Владимир Фирсов - Срубить Крест
— Идею подал Летур, — рассказывал Фей. — Он нашёл такое изображение в книгах своего покойного сына, которые тот привёз с Земли. Замысел всем понравился, и принцессы утвердили проект. Это был их первый и последний указ, потому что они обе отреклись от престола и передали власть Революционному Совету. Они сказали, что право выбирать себе мужа им дороже королевского трона.
— Они правильно сделали! — прощебетала Виола, выглядывая из-за плеча Фея. Она всё время шла рядом с ним, держа его за руку. — Выходить за нелюбимого — это, наверно, ужасно!
— Я лучше умерла бы! — согласилась с ней Леннада, и я почувствовал, как милые пальчики девушки крепко стиснули мой локоть…
Во дворце нам встретилась небольшая группа. В окружении вооружённых людей с заложенными за спину руками по коридору шагал дядюшка Теодор. Увидев меня, ресторатор остановился. Выглядел он как облезлый пёс, но по-прежнему напускал на себя бравый вид.
— Да будет мне дозволено приветствовать благородного кавалера, — напыщенно произнёс он. — Как я жалею, что вовремя не оценил его! Если бы мне знать, что кавалер исполнит все свои обещания, что он победит кавалера Рюделя и даст нам долгую жизнь… Может быть, по старой дружбе кавалер замолвит за меня словечко перед судьями, которые, кажется, не очень желают мне долгой жизни?
— Ты сам распорядился своей жизнью. Я ведь говорил, чтобы ты не хватался за ножи.
Я хотел пройти мимо, но он удержал меня.
— А жаль, что мы тогда не прирезали тебя, кавалер, — медленно произнёс он, с ненавистью заглядывая мне снизу в глаза. — Зачем ты только к нам явился…
Я не поверил своим ушам.
— Ты что, жалеешь об этом? А как же долгая жизнь?
— Мы всё равно перерезали бы всех кавалеров, и тогда их проклятая машина перестала бы действовать, — объяснил он. — Но власть была бы вот в этих руках. — Он потряс кулаками перед моим лицом. — А если бы удалось сговориться с кавалером Рюделем…
На его лице заиграла такая отвратительная улыбка, что меня передёрнуло от омерзения. Я повернулся и пошёл прочь.
Через час, когда Леннада отдохнула. Фей зашёл за нами. К моему удивлению, он повёз нас на Ристалище.
Мы прошли под трибунами и очутились на поле.
— Петрович… Посмотри, Петрович… — ошеломлённо прошептал я.
В центре поля, над которым, казалось, ещё витал бешеный храп коней, на том самом месте, где я совсем недавно увидел бегущую ко мне девушку, возвышалась гранитная стела с изваянием. Скульптор изобразил Тину такой, какой она была в последний миг её жизни: радость и любовь в распахнутых глазах, а в протянутых к людям руках голубые неувядающие цветы столетника, как обещание долгой жизни.
Я взглянул на своих спутников. Петрович молча смотрел на изваяние, и мне показалось, что в глазах его застыла тоска. Дрожащая Леннада прижалась ко мне. На её глазах блестели слёзы. Видимо, весь ужас пережитого снова обрушился на неё. Я обнял её за плечи и почувствовал, как постепенно утихает бившая её дрожь.
Она подняла ко мне заплаканное лицо.
— Мы никогда не забудем её. Правда, Алексей? — прошептала она.
Я медленно наклонил голову в знак согласия. Говорить я не мог.
Москва, октябрь 1978 года
![Владимир Фирсов - Срубить крест[журнальный вариант]](/uploads/posts/books/107865/107865.jpg)
