Уолтер Уильямс - Зов смерча
— Записи можно подделать.
Стюарт пожал плечами, насколько позволяли наручники. Дверь за спиной Анжела открылась, и в комнату вошел человек. У Стюарта что-то царапнулось внутри. Страх моментально сменился гневом. Он узнал этого огромного узкоглазого детину. Тот самый, что цапнул его шоковой перчаткой во время ареста. Верзила молча прислонился к стене у двери. Рука его снова была спрятана в кармане. Опять, видимо, в когтистой перчатке.
«Хотел бы я встретиться с тобой один на один, — со злостью подумал Стюарт — когда ты будешь без этой штуки. Тогда тебе не поможет даже твой вес».
Светодиоды, отражавшиеся в глазах Анжела, замерцали красным.
Стюарт успокоил дыхание. М44. В созвездии Рака.
Известная техника допроса. Перво-наперво изолировать допрашиваемого, чтобы он почувствовал себя заброшенным и одиноким. Для этого сгодится небольшой металлический ящик — засунуть арестанта туда голым. И светить круглосуточно прожекторами, чтобы он потерял чувство времени. Чтобы не знал — день теперь или ночь. Потом провести его по тюремным коридорам, показав, что попал он не куда-нибудь, а в мрачную и беспощадную машину. А затем отвести в кабинет, где объяснить, что существует лишь один-единственный способ выбраться из адской машины, а именно: выложить все, что от тебя требуют. А для пущего устрашения рядом с допрашиваемым должен стоять звероподобный детина, палач и заплечных дел мастер, который уже успел продемонстрировать несчастному свое умение…
Вот тогда рядом с палачом Анжел покажется сущим добряком. Только он может спасти допрашиваемого от палача. Только он способен вызволить истерзанного арестанта из пыточной машины. Поэтому радетеля-гуманиста надо задобрить, рассказать ему все-все, о чем тот просит. И даже добавить лишнее.
Стюарт и сам прекрасно знал всю эту кухню. Но от этого ему было ненамного легче. Эта техника может сработать. Против нее есть только одно средство — стоять до конца, не поддаваться. Держаться как можно дальше — в бесконечной вселенной, и пересчитывать звезды.
«Допрашивают не только они, — размышлял Стюарт. — Анжел и палач знают, что случилось на Весте. От меня они хотят узнать больше. Вряд ли им это удастся. Зато я в более выгодном положении — по их вопросам можно догадаться, что же тут произошло. Надо только заставить их вести допрос дальше, заставить задавать мне вопросы. Я попытался доказать, что невиновен. Это правильно, ведь было бы подозрительно, если бы я вел себя иначе. Но теперь, чтобы продолжить допрос, надо постараться внушить им, что мне известно нечто, что может их заинтересовать. Надо создать впечатление, что я знаю значительно больше, чем говорю».
Анжел допил кофе, смял пластиковый стаканчик и швырнул его на пол. Раскрыл папку. На обложке Стюарт заметил надпись: «Спецдосье: Стюарт.1».
— Куда вы направлялись, Стюарт? — спросил Анжел. — Вы шли на встречу с кем-нибудь? Или просто хотели взглянуть на то, что натворили здесь в прошлый раз?
— Я собирался зайти в местечко под названием «Время ноль», — ответил Стюарт.
— С кем вы там собирались встретиться?
— С Фишером. Он служит связистом на борту «Борна». Фишер передал для меня сообщение, что находится в заведении под названием «Время ноль». Там собралась веселая компания. — Стюарт взглянул на Анжела и усмехнулся. — Я уверен, что вы записывали все сообщения как внутри, так и вне нашего корабля. Прослушайте свои записи. Прокурор наверняка похвалит вас за усердие.
Палач вынул из кармана руку. Разумеется, рука была в перчатке. Но в этой шоковой перчатке он держал обычный ингалятор. Поднес его ко рту и брызнул себе в глотку лекарство.
«Этот урод, — презрительно подумал Стюарт, — к тому же еще и астматик».
— Кого вы знаете на Весте? — спросил Анжел.
Стюарт постарался глянуть на него как можно ядовитее:
— А то вы не в курсе? …твою мать, контрразведчики!
— С кем вы встречались в феврале?
Стюарт не ответил. Только взглянул на Анжела как на полного придурка.
— Кто послал вас сюда? — продолжал тот.
Мира. В созвездии Кита.
Верзила начал стягивать куртку, готовясь к экзекуции.
— Приказ исходил с самого верха? Или от Курзона?
При упоминании этого имени что-то внутри Стюарта вздрогнуло. Этот всплеск, очевидно, не ускользнул от внимания приборов. Значит, Анжел теперь решит, что Стюарту что-то известно.
Тем временем верзила с курткой в руках медленно приближался к Стюарту.
Процион из Малого пса, вспомнил Стюарт.
— Курзон послал вас сюда по собственной инициативе? Правление знало об этом? Председатель знал? — продолжал допытываться Анжел.
Верзила встал у Стюарта за спиной. Волоски на шее у Стюарта вздыбились. Вдруг палач накинул ему на голову свою куртку. И плотно прижал. В нос Стюарту шибанул запах пота и пластика. Дышать стало трудно. В голове вихрем взметнулась паника, но Стюарт подавил ее.
Голос Анжела, ничуть не изменившись, продолжал:
— Председатель знал? Это была его идея?
В ушах громко стучал пульс. Сквозь тонкую ткань тюремной робы на плече почувствовалось прикосновение когтей-электродов шоковой перчатки. Вот-вот ткань прорвется, когти вопьются в тело.
Фомальгаут. Созвездие… Меня здесь нет. Я — пустота.
— Пошел к черту, Анжел.
Звезды погасли.
После нескольких таких допросов Стюарт уже не мог спать на спине из-за ожогов, остававшихся от шоковых перчаток. Правая рука уже почти не слушалась, Электроразряды парализовали нервные узлы.
Анжел все время задавал одни и те же вопросы. Кто его соучастник на Весте? Кто послал Стюарта на Весту? Кто отдал приказ? Участвовал ли в этом председатель? Болтливостью Анжел не отличался. Ни разу не сказал ничего, что могло бы дать Стюарту дополнительную информацию. Просто повторял одни и те же вопросы. А когда Стюарт уставал от однообразия, коллега Анжела «встряхивал» его своей шоковой лапой.
На эти вопросы Стюарт не мог ничего ответить. А других ему не задавали.
Почему они не развяжут ему язык с помощью наркотиков? В свою бытность «Орлом» Стюарт подвергался действию наркотиков и гипноза. Их специально обучали сопротивляться подобным допросам. Но такую защиту все-таки можно пробить, если следователь достаточно терпелив. Правда, допросы с применением наркотиков таят в себе подводные камни — допрашиваемый может начать бредить и нафантазировать Бог знает что. Или способен, идя навстречу пожеланиям своих мучителей, услужливо сознаться в том, чего никогда не совершал. Тем не менее наркотики все же эффективнее метода Анжела. При тщательном допросе с наркотиками можно отделить фантазии от реальности.
