломанным колесам и покрытым снегом зеркалам, погоняемый безумным отчаянием. Будь он закаленным боевым капитаном из песен, которые напевала когда-то няня Веш, или хитрым флотским руководителем, как хотелось Челни Ворн, или хотя бы рассудительным и сообразительным Спасателем, как его отец, он, возможно, сумел бы найти способ попасть на Малили.
Но он был лишь тем, кем он был.
Надеясь лишь оторваться от гуманоидов, Кет спешил по каменистому склону за зданиями, через замерзшие поля внизу. Теперь здесь будут работать гуманоиды, если эти поля вообще окажутся нужны.
Вскоре длинная гряда за спиной скрыла от него красноватый шар Малили и почти весь город, только сияющий шпиль корабля гуманоидов продолжал возвышаться над ней, упираясь в небо. Оглянувшись, он с ужасом увидел цепочку собственных следов, четко темневшую на снегу, — ясный след для тех, кто выйдет охотиться на него.
С радостью юноша ступил на расчищенную дорогу, где снег уже не мог выдать его. Двигаясь вперед, он время от времени оглядывался назад, на межзвездный корабль, и чувствовал, что словно выпал из окружающего мира. От его перемещения, казалось, ничего не меняется: вокруг был все тот же пустынный зимний пейзаж, тусклое медлительное солнце продолжало парить над ровным горизонтом и темнела зеркальная громада корабля.
Наконец впереди появилось окруженный сугробами дом. Потерявший к тому времени всякую осторожность, измученный голодом и усталостью, Кет свернул на боковую дорожку и направился к нему. Зимние двери оказались открытыми, и он вошел.
Жилище, очевидно, принадлежало какому-то фермеру, который со всеми своими работниками умчался смотреть на гуманоидов. В кухне он нашел еду и вино. Хотя искушение забраться в пустую спальню было велико, он постарался поискать место побезопаснее и наконец бросил одеяло в теплице, где ожидали сезонной пересадки кусты солнечника.
Юноша спал беспокойным сном, мучимый кошмарами, в которых черные машины догоняли его. Проснувшись, он обыскал пустые помещения. Хотя здесь были глубинные зимние туннели, он не обнаружил выхода к линиям метро. Отсутствовавшие хозяева взяли почти все транспортные средства, но в одной из захламленных пещер стояли сломанные мотосани.
Целый бесконечный день, в течение которого солнце на горизонте казалось совершенно неподвижным, Кет изготавливал и прилаживал нужные звенья. Когда все наконец было приведено в рабочее состояние, он снова рухнул спать в ярко освещенном помещении с солнечниками.
Отсутствовавший фермер, должно быть, любил дикие места Темной Стороны, потому что экипировал сани зимним охотничьим снаряжением. Кет прошелся по кухне и кладовой, собирая провизию, и выехал наконец навстречу ветру и свету.
Полярный мир почти не изменился. Хотя медлительное солнце стояло чуть повыше, оттепель еще не началась. По-прежнему в небе над ним нависала чудовищная громада корабля гуманоидов, и он опасался, что мотосани как-нибудь засекут. А если это случится…
Юноша вздрогнул и повел сани к полю, приготовленному для солнечника, где оставшиеся с прошлого лета черные стебли могли дать хоть какое-то укрытие. Затем он свернул в овраг с ледяным дном, который вывел его за длинную гряду, оставшуюся, возможно, от еще одного старого кратера.
Никто не преследовал его.
По крайней мере, он никого не видел. Направившись прочь от корабля и розоватого света Малили, он двинулся к Темной Стороне.
На этом арктическом плоскогорье места были совершенно глухие: ни месторождений, которые стоило бы разрабатывать, ни земли для посевов, даже мутобыки здесь не жили. При удаче провизии хватит, чтобы доехать до того охотничьего края, который когда-то показала ему Челни. Мрачно усмехнувшись, он подумал, что теперь бы с радостью опробовал старое ружье фермера.
Корабль позади него исчезал медленно, слишком медленно. Кет, казалось, ехал бесконечно, по ночам ему не спалось, и он размышлял о своих шансах. Может быть, если повезет, он вовремя найдет Киру и отца и присоединится к ним в борьбе за свободу Каи. А если неправдоподобно повезет, то сумеет получить помощь от Бозуна Бронга или даже Неры Ньин…
Часто ее золотистая красота вспоминалась ему во сне, но никакого чудесного спасения не приходило. Вместо этого сани неоднократно застревали в неровных льдах, и, чтобы вытащить их из ледяных груд, требовались нечеловеческие усилия. Украденные припасы кончились слишком быстро. А под конец приводная цепочка снова лопнула…
Юноша не мог починить ее, и сани пришлось бросить. Упаковав палатку, плитку и остатки провизии, он упрямо пошел дальше, надеясь, что, быть может… быть может…
И пришло утро, когда безнадежность вновь сменила его мечты. Он доел последние остатки бобового хлеба и растопил немного льда, чтобы сделать последнюю порцию полярного чая. Когда он встал уложить вещи, палатка и плитка показались ему чересчур тяжелыми. Он зашел слишком далеко, чтобы надеяться или страшиться, поэтому бросил все это барахло и побрел дальше через снег…
— К вашим услугам, гражданин Кет Кирон.
Поначалу, услышав этот звонкий высокий голос, Кет решил, что это просто галлюцинации в его измученном мозгу.
— Вы должны воспользоваться нашей помощью, сэр, — голос был уже ближе, добрый и участливый. — Вы должны позволить нам спасти вашу жизнь.
Он растерянно обернулся и увидел гуманоидов.
29. Фрэнк Айронсмит
Математик, который не видел в гуманоидах никакой опасности. Будучи логиком, он ценил их логику, будучи по природе человеком не агрессивным — одобрял их ограничения на агрессию. Его сотрудничество значительно расширило возможности гуманоидов.
Перед ним стояли три гуманоида: темные, узкие лица, удивленные, добрые и красивые, в холодном солнечном свете блестели на груди золотые таблички. Скорее всего, они прилетели в той серебристой «слезинке», вокруг которой сейчас позади них таял снег.
