Михаил Грешнов - Сны над Байкалом (сборник)
В стеклянном кафе, похожем на ледяной зеленоватый кристалл, в ранний час народу было немного, в пустом зале разговаривать почему-то хотелось шепотом. Витька вообще не говорил ни о чем. Валентин перечитал вслух меню сверху вниз, потом снизу вверх и замолк.
Официантка принесла наконец яичницу. Все углубились в еду.
— Мне понравился Тихон Карпович, — безо всякой связи с яичницей сказал Валентин. — Как он про этого солдата: шпиен немецкий…
Виктор опять промолчал. Мне не хотелось поддерживать ночной разговор. С Валентином я не был согласен: Тихон Карпович мне не нравился. Если уж говорить, то не о толстом уряднике. Я стал подыскивать — о чем, как вдруг Виктор поднял голову от тарелки:
— Меняем маршрут, ребята, лады?
— Почему меняем маршрут? — спросил Валентин.
— Едем в хутор Завьяловский.
— Ты что, Витя?
— А ты хочешь упустить такой случай? — ответил Виктор.
— Какой?
— Не поискать марсианина?
Валентин беспомощно огляделся по сторонам. Я подумал: «Почему — марсианина?»
Виктор достал из кармана смятую карту, исчерченную карандашом.
— Вот Крым, — показал он. — Вот Ростов, Белая Калитва. А вот — Завьяловский, видите точку? — В стороне от Белой Калитвы на карте стояла вдавленная карандашом точка. — Завтра к вечеру будем на месте, — заверил Виктор. — А карту мы со стариком исчертили… У администратора я справлялся: с паспортом у старика все в порядке, выдан на имя Кумраева Дмитрия Яковлевича. Его тут и так знают, он не первый раз в кемпинге. «Трепач?» — спросил я. «Нормальный старик», — ответила администратор. Я тоже думаю, что нормальный. Как он рассказывал — помните? Не верится, чтобы врал. Вот фамилия: Пахомов В. Г., - Виктор указал на нижний ободок карты. — Это его сверстник в Завьяловском, Виктор Гаврилович… Махнем? Виктор поглядел в лицо мне, Валентину. — Не все ли равно, как отдыхать? — спросил он. — Покопаем немножко, поработаем…
Зал заполнялся шумом и говором. Гремели стулья, смеялись девушки. Лишь над нашим столом висела острая, как топор, тишина. «Очнись…» — говорили глаза Валентина, уставленные на Виктора. Не ручаюсь и за свои глаза. Что-то, наверно, доходило до Витьки. Обычная уверенность в его голосе испарилась. Мальчишеским просительным тоном он повторил:
— Поедем, ребята!..
Тут только мы поняли, что все это у Витьки всерьез. Может быть, впервые за пять лет, в которые мы знали друг друга, в нем открылась мечта. Может, и человек-то перед нами открылся по-настоящему.
— Поедемте… — повторил он.
И может быть, впервые мне захотелось уважить его — не меценатски, не свысока, как когда-то давал переписывать ему конспект, — уважить товарища от души.
— Поедем! — сказал я.
Теперь мы объединились против Валентина вдвоем. Он с сожалением поглядел на нас, но, видя, что спорить с нами — попусту терять время, махнул рукой.
Виктор преобразился.
— А теперь — план поездки! — воскликнул он. — Предлагаю немедленно закупить продукты. Сколько у нас наличными?
Мы вывернули карманы. Набралось сто шесть рублей.
— Давайте в общий котел.
Мы сдали Виктору деньги.
— Купим необходимое — хлеб, консервы. Мало ли каких ресторанов, соблазнов встретится на пути? Оставим только на газировку. Без сиропа. Во-вторых, купим запас бензина. Нальем полный бак и запасную канистру. Нужны талоны: километраж у меня подсчитан, расход горючего я знаю. И еще — дадим телеграмму.
Виктор вырвал из блокнота листок и стал писать:
«Дорогой папа, прости за угон машины. Едем разыскивать марсианина. Тут такая история, можно сказать, — глобальная. Жди интересных вестей. Твой Виктор».
— Раз, два, три… — пересчитал он слова. — Ровно двадцать. Считая по три копейки за слово, — шестьдесят копеек: телеграмму пошлем простой, чтобы деньги зря не транжирить… Почтовый сбор десять копеек. Всего — семьдесят. Не много? Виктор вздохнул. — Ничего не поделаешь…
Мы сделали все по плану: отправили телеграмму, купили консервов и хлеба. Лопаты, пожалуй, найдем в Завьяловском. Закупили полный запас бензина. Оставили денег только на газировку, как советовал Виктор, и выехали из Симферополя по северному шоссе.
«Волга» летела, как птица. Транзистор на этот раз молчал, мы тоже молчали, переживая торжественность момента.
Вообще, день выдался молчаливым. Но если бы хоть чуть-чуть поскрести каждого и заглянуть, что там, внутри у нас, честное слово, у всех было одно: а если старик прав, если металлический человек был? Витька заразил нас уверенностью? Но если бы в каждом не звенела тайно мечта о необычайном, никакие убеждения товарища не подействовали. Мы не поехали бы, и все.
Если уж быть до конца откровенным, то за бравадой Валентина и за моим молчанием весь день скрывалась боязнь: не сболтнуть о. железном солдате, не показать себя дураком перед другими. А Витька не побоялся! Даже если из поиска ничего не выйдет, Виктор и тут будет прав: не все ли равно, как отдыхать?
Дорога, дорога… Забегая вперед, скажу, что до Завьяловского мы доберемся, найдем Пахомова, кручу, с которой кинули железного человека, будем копать под кручей, ничего не найдем. А пока мы едем, молчим.
Но мы разговоримся — не такая тема, чтобы можно было молчать. Откристаллизуется мысль, и разговор начнется. Хотя бы я и начну. А может быть, Валентин? Подождать, пока Валентин?..
Не заговорил, однако, никто. Позади нас раздался гудок. Кто-то на скорости, большей, чем наша, обгонял «Волгу». Виктор сдал в сторону, ближе к кювету. Синий милицейский мотоцикл пролетел мимо нас, нам подали знак остановиться. Виктор сбросил газ, через секунду машина стала.
Старший инспектор милиции — за ним маячили еще двое — подошел к «Волге».
— Виктор Яковлевич Казанский? — спросил он, козырнув Виктору.
— Я… — ответил Виктор, ничего не подозревая: правил уличного движения с утра он не нарушил ни разу.
— Машину придется задержать. — Инспектор опять козырнул Виктору.
— Почему? — спросил Виктор.
— Кому принадлежит эта машина? Инспектор наклонился к нему.
— Моему отцу…
— Якову Аполлинариевичу Казанскому, — добавил инспектор.
— Да… — Виктор начинал кое-что понимать.
— Освободите машину, — кивнули нам помощники инспектора. — Возьмите личные вещи.
Мы с Валентином вышли. Подумав секунду, Валентин потянул за собой рюкзак с консервами. Я распахнул багажник и вытащил сумку с хлебом.
— Вы тоже выходите, — предложил Виктору инспектор.
Виктор вышел, взяв по привычке транзистор.
— Но по какому праву? — воскликнул он.
