Филип Фармер - Последний дар времени
Далее он отправился на север и обнаружил, что ледник не достиг его родины в Девоншире. Вернее, эти места лишь недавно освободились ото льдов, и там уже появились карликовые растения и мох. Второе поместье Грибердсона, где в двадцать первом веке будет стоять замок его семьи, в Йоркшире, находилось под стофутовой толщей льда.
- Я прошел сотню миль вдоль границы ледника. Потом повернул и двинулся домой, но на перешейке случилось непредвиденное - мне пришлось двое суток отсиживаться в пещере. Я встретил волков, которые, видимо, не знали страха перед человеком. Такой крупной стаи я никогда прежде не встречал - их было больше пятидесяти.
- А как же ваше ружье? - спросил фон Биллман.
- Я потерял его, когда взбирался на обрыв, чтобы оторваться от них. Иногда приходилось останавливаться, чтобы застрелить волка, но потери их не обескураживали. Они лишь пожирали убитого и вновь лезли за мной. Скорее всего, они были очень голодны, ничем иным не объяснишь такую решительность. В общем, я случайно поскользнулся и угодил бы прямиком к ним в пасть, если бы не схватился за выступ скалы. Но ружье провалилось в щель, и даже потом, отбившись от волков, я не сумел его достать.
- Вы должны были взять с собой револьвер, - сказала Речел.
- Мне не хотелось таскать с собой лишний груз.
- Но как вам удалось справиться с целой стаей, имея один нож? спросил Драммонд.
Перед этим Грибердсон сказал, что копье, которым он убил львицу, он сделал после схватки с волками.
- Я убил несколько волков, когда они карабкались ко мне по склону, сказал Грибердсон. - В пещеру они могли попасть только так. А потом волки просто ушли. Видимо сожранные сородичи несколько приглушили их охотничий азарт.
Узнав, что к Драммонду вернулся здравый рассудок, Грибердсон позволил себе лишь одно замечание. Он выразил надежду, что тот выздоровел окончательно.
Речел догадалась, что Грибердсон хотел бы быть уверен в том, что Драммонд отказался от мысли убить кого-нибудь из них. Драммонд, в свою очередь, дал слово, что полностью принял действительность и не позволит себе насилия ни в коем случае.
Грибердсон подверг его ряду психологических тестов, пытаясь выявить скрытые агрессивные побуждения. Результаты его, видимо, удовлетворили оружие Драммонду он вернул, но следил, чтобы вооруженный Силверстейн не находился у него за спиной. Речел заметила это.
И все же налицо были решительные перемены. Прежде ученые, за исключением фон Биллмана, редко принимали безоговорочно друг друга, теперь же они работали с минимальными трениями и гораздо упорнее, чем прежде.
Перерыв в общении пошел им, видимо, на пользу. Все ближайшие участки были изучены и, кроме самих туземцев, поблизости не оставалось ничего интересного. С каждым днем приходилось уходить все дальше.
Нагрянула зима. Температура понемногу повышалась, с каждым годом чуть интенсивнее таяли ледники, но все же снегопады были сильными, а морозы суровыми. В эту зиму племя откочевало вслед за северными оленями. Крупные животные исчезли полностью.
Казалось, все стада покинули эту часть Франции.
Наконец, к радости фон Биллмана, Грибердсон решил вести племя туда, где со временем будет располагаться Чехословакия.
Пусть глубокие снега замедлят их продвижение, но в Чехословакии они смогут осесть на зиму, а то и на лето, если дичи будет достаточно.
Обойдя с севера Альпы, покрытые мощными ледниками, путешественники миновали Германию, проследовали руслом Дуная - в то время его география отличалась от нынешней - и с севера вошли на территорию будущей Чехословакии.
Для зимовки выбрали большую пещеру. У вождя Таммаша развился артрит, который Грибердсон попытался вылечить. Но лечение дало побочный эффект, и как-то летним днем Таммаш, гнавшийся за раненой лошадью, рухнул замертво. Вскрыв тело, Грибердсон обнаружил повреждение сердечной мышцы.
В то лето не умирали ни женщины, ни дети, но без несчастий все же не обошлось.
Сильнейший воин племени Ангрогрим бросил копье в отбившегося от стада детеныша мамонта, но поскользнулся при этом. Он ударился головой о камень и умер, прежде чем раненый мамонтенок раздавил ему грудную клетку.
Жена шлюанга Карнала подавилась рыбьей костью, и ее место заняла Амага.
На следующее лето племена вновь вернулись в долину реки Везер во Францию.
Фон Биллман был разочарован, ему не удалось найти язык, который со временем мог превратиться в индохеттский.
- Неужели вы действительно верили, что найдете его? - спросил Джон. Кто бы ни были эти протоиндохетты, они должны жить где-то в Азии или в России. Возможно, они позже мигрируют в Германию, но не раньше чем через несколько тысяч лет. - И улыбнувшись добавил. - Не исключено, что именно сейчас они находятся в нескольких милях от нас.
- Вы немножечко садист, Джон, - сказал фон Биллман.
- Возможно. Но оказавшись в следующей экспедиции, вы получите шанс найти этот язык.
- Но я хочу найти его сейчас!
- Может быть, случится нечто непредсказуемое, что охладит ваш пыл.
Эти слова вспомнятся фон Биллману значительно позже.
9
Время летело незаметно, и вдруг оказалось, что день возвращения экспедиции уже близок.
Четыре года прошли. Корабль был набит образцами, и коллекцию оставалось лишь слегка пополнить. Главным образом нужно было собрать сперматозоиды и яйцеклетки. Их предстояло взять у животных, усыпленных анестезирующими зарядами. После карантина полученный материал поместят в утробы коров, слонов и китов. Уровень развития биологии двадцать первого столетия позволял в утробе одной особи вырастить другую, физиологически отличную. Благодаря этому в зоопарках и заповедниках появятся звери, исчезнувшие с лица земли много тысяч лет назад.
Кроме того, в криогенные контейнеры будут помещены сперматозоиды и яйцеклетки людей.
Дети, рожденные и воспитанные в двадцать первом веке, всем, за исключением умственного развития и психики, будут походить на далеких предков. Они, а затем и их дети - дети кроманьонцев и современных людей станут предметом исследований ученых.
Чтобы поместить образцы, многое с корабля пришлось убрать. Сняли все лишнее, кроме приборов, обеспечивающих управление, и приспособлений, предназначенных для хранения материалов. Все, что перед стартом корабля было взвешено, тщательно взвесили снова. Затем аппаратуру сняли, а ее вес заменили предметами быта тридцати племен.
Грибердсон настоял, чтобы каждый участник экспедиции взвесился.
- Если с кем-нибудь из нас что-то случится, и его нельзя будет взять на борт, мы увезем взамен нечто полезное.
- О Господи, Джон, - сказала Речел. - Что может случиться? Мы не будем отлучаться от корабля, разве что вечером на прощальный пир. А если кто-то заболеет или сломает себе шею, мы все равно заберем его с собой.
